Гибель империи. Уроки для современной России - Гайдар Егор Тимурович

Срыв импортных контрактов усугубляет проблему дефицита потребительских товаров, в том числе продовольствия. Из письма заместителя начальника Главснаба Мосгорисполкома С. Иванова заместителю Председателя Правительства СССР С. Ситаряну: “В настоящее время из-за невыполнения плана поставок пищевого сырья по импорту, выделенного Мосгорисполкому по лимитам 1990 года, сложилось крайне тяжелое положение с выполнением госзаказа и договорных обязательств по поставкам хлебобулочных, кондитерских изделий и лакокрасочной продукции торгующим организациям г. Москвы и предприятиям. […] Во избежание срыва выполнения установленных плановых заданий 1990 года исполком Московского Совета просит найти положительное решение по закупке указанного пищевого сырья по импорту или дать указание Государственной комиссии Совета Министров СССР по продовольствию и закупкам прикрепить Мосгорисполком к реальным отечественным поставщикам”[416].

К началу 1990 г. катастрофичность складывающегося в СССР экономического положения становится очевидной (рис. 5.2–5.4).

Рисунок 5.2. Динамика экономического развития (темпы прироста) за период 1976–1991 гг.

Источник: Российская экономика в 1991 году. Тенденции и перспективы. М.: Институт экономической политики. 1992. Январь. С. 24.

На этом фоне Сбербанк СССР отчитывается перед правительством о рекордных масштабах привлечения вкладов населения: “В отчетном году учреждения Сберегательного банка СССР привлекли во вклады, сертификаты, облигации государственного займа и билеты денежно-вещевых лотерей 45,6 млрд руб., или на 23,5 млрд руб. больше объемов, предусмотренных в плановом балансе денежных доходов и расходов населения на этот год. Решающее влияние на столь активный процесс привлечения средств населения в учреждения банка оказало превышение темпов роста денежных доходов населения (на 64 млрд рублей, или 12,9 %) по сравнению с ростом расходов на товары и услуги (на 9,1 %). В целом за 4 года текущей пятилетки остаток средств населения на счетах по вкладам увеличился на 117,1 млрд руб., или на 53 %. Такой высокий темп роста сбережений был обусловлен тем, что денежные доходы населения выросли на 32,7 %, а расходы на покупку товаров и оплату услуг – лишь на 23,9 %. Среднегодовые темпы прироста доходов населения за 1986–1989 гг. составили 7,3 %, расходов на покупку товаров и оплату услуг – 5,5 %, прироста вкладов 22,2 %”. Как видно из данных табл. 5.21, учреждения Сберегательного банка обеспечили перевыполнение плана по привлечению средств населения и по размещению их через Госбанк СССР на цели, определенные Советом Министров СССР[417].

Рисунок 5.3. Темпы прироста сельскохозяйственного производства в 1976–1991 гг.

Источник: Российская экономика в 1991 году. Тенденции и перспективы. С. 26.

Рисунок 5.4. Динамика темпов прироста денежных доходов населения и объема розничного товарооборота в 1976–1991 гг.

Источник: Российская экономика в 1991 году. Тенденции и перспективы. С. 28.

Таблица 5.21. Результаты исполнения кредитного плана Сбербанка СССР за 1989 г., млрд руб.

Источник: Отчет о работе Сберегательного банка СССР за 1989 год. РГАЭ. Ф. 2324. Оп. 33. Д. 721. Л. 3.

К началу 1990 г. тесная связь между состоянием бюджета, денежного обращения и положением на потребительском рынке, столь загадочная для руководства страны в середине 1980-х гг., уже очевидна. Председатель Правления Госбанка СССР В. Геращенко пишет в Верховный Совет СССР (апрель 1990 г.): “Положение с удовлетворением спроса населением на потребительском рынке остается крайне напряженным. В продаже недостает ряда продуктов питания, в первую очередь продуктов животноводства, рыбы, кондитерских изделий, чая, картофеля, овощей, фруктов. Значительно повысились цены на сельскохозяйственные продукты на колхозных рынках: в январе – феврале 1990 года они возросли по сравнению с соответствующим периодом 1989 года на 14 %”[418].

