Договор - Владимир Ящерицын

Чуть плеснув Тьмой на скалу и сделав таким образом удобные ухваты, мне пришлось повиснуть над бездной. Перед вызовом духа я сильнее сгустил Тьму вокруг себя. Сосредоточившись, сформировал зов. Зов духа является чем-то сверхсложным или опасным только для мага уровня простой жрицы. Для меня же – чуть сосредоточиться, немного маны Огня в виде платы за услуги – и он уже завис передо мной, ожидая приказа.

Всё прекрасно, но кто же из этих тёмных пятен Элтруун? А слона-то я и не заметил… Что же делать? «Вот она», – неожиданно раздался шёпот внутри меня. В следующее мгновение на меня снизошло откровение – я осознал имя каждой жрицы внизу. Я почувствовал их всех. В мой мозг импульсом влилась информация обо всех тёмных эльдарах моего Дома внизу. Вокруг меня начала расходиться сфера осознания. Информация была довольно интересной и очень личной: напряжённость, потенциал, состав дара и, что самое интересное, вера каждого эльдара.

Но это было интересно ровно до того момента, пока до меня не докатилась информация из нашего лагеря. Ощущение было сравнимо с тем, как, стоя в ванной под обычным душем, на вас вдруг обрушивается потоки подобные Ниагарскому водопаду. Сквозь лавину данных, потопивших моё сознание, я почувствовал, как разжимаются пальцы. Внезапно давление информации исчезло, и лишь на рефлексах я сумел снова ухватиться за выступ. Внутри родилось раздражение, которое я выплеснул на светящуюся оранжевым тёплым светом небольшую сферу духа. Уже собравшись разъяснять ему задачу словами, я одёрнул себя, вспомнив, что духи общаются образами. Я мстительно улыбнулся: а вывалю-ка я информацию о её отряде на Элтруун, пусть прочувствует на своей тысячелетней шкуре, что такое воля богини. Не одному же мне страдать? Заодно изображение города с птичьего полёта передам и схематический приказ о передвижении. Древняя Атретас по определению не может быть дурой. Так что пусть она сама разбирается в своём гадючнике…

Получив задание и ману, в качестве платы, дух, мигнув, исчез, чтобы появиться возле лица Элтруун. Секунда – и жрица распласталась на спине своей хисны. Неужели потеряла сознание? Нет, вроде зашевелилась. Дух Стихии, выполнив задание, исчез. Приказ жестами на Языке Смерти – и татретты меняют курс своего движения. Ловушка захлопывается. Отряд магов-рабов приближается к одному из каменных мостов, перекинутых через расселину. Пора.

Я отцепился от скалы, и феникс радостно выплёскивается из моего дара. Его огонь смешивается с Тьмой моей защиты, рождая «Багровое пламя». Скальный выступ, за который я цеплялся, разносит на обломки. Захватываю самый большой своими терами и корректирую его полёт к мосту. От моего внимания поверхность обломка мгновенно раскаляется, я обрушиваю скалу на мост, и та уносит его с собой в бездну расселины. Летя вниз, раскалённый камень освещает проскальзывающие мимо него стены пропасти. Рабы пытаются рассыпаться в разные стороны, но взрывы моих двойных огнешаров разрушают ближайшие здания, заваливая проходы и улицы горящими баррикадами. Лишь сзади них оставляю проход для наездниц Элтруун, которые сразу его перекрывают. Медленно взмахивая крыльями, я спускаюсь перед сплотившимся разномастным отрядом рабов-магов. Контролируя их движения и заклинания, отмечаю самые разномастные купольные защиты. Невзирая на то что они из разных рас, рабы иллитидов демонстрируют потрясающее взаимодействие. Просто яйцо в яйце. Взломать это традиционным способом будет непросто. Чую, придётся атаковать лично.

Зависаю над бездной расселины. Щедро делюсь своей частью Огненного дара с фениксом – элементаль в ответ разгорается очень ярким пламенем, делая видимыми моих противников как на ладони. От ярко-жёлтого света закрываются все, включая жриц Элтруун. Неужели маски не помогают? Хотя они защищают лишь от света, а тут ещё и тепловое воздействие. Мой Огонь начинает затягивать воздух, и несущийся ко мне ветер тащит за собой тучи пепла, пыли и праха. За моей спиной почти мгновенно образуется пара горячих пыльных вихрей. Они нисколько мне не мешают, лишь ветер свистит и воет по-волчьи, когда они сплетаются между собой, как две змеи. За всем этим звуковым фоном мой голос было бы не слышно, если бы не сила элементаля.

– Сдавайтесь! Вам некуда бежать!

– Нет, отродье иллити!

Это было произнесено светлым эльдаром с такой уверенностью, что я, на всякий случай, посмотрел на свою руку. Щупальцев нет. Значит, проблема не во мне. М-да… Искажённое восприятие – это не шутка. Тем временем за их спинами беззвучно подтягивается отряд наездниц на хиснах во главе с Эльвиаран.

