Больше, чем любовь - Татьяна Осипцова

– Твоя работа? – спросила шепотом Наташка.

– Да ты что? Я ни сном, ни духом… Наверно, Андрей сказал, что я здесь. А это что? – спросила она, заметив в руках у подруги сверток, перевязанный ленточкой.

– Понятия не имею. Посмотрим.

В свертке оказалась скромная белая коробочка с надписью: «№ 5 Chanel».

– Настоящая Франция! – закатила глаза Людка.

Наташа улыбнулась и поторопила:

– Бери тарелку, вилку, нож и пошли в комнату.

Атмосфера там, казалось, несколько сгустилась. Наташина мама сидела, как на иголках, Сашка хмуро смотрел на Борю, а тот как ни в чем не бывало расспрашивал Димку о его делах. Увидев девушек, Пахомов встал, подождал, пока Наташа поставит перед ним прибор и, наполнив свой бокал, заговорил:

– Конечно, я понимаю, что нехорошо врываться на семейное торжество незваным, но я так давно не был в этом доме, а сидеть в праздник одному так одиноко… – сделав паузу, он выразительно вздохнул. – Поэтому я набрался смелости и пришел без приглашения. Предлагаю поднять бокалы за прекрасных женщин, сидящих за этим столом. Будьте всегда счастливы и здоровы!

После тоста обстановка немного разрядилась, Сашка даже поинтересовался у Пахомова, чем тот сейчас занят. Пахомов кратко ответил, что работает над тремя проектами. Фешенебельный дом строится, турагентство начинает разворачиваться, а вот с круизным судном вышла накладка. Сходил пароход всего в один рейс в Скандинавию, и пришлось ставить на прикол. Хорошо, что удалось выбить место на набережной и задействовать его, как ресторан. Оборудовали зал игровых автоматов, бильярд, хоть какая-то прибыль есть, пока навигация не открылась.

Вечер пошел своим чередом. Выпили за именинницу, потом опять за женщин в целом. Людка расспрашивала Борю о заграничной жизни. Сашка, по виду спокойный, изредка бросал пристальные взгляды на жену. Наташа понимала, что без последствий Борин визит не останется.

В десять часов гости покинули квартиру.

Наташа стояла на кухне и наблюдала в окно, как Боря сажает ее маму на переднее сиденье и распахивает перед Людкой заднюю дверцу автомобиля. Саша неслышно подошел и встал за ее плечом.

– У вас с ним… все опять началось?..

– Да, – коротко ответила она.

– Я так и понял. Димка рассказывал, как он вас развлекал и подарками заваливал.

– Не преувеличивай! Подарил мне сувенир на рождество и Димке игрушку. Сегодня духи – вот и все. Надеюсь, ты ничего не наговорил ребенку?

– Нет, конечно. После того, что ты мне рассказала, это было бы свинством… Знаешь, я думал, мы сможем жить, как прежде, хотя бы как последние три года, но понимаю, что не получится… Если бы мне было куда уйти, я бы ушел.

Наташа обернулась, Сашка выглядел усталым и несчастным.

– Хорошо. Я уйду. Я и так собиралась, сегодняшний день только приблизил неизбежное.

– Переедешь к нему?

– Пока нет. Поживу в офисе, комната свободна.

– Я так понял, что Пахомов знает Людкиного Андрея?

– Они давно работают вместе.

– Как интересно! – Соловьев криво усмехнулся.

– Это он доставал нам продукты, когда Боря уехал, и во всем остальном помогал, – Наташа помолчала и продолжила другим, деловым тоном: – С Димкой я поговорю сама. Поскольку он всю неделю в интернате, то на выходные будем забирать его по очереди: я, ты и мама. А теперь я пошла спать. Посуду завтра помою.

– Я помою, – отозвался Саша, – все-таки восьмое марта.

Глава 18

За два дня Наташа перевезла все свои и Димкины вещи в офис и к маме. К ее удивлению, мама не стала уговаривать не разводиться с мужем, ничего не спросила про Бориса, только сказала: «Это твоя жизнь, доченька. Тебе решать».

Людка восприняла известие с радостью, но Наталья под страхом вечной ссоры запретила ей бежать к Пахомову, а также рассказывать Андрею.

– Я должна сама об этом сообщить, чтобы видеть его реакцию. К тому же я еще с сыном не говорила.

Димка чуть не заплакал, когда узнал. Ни один ребенок не хочет, чтобы родители разводились. Сыну нечем было заняться в офисе, и Наташа решила отвезти его на два дня к бабушке.

– А может, я сегодня к папе хочу, – пробурчал Димка.

– Хорошо, давай позвоним папе, хотя я знаю, что сегодня он тебя не ждет, – Наташа набрала номер и послушала гудки. – Вот видишь, его нет дома. Мы договорились, что следующие выходные ты будешь с ним.

– Вы это насовсем решили? Может, вернемся?

– Нет, сынок, – грустно покачала головой Наташа.

Она отвезла Димку к маме, но задерживаться там не стала, чтобы не видеть его укоризненного взгляда.

Вечером позвонил Борис и, удостоверившись, что Наташа может уделить ему два дня, предложил провести субботу и воскресенье на даче.

Когда они оказались в спальне, Боря достал из большой сумки красивую глянцевую коробку и вручил ее Наташе.

– Обещанный подарок.

– Что здесь?

– То, что обещал. Переоденься.

Он удалился в ванную, а когда вернулся оттуда в халате, Наташа, полностью раздетая, рассматривала узкий черный кружевной пояс, такого же цвета бюстгальтер и чулки со стрелками.

– Ты еще не готова? – возмутился он.

– Я не знаю, как это надеть, – лукаво улыбнулась она.

Боря понимающе хмыкнул.

– Хорошо, сегодня я исполняю роль слуги, а ты будешь моей госпожой. Подойдите сюда, моя повелительница, – и он потянул ее к зеркалу.

– Как вы прекрасны, ваша светлость, – продолжал он подобострастным тоном, застегивая лифчик, который подчеркивал соблазнительность груди, оставляя ее практически открытой.

– Фу, какое неприличие! – для виду Наташа скроила брезгливую физиономию.

– Зато, если вы, ваша светлость, наденете это неприличие подо что-нибудь облегающее и декольтированное, то будете выглядеть чертовски соблазнительно! И прошу заметить, как точно ваш покорный слуга подобрал размер… А теперь наденем вот это…

Кружевной пояс тоже оказался впору. Затем он усадил Наташу в кресло и принялся натягивать ей на ноги чулки, нежными и завораживающими движениями разглаживая на них складки.

– У тебя неплохо получается. Тренировался? – усмехнулась она.

– О, да! На конкурсе надевателей чулок женщинам я мог бы претендовать на призовое место.

Прикосновения его рук возбуждали все сильнее, она прикрыла глаза в истоме.

– Теперь я попрошу мою госпожу встать перед зеркалом, – прозвучала просьба.

– Откровенный нарядик! – оценила она, глядя на свое отражение.

– Зато как заводит… – он прижался сзади, глядя в зеркало и нежно поглаживая ее бедра, – и не его одного, вы тоже, моя госпожа, дрожите от вожделения…