§ 5. Валютный кризис

Весной 1989 г. Председатель правления Внешэкономбанка СССР Ю. Московский информирует Председателя Совета Министров СССР Н. Рыжкова, что возрастающая задолженность Советского Союза все чаще становится объектом пристального внимания западной печати, а действия Внешэкономбанка подвергаются тщательному анализу деловых и банковских кругов. В результате отношение к предоставлению новых кредитов СССР становится все более настороженным[419].

Из письма Председателя правления Внешэкономбанка в правительство (август 1989 г.): “В последнее время представители ряда банков и финансовых компаний на беседах во Внешэкономбанке СССР высказывали соображения о наметившейся тенденции более настороженного отношения кредиторов к предоставлению валютных средств Советскому Союзу. […] Более того, некоторые банки ФРГ (ДГ-Банк, Вестдойче Ландесбанк, Норддойче Ландесбанк и др.) стали отказываться от предоставления новых кредитов на импорт товаров инвестиционного назначения, мотивируя это тем, что лимиты на Внешэкономбанк СССР для этих операций якобы уже исчерпаны. При этом имеются заявления, из которых можно заключить, что кредитный риск на СССР рассматривается уже как повышенный”[420].

Из материалов заседания Комиссии ЦК КПСС по вопросам международной политики от 28 марта 1989 г.: “Каменцев В.М.: Отрицательное сальдо платежного баланса в свободно конвертируемой валюте за три года текущей пятилетки увеличилось более чем в два раза. […] Медленно идет обновление и расширение номенклатуры машин и оборудования, поставляемых на внешний рынок. […] За 1986–1988 гг. было предъявлено более миллиона претензий за низкое качество советских товаров, на экспорт недопоставлено продукции на 16 млрд рублей. В 1988 г. экспортный план выполнен только на 54 %. В результате состояние расчетов в свободно конвертируемой валюте оказалось очень напряженным. Задолженность в два с лишним раза превышает годовые поступления от экспорта товаров. На уплату процентов необходимо израсходовать около 2 млрд рублей, т. е. больше, чем вся выручка конвертируемой валюты, получаемой от экспорта нефти. Изменилось положение и в расчетах с социалистическими странами. У нас возник дефицит торгового баланса с Югославией, Чехословакией, Венгрией, Румынией. […] Гостев Б. И.: Растет долг государства, который достиг уже критических размеров. Дефицит платежного баланса составляет 11 млрд рублей против 1 млрд рублей в 1976 г. Если не сбалансируем внешнюю торговлю, то ни о каком развитии не может быть речи. Объективные причины – резко снизились цены на ту продукцию, которую мы продаем. Цена нефти упала со 125 долл. за тонну до 45–50 долл. за тонну, на чем мы потеряли только в этой пятилетке около 40 млрд инвалютных рублей. […] Положение сегодня такое, что мы всю выручку от экспорта в свободно конвертируемой валюте направляем на обслуживание внешнего долга”[421].

В начале 1990 г. факт приостановки Внешэкономбанком плановых платежей по импорту еще вызывает у высокопоставленных советских чиновников искреннее изумление: “Внешэкономбанк СССР начиная с 18 января с. г. прекратил платежи инофирмам в свободно конвертируемой валюте за поставку в СССР товаров цветной и черной металлургии. По состоянию на 16 февраля с. г. образовалась просроченная задолженность на сумму 223,3 млн руб. (по цветной – 66,3 и черной —157,0). Кроме того, на конец квартала подлежит оплате еще 313,7 млн рублей (цветная – 80,7 и черная – 233,0). Таким образом, платежи в I квартале с. г. за отгруженную продукцию, кроме уже произведенных, составят 537 млн рублей”[422]. В этом же году Министерство внешнеэкономических связей вводит оперативную отчетность о задолженности своих объединений по заключенным и выполненным контрактам. К концу мая 1990 г. она достигает 767,1 млн руб. в свободно конвертируемой валюте[423]. К началу осени 1990 г. общий объем просроченной задолженности внешнеэкономических объединений МВЭС в свободно конвертируемой валюте уже превышает сумму в 1,1 млрд руб.[424].