Обратный счет. Книга третья из серии «Сказки мегаполиса» - Марина Зосимкина

картонного. Лапин не любил берсеркеров.

Киреев Андрей был ловок и увертлив, при этом он хорошо чувствовал

дистанцию и имел сильный удар мечом – и прямой, и круговой. Нагрудный

доспех его противника не раз глухо лязгал, принимая на себя разящую силу

клинка, а вот Андрея тот достать так и не смог. Неизвестно почему, но Лапину

стало приятно.

Теперь познакомиться с Надиным сыном проблемы не составляло.

Явившись через день на второе занятие и успешно проведя его, Иван

остановил парня прямо в коридоре, когда тот направлялся переодеваться для

тренировки в спортзале. Но как вести себя с ним дальше, вот в чем вопрос?

Иван узнал об Андрее нечто, что кроме него и самого Андрея знали еще только

два человека, но те будут молчать. Можно ли для достижения цели

воспользоваться этой информацией? Или наоборот, лучше свою

осведомленность оставить при себе? Лучше бы, конечно, оставить.

Он не планировал искать на пацана компромат. Он просто хотел иметь

более полное представление о том, что за человек Надин муж и прочен ли их

союз. И понять, почему временами ему казалось, нет, не казалось, он

чувствовал, он видел, что эта удивительная, прекрасная женщина заразительно

и весело смеется, превозмогая ноющую боль.

Иван нанял человека, и тот в довольно короткий срок дал ему полный

отчет. Отчет касался настоящего времени, но Лапин мог предположить, что

изменяет жене господин Киреев не впервые.

Сыщик выяснил координаты его действующей любовницы, для

профессионала это не сложно, и пообщался с нимфой за чашечкой кофе в

«Шоколаднице», приложив в качестве десерта несколько фотоснимков,

добытых им по своим каналам с уличных видеокамер, чтобы развязать ее

язычок. Реакция мадемуазель была настолько неожиданной и бурной, что

лапинский профи с трудом смог унять ее истерику и кое-как успокоить. Тогда,

шмыгая носом, барышня призналась, что сильно напугана и чувствует себя

виноватой в происшедшем с ее «любимым человеком». И пояснила, почему.

Лапина полученный отчет озадачил, поскольку он не мог дать

однозначную оценку узнанному. Поразмышляв, решил не судить парня строго,

не зная в подробностях его обстоятельств. Ты сам никогда не можешь быть

уверен, что вел бы себя иначе, окажись в таких же условиях жизни. И он решил,

что просто будет держать в голове этот факт, как пометку на полях, до поры до

времени не составляя на этот счет никакого определенного мнения.

Однако Лапин отмел глупое благородство сразу же, как только сообразил,

что со строптивым мечником без шантажа не договориться. Что ж, значит, будем

шантажировать.

Лапин отвел парня в сторону и прямо задал вопрос, ради ответа на

который он и затеял всю эту клоунаду. Он решил не юлить, поскольку счел, что

приложил уже достаточно усилий, чтобы завоевать симпатию Надиного сына,

больше или дольше – смысла нет. И спросил, не будет ли уважаемый Андрей

против, если он и его мама… Надеждин сын ему ответил:

– Пошел ты.

И отвернулся. И собрался уходить.

«Н-да… Все не так просто, – нахмурился Лапин. – Ну что ж, мальчишка

сам напросился. Я по-хорошему хотел».

И Лапин сказал ему в спину: «Ты погоди», а затем изложил Андрею,

повернувшему к нему скучающее лицо, одну историю. Историю о том, как некий

молодой человек нанял нескольких отморозков, чтобы те отдубасили его

папеньку. И они отдубасили его настолько качественно, что тот лишь недавно

вышел из больницы.

Лапин спросил у помрачневшего Андрея, а как отнесется ко всему этому

его мама? Конечно, если Андрей уверен, что мама будет в восторге, то вопрос

Лапин снимает. Но все-таки?

Андрей спросил его: «Зачем вам моя мама? Прикольно вам, что ли?»

Лапин молчал. Лапин думал: «А действительно, зачем?» Он ответил

шутливо: «Ну, может, я жениться на ней хочу».

– Что ты гонишь, – почему-то презрительно произнес Андрей, – Ты

владелец заводов, газет и еще чего-то там, а, пароходов, решил жениться на

моей маме? Думаешь, я не знаю, кто ты на самом деле? Не знаю, что ты

единственный владелец всех акций «Микротрона»? И заодно уж – тамошний

президент?

Вот это Лапина потрясло. Потрясло непритворно.

Андрей не стал дожидаться его вопросов. Он сказал:

– Я знаю как зовут вашего главного бухгалтера, вернее – вашу. И

директора по науке, и по финансам. И как они все выглядят. И как выглядит сам

президент. У вас приличный сайт. Наверно, тетя Катя обновляет. А мне не в лом

поинтересоваться какая обстановка у мамы на работе.

Лапину хотелось спросить, кто такая тетя Катя, но вовремя прикусил

язык. Владелец газет, пароходов будет спрашивать у постороннего пацана, кто в

его холдинге «тетя Катя», обновляющая сайт?

Однако, надо заметить, переговоры зашли в тупик. Этот упрямый

переросток скорее сам себя заложит, чем позволит кому-либо обидеть мамашу.

Надя в своих опасениях была права. Только Лапин не собирается ее обижать.

Как ему это объяснить-то, елы-палы?

Он потер лоб и поводил ладонью по колючему темени, а потом сказал:

– Давай порассуждаем вместе. Можно я с тобой на «ты»?

Андрей неприязненно хмыкнул.

– Вот смотри, что получается. Я владелец, как ты говоришь, того, сего,

пятого и десятого, а если точнее, то крупной корпорации, той самой, в которой

работает твоя мама. Я приехал к тебе, я – к тебе, поговорить. И о чем? Чтобы

попросить твоего согласия на то, чтобы с твоей мамой видеться. Я, ее

работодатель