Моя поневоле - Амира Ангелос

Удивительно, но спалось мне как никогда сладко. Снились сны, которые не запомнила. Только смутное ощущение, что они были хорошими, чудесными. Поверить не могу, что провела ночь с Далханом… Без секса, просто в его объятиях, как он и сказал. Это для меня важнее каких угодно слов. Это все поменяло.

Но сейчас я одна в постели. Когда он ушел?

Меня охватывает чувство одиночества…

- Доброе утро, - звучит самый любимый в мире низкий мужской голос.

Я не сразу открываю глаза. Лежу, продолжая вспоминать события вчерашнего вечера.

Все так странно. Снова перевернулось с ног на голову. Столько эмоций было вчера… И при этом не было секса. Казалось бы, подумаешь. Разве в этом есть что-то особенное?

Но для меня так и есть. Далхан показал мне, что готов терпеть. Ждать меня. По сути, передал в мои руки контроль. Это значит так много…

Мне все равно очень страшно. Но за эту ночь я поняла одну истину: я не хочу уезжать! Порвать физическую связь с этим местом – равносильно пытке.

Пора открыть глаза и признать это. Быть смелой. Хватит прятаться и убегать… И будь что будет!

- Доброе утро, - открываю глаза. В руке Валиева чашка кофе. На нем наполовину расстегнутая черная рубашка, джинсы. Он настолько хорош, брутален, мне так нравится его спокойствие, внимательное созерцание, с которым он смотрит на меня, что пересыхает в горле.

– Ты давно встал? – спрашиваю хриплым ото сна голосом.

- Час назад.

- Чем занимался? Снова принял холодный душ?

Зачем я подначиваю его? Вырвалось прежде, чем успела сообразить, что возможно не стоит этого делать.

- В точку, - усмешка делает его совершенно неотразимым. - Принял. Надо было и тебя с собой взять. Уверен, тебе бы понравилось.

- Ммм, нет. Я не люблю холодную воду. Мне жаль, что тебе пришлось…

- Волнуешься обо мне? – перебивает, в голосе звучит насмешка.

Все так непривычно. Мы общаемся, шутим. Я думала это все не про нас…

- Это для меня кофе? – меняю тему, потому что смущение зашкаливает, меня бросает в жар от нашей легкой пикировки. В комнате виснет напряжение. Я себе уже не доверяю. Далхан слишком сильно действует на меня, слишком привлекает, притягивает как магнит.

- Нет… но…

Когда подходит ближе, торопливо сажусь на постели, прижимаю к себе одеяло. Вчера вечером была смелее, скинула платье, залезла в его постель... Сейчас меня смущает, что я в одном белье. Стараюсь перебороть мучительное чувство неловкости.

Далхан протягивает мне чашку. Вдыхаю аромат. Кофе едва теплый, успел остыть. И все равно самый вкусный, за всю мою жизнь. Делаю несколько глотков:

- Спасибо… Так мило, что ты решил со мной поделиться.

Не узнаю свой голос. Надтреснутый, дрожащий.

- Я готов разделить с тобой все, принцесса. Всю оставшуюся жизнь.

Произнес так просто, буднично…

Его слова пульсируют у меня в ушах. Это не классическое признание в любви, сказано скорее равнодушно, нет в голосе зашкаливающих эмоций. Но от этого почему-то действует еще сильнее… Я таю. Меня заполняет удивительно теплая волна неги, его слова укутали меня как теплый плед в холодную осеннюю ночь.

– Ты ничего не ответишь? – спрашивает хрипло, после длинной паузы.

Отрицательно мотаю головой. Я лишилась дара речи, в горле огромный ком… Только бы не расплакаться – будет слишком мелодраматично, это все испортит…

– Хорошо. Я подожду.

Далхан идет к двери и меня вдруг охватывает безотчетный страх. Что я все это потеряю. Эту теплоту, заполнившую пространство. У меня чувство, что если выйдет за дверь, что-то порвется, рассыплется и я снова окажусь в вакууме одиночества.

- Не уходи… Пожалуйста.

- Ты уверена? - разворачивается ко мне. – Тебя сложно понять.

Возле окна стоит письменный стол, за ним большое кожаное кресло. Далхан опускается в него, не отрывая от меня взгляда.

Пытаюсь отыскать свое платье, смотрю вокруг кровати. Нигде нет.

- Твою одежду забрала горничная.

- Ясно, - пожимаю плечами.

В конце концов, он много раз видел меня голой. Встаю с постели. По-хозяйски подхожу к массивному шкафу и, открыв створки, разглядываю ряды рубашек, свитеров и прочей одежды. Выбираю голубую рубашку в мелкую клетку. Совсем не в стиле Далхана, он предпочитает темные тона.

- Надеюсь, ты не против? – поворачиваюсь к нему.

- Тебе идет.

Он пристально наблюдает за мной, как зверь, готовящийся к прыжку. Между нами с каждой минутой растет напряжение. Мы оба знаем, что должно произойти. Пространство пропитано потребностью друг в друге. Каждая минута расстояния – мучительна.

- Мне нужно умыться.

Сбегаю, потому что сердце вот-вот выскочит из груди. Долго умываюсь холодной водой.

Готова ли я открыть этому мужчине свое сердце? Признаться, что не хочу уезжать? Что хочу быть с ним…

Когда возвращаюсь в комнату, на кровати стоит поднос с завтраком. Булочки, омлет, апельсиновый сок. Пожилая женщина, которая принесла это, еще в комнате. Они перекидываются с Далханом парой фраз на своем языке. Он по-прежнему в кресле, одновременно с разговором что-то пишет в телефоне.

- Спасибо большое, но я не голодна.

Мне правда кусок в горло не полезет, сейчас я слишком возбуждена. Валиев хмурится.

- Я слышу от тебя это постоянно. Все время ищешь повод отказаться от еды.

- Я унесу, - говорит женщина, видимо заметив мое расстроенное лицо.

- Я хочу, чтобы ты ела, - произносит Далхан, когда остаемся наедине.

- Сейчас не могу… Прости.

- Почему?

Смотрю ему в лицо, непроизвольно делаю несколько шагов к нему. Замираю. По сердцу разливается непрошенная нежность. Мне нестерпимо хочется обнять его.

Делаю глубокий вдох… подхожу и кладу руки ему на плечи.

Далхан накрывает ладонью мою руку.

- Мне страшно, - признаюсь тихим голосом.

- Страшно выбросить билет? Если захочешь, я куплю тебе новый.

- Правда?

- Да. Силой держать не буду.

Хмурится. Его лицо темнеет. Словно не нравится говорить о таком. Мне тоже не хочется и мысли допускать. Но правильнее рассмотреть все варианты.

- Мы совсем не знаем друг друга… - озвучиваю свои страхи.

- Иногда можно прожить всю жизнь и так и не узнать. Не бойся. Все будет хорошо. Я тебя не обижу. Никогда, принцесса.

- Мы плохо начали… Эрик…

- Это в далеком прошлом. Мне плевать, как мы познакомились. Я во многом был неправ. Буду заглаживать свои грехи перед тобой.

И вот я уже сижу у