Диктатор - CMD
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Фините, — расколдовал я Энтони, чтобы поговорить с ним пока остальные занимались обустройством нашего угла в стиле сурового богатства замка феодала эпохи раннего средневековья. С рейвенкловца, к сожалению, при этом слетело не только заклинание молчания, но и разнообразные чары пут. И совершенно естественно, что лежать на месте Гольдштейн не собирался. Как только он ощутил свободу, так сразу же вскочил и бросился бежать. Но бросился он не на нас (глупо лезть на пять "стволов"), и не в сторону все еще открытой двери (подняться по вертикальной трубе в темноте и без палочки… это не к нему, короче). Нет. Этот идиот, конечно же, побежал руками пощупать дохлого василиска!
— Локомотор Виббли! — взмахнул я палочкой.
Ослабшие благодаря попавшему в него заклинанию ноги Энтони привели к тому, что тот пропахал бы глубокую борозду, не будь пол каменным. А так покрытие древнего помещения не пострадало, а Энтони ограничился болезненными ушибами.
— Но почему? — как-то совершенно по-детски обиделся рейвенкловец. — Тебе что, жалко? Я столько про него читал… — Похожую мордашку делает малыш, которому не дали сунуть палец в розетку.
— Идиот! Там же яд! Ладно. За спасение жизни не благодари. Лучше предложи, после всего того, что ты сегодня увидел, что мне с тобой хорошим теперь делать?
Глава 38. Вербовка
— А нужно ли?
— Тони. Ты же вроде умный и взрослый мальчик…
— Я никому не скажу. Ведь если бы я хотел вас сдать, то пришел бы сюда не один…
— Про то, что ты сглупил, никого не предупредив, мы уже поняли. Однако не нужно путать теплое и мягкое. Возможность и желание предать — понятия по смыслу весьма и весьма разные. И первое без второго гораздо опаснее, чем второе без первого. Желание может появиться мгновенно, но без возможности так и останется только намерением, согласен? Безопасность должна быть безопасной…
— И как ты собираешься это обеспечить? Если на слово ты мне не веришь…
— Обливиэйт, — коротко ответил я. — Меня ему учил Локхарт.
Энтони аж лицом посерел при одной только мысли о том, что на нем будет отрабатывать практику… да чего угодно, ученик Локхарта. "Работает репутация-то! Даже не моя…" — с удовольствием подумал я.
— Никакой обливиэйт не сможет вытереть так аккуратно и так много. Тем более — из моей, хорошо пронизанной перекрестными связями памяти. А если сотрешь память слишком много… То сам смысл в стирании потеряется. Профессора заметят… Директор, — скомканной скороговоркой отбарабанил непритворно взволнованный Гольдштейн, но я его понял. Во всех смыслах. Терять кусок себя — это действительно страшно.
— Ты не прав. Еще как поможет! Да. Твоего желания разобраться и самого факта наличия у нас какой-то тайны я не сотру. Но то, что ты сегодня увидел, — легко. И в дальнейшем мы будем более осторожны и так легко не попадемся. К тому же, говорят, что стертый кусок памяти — как обломанный зуб. Хочешь — не хочешь, а мысленно постоянно бьешься о прореху в памяти. Тем более, если у тебя такой высокоорганизованный разум. Чем больше нитей-ассоциаций, тем чаще ты будешь об это спотыкаться… Правда? — я повернулся к парням, которые с большим вниманием прислушивались к нашей беседе.
Невидимыми для Энтони мимикой и осторожными жестами я попытался дать понять своим приятелям, что им тоже нужно присоединиться к разговору. К счастью, к чему я подвожу рейвенкловца и как сейчас им нужно действовать, чтобы не поломать мне игру, те поняли правильно. Стереть память можно было прямо там, наверху, в туалете. Для этого не требуется тащить тело вниз в Тайную комнату. А если я это сделал… Захария с Уэйном оказались догадливыми, а Эрни с Джастином я сказал о своих планах практически прямым текстом. В конце концов, идея, что чем больше группа, тем шире у нее диапазон возможностей, не так уж и сложна для понимания.
— Может, ты потом это все ему объяснишь? — с легкой неуверенностью в голосе предложил Джастин, внимательно оценивая мою реакцию.
— Тем более, что время тратить на объяснения, если все равно потом все это стирать? — уже поживее добавил включившийся в игру Эрни.
— Да! Я тут нашел в библиотеке новое заклинание! — загорелся Захария. — Закачаетесь! В буквальном смысле!
— Да! А ну-ка, парни, покажите, чему вы тут без меня научились? А то в хвастливые заверения просто так и не поверишь…
И парни показали. Поединки "два на два", "один на один" и "двое на одного" оказались очень техничными. А "трое на одного" — еще и эффектными, правда, короткими. Стараясь похвастаться передо мной и чужаком, ребята выложились по полной, раскрыв все, на что сейчас способны. Заодно, в формате схватки "один на один" легко и просто выявился самый сильный. Как это ни парадоксально, но сегодня, как и в последние дни, лидировал не кто иной, как единственный среди нас магглорожденный (это если меня не считать) — Джастин Финч-Флетчли. Второе место занимал Захария. Совсем чуть-чуть от него отставал Эрни. Ну и самым слабым сейчас оказывался Уэйн.
Почему — лучший наданный момент? Да потому что "положение в турнирной таблице" и величина разрыва между местами менялись чуть ли не ежедневно. На том уровне мастерства и опыта, на котором пока находятся члены моей команды, каждый новый выученный прием может в "турнирной таблице" все очень серьезно перекосить или даже вообще кардинально поменять.
Стимул утереть нос ближнему своему — один из самых действующих даже для взрослых, а уж в этом возрасте — и подавно. Благодаря ему парни с остервенением рылись в библиотеке, приводя в