– Если вы не сдадитесь, я церемониала разводить не буду… Вы все умрёте.

Светлый эльдар обречённо улыбнулся:

– Мы и не надеялись на что-то другое, демон.

В следующую секунду он распластался на земле, открыв то, что скрывалось за его телом, – длинное ледяное копьё, удерживаемое двумя тёмными эльдарами, но созданное с помощью рун бородатых цвергов. Воспользовавшись моим замешательством, они выпустили его в меня. На чистой ярости я сумел смешать и выплеснуть навстречу летящему в меня снаряду «Багровое пламя». Ярчайшая бело-голубая вспышка! На одних рефлексах я чуть разворачиваюсь и закрываюсь левой рукой. Сквозь облако странного белого пламени в меня летят ледяные осколки. Они очень мелкие и напоминают хрустальную пыль. Словно жёсткий абразив, они срезают с руки кожу и развеивают левое крыло. Облако белого пламени истаивает в воздухе, а меня ударной волной сносит в бездну. Феникс кричит от боли, я же теряю ориентацию в пространстве. Словно земной спрут, в отчаянии, я, напитав свои теры маной, раскидываю их во все стороны, в надежде зацепиться за край пропасти. И паре моих теров это удаётся. Следом меня хорошо прикладывает о скалу, выбив из меня дух. Сжав челюсти от боли, я забрасываю все остальные теры за край пропасти и, словно пружиной, выбрасываю себя обратно на поверхность.

Моим глазам открывается поле магической битвы – жрицы и маги вовсю обмениваются заклинаниями и магическими ударами. Моё появление – неожиданность для всех. Но если атретасы издают радостно-боевой клич, то маги не стесняются в выражениях и проклятиях. Моя ярость слилась с бешенством феникса.

Подняв левую руку, я посмотрел на свою кровь, похожую на раскалённый до белого цвета металл. Рука из-за содранной кожи стала похожа на лапу мертвеца. Неожиданно для себя я лизнул ярко светящиеся капли. Какой необычный, даже приятный вкус. Феникс шипел внутри меня от бешенства. Вдруг я осознал, что боль нисколько мне не мешает – даже было приятно. Ну вот, становлюсь мазохистом… Печаль… Кто-то за это определённо ответит… Кровь с моей руки начала образовывать ярко-белую сферу над моей левой ладонью, и я заорал:

– Ваша смерть ужаснёт даже тех, кто повидал многое!..

Магическая перестрелка тут же прекратилась. Образовавшаяся сфера разделилась на пять частей, которые вытянулись, став похожими на прутики-стрелы. Светлый эльдар и компания спешно наращивали щиты и готовили ещё одно ледяное копьё. Остальные маги начали пускать в меня свои заклинания, пытаясь отвлечь от них. Это было даже забавно – защищаться от Стихийных заклинаний четвёртого и третьего круга не составляло труда. Четвёртый круг я разбивал своими терами, третий – отклонял себе за спину. Слишком слабы.

Дав цвергам время создать копьё на треть и родиться в глазах остальных магов надежде, я безжалостно её растоптал, выпустив в них пять своих изделий. Они пробили все слои защиты, будто их и не было, и попали каждая в свою цель. Стрелки погрузились в плоть неглубоко – всего на три пальца и, невзирая на свою раскалённость, практически не обожгли свои цели. Один из цвергов недоумённо и отчаянно схватился за стрелку, надеясь её выдернуть. Но это ему не удалось – из его кулака пошёл дым, а стрелка внезапно ожила и стала внедряться в его тело. От ужаса и боли он упал на землю, начал кататься по ней, пытаясь обожжёнными руками разодрать свою грудь. Я посмотрел на светляка – он, достав кинжал, вовсю потрошил свой живот. Мой феникс может полностью управлять своим телом, каждой его частичкой, а поскольку тело у нас одно на двоих, я позволил ему управлять моей кровью. Медленно подойдя к светляку, я хлёстким ударом теров выбил из его слабеющей руки кинжал и наступил ему на грудь. Последний раз закричав, от боли и отчаяния, он умер. Из его горла вылезло разросшееся до размеров хорошей змеи изделие феникса. Какая мерзостная тварь! Нечто вроде раскалённого слизняка. Элементаль отчётливо фыркнул в ответ на мою мысль. Червь втянулся мне в ногу через сапог, при этом прожёг большую дырку в нём, и я почувствовал, как боль стала быстро уходить. Подняв руку, я увидел, как целыми островами нарастает новая кожа. Гм. А возможно этим вылечить Эльвиаран? «Не знаю. Так даже мы редко лечимся, а уж лечить кого-то… Вдобавок лишь моя воля делает это создание полезным. Без неё это просто коктейль из ценных веществ и крови». М-да. Уж этим её и так снабжают постоянно.