Хозяин проклятого острова - Алина Углицкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Инесс не желала жить в вечном страхе и постоянно бояться, что однажды Кирана проболтается и выдаст ее. Нет уж, волны Последнего Приюта заставят служанку молчать лучше всякой клятвы.
Она уже перебралась через холм и быстрым шагом двигалась к замку по редкому лесу, когда впереди мелькнул свет фонаря.
Инесс замедлила шаг, вгляделась в поднимающийся туман. Перед ней на дороге возникла чья-то фигура. Судя по очертаниям и длинному подолу – женская. Незнакомка держала в руке фонарь, его свет бил Инесс в глаза, не давая разглядеть лицо нежданной гостьи. Но Инесс узнала ее.
– Уйди с дороги! Перед тобой герцогиня ди Ресталь! – скрывая страх, она расправила плечи и вскинула голову.
Инесс, как и все, недолюбливала и боялась старую Рушку. Та редко выходила из своей хижины, затерянной где-то в лесу. Но когда появлялась, каждый раз пророчила беды.
– Я знаю, кто ты, – прокаркал голос, от которого кожа Инесс покрылась мурашками. – И знаю, что ты задумала. Не делай этого!
Герцогиня испуганно вздрогнула. Откуда старуха знает, что она приказала убить Кирану?
Но Рушка продолжила:
– Нельзя смешивать ваши с Джерардом судьбы. Это плохо кончится для тебя.
Инесс выдохнула. Ведьма ничего не знает про Кирану! От облегчения у нее чуть ноги не подкосились, но этот момент слабости ее рассердил.
– Да кто ты такая, чтобы указывать мне? – она двинулась на пророчицу. – Сумасшедшая старуха! Уйди прочь с дороги, пока я не приказала выпороть тебя на конюшне!
Инесс боялась, что Рушка не двинется с места, и тогда придется толкнуть старую ведьму. Но пророчица плавно отступила. Слишком плавно для того, кто ходит, сгорбившись в три погибели и еле передвигает ногами.
Герцогиня поспешила вперед. Она обошла Рушку и прибавила шагу. В спину донесся тихий смешок. Он заставил Инесс вздрогнуть всем телом и сорваться на бег.
Вскоре ее догнал Норден.
– Моя леди, я сделал как вы велели. Эта служанка больше не побеспокоит вас.
– Куда ты дел тело? – она окинула его цепким взглядом.
– Сбросил со скалы.
– Идиот! – прошипела Инесс, теряя контроль. – Ее же прибьет к берегу!
– Так ни у кого не возникнет вопроса, куда исчезла служанка, – Норден остался невозмутим. – Для всех она поскользнулась на мокрых камнях и упала. Бедная девочка.
Опустив голову, слуга печально вздохнул и осенил себя ритуальным жестом, с которым жители Аквилении всегда проводили в последний путь своих близких.
– Пусть Небо примет ее грешную душу, – его жест повторила Инесс. А затем спросила уже другим тоном: – Ты кого-нибудь встретил, пока шел?
– Нет, моя леди.
– И ничего подозрительного не слышал?
Норден покачал головой.
– Отлично, – Инесс сдержала торжествующую ухмылку. – Завтра сделаешь для меня еще кое-что…
Добравшись до замка, она приказала Нордену идти через главные ворота, возле которых в коморке резалась в кости символическая стража. А у нее был свой вход, его когда-то показал Джерард. Кроме них двоих никто не знал о старом подземном тоннеле, вырытом за несколько веков до того, как члены династии ди Лабард покинули остров и перебрались в столичный дворец в Аквилении.
По крайней мере, ей хотелось на это надеяться.
Тоннель был старым, заросшим паутиной, но при этом некая неподвластная разуму сила продолжала держать его в полном порядке. Своды не обрушились за столько веков, дерево колонн не сгнило, а камень не потрескался.
У входа Инесс нашарила в кустах свечу и огниво, зажгла, а затем нырнула в тоннель. Вышла в подвале главного здания и поспешила наверх.
– Миледи! Слава Небу, вы здесь!
Служанки бросились к ней, едва она появилась в холле. На их лицах читалась паника.
– Что случилось? – Инесс окинула их ледяным взглядом.
Похоже, никто из них не заметил, откуда она пришла.
– Принц! Его высочество! Он явно не в духе! Выгнал всех нас!
– И почему он не в духе? – напряглась Инесс.
– Мы не знаем, миледи, но он такой вернулся из города. И сразу вызвал к себе графа ди Лера и еще нескольких мужчин.
– Они еще говорят?
– Нет, миледи. Его высочество уже час у себя в покоях. Он не спустился в столовую, и мы принесли ужин ему в комнату. Но он даже двери нам не открыл! – заговорили они все хором. – А когда попытались войти, он чем-то швырнул в нас и перевернул поднос!
Инесс жестом приказала им замолчать. Затем кивнула:
– Идите, я сама разберусь.
Войдя в свои покои, она первым делом позвонила в сонетку. Затем упала в кресло, с силой зажала ладонями рот и закричала. Нет, захрипела, изливая накопившийся гнев.
– Миледи, вы меня звали? – в комнату робко вошла личная камеристка.
– Да. Готовь ванну с благовониями и мой лучший пеньюар. И те шелковые чулки, которые нравятся его высочеству больше всего. И прикажи повару подать вина и фруктов. Все лучшее из наших запасов. Я хочу по достоинству отметить возвращение нашего принца!
Когда камеристка умчалась выполнять приказ, Инесс встала с кресла, подошла к зеркалу, в котором ее фигура отражалась в полный рост, и заглянула себе в глаза.
На дне ее глаз, как всегда, плескались амбиции. Но сегодня к ним добавились горечь и страх.
Инесс чувствовала, что Джерард изменился с их последней встречи. Она еще не видела его, но уже это знала. Он начал отдаляться задолго до последнего рейда, но сейчас она может все изменить.
Три недели в море без женщины…
А до этого он больше месяца не трогал ее…
А еще раньше он тоже был в рейде… И привез эту чужачку Диану!
Инесс стиснула челюсти с такой силой, что скрипнули зубы.
Сегодня он ей не откажет. Не прогонит ее. Она поможет ему расслабиться и забыть обо всем. И для этого у нее есть особое средство.
Запустив руку за корсаж, она нащупала каплеобразный кулон из перламутрового стекла, оправленный в белое золото. Единственное украшение, которое взяла с собой в изгнание.
Раскрыв ладонь, Инесс взглянула на кулон и тихо произнесла:
– Сегодня ты будешь мой, чего бы мне это не стоило.
Глава 26
Спустя два часа герцогиня ди Ресталь отпустила служанок. Её вымытая до скрипа кожа была умащена розовым маслом. Расчёсанные ровно сто раз волосы сияли, словно звёздная ночь. У пеньюара, который выгодно подчёркивал все изгибы фигуры, был секрет – расположенные спереди завязки в виде шелковых лент. Инесс могла снять его сама, при этом изящно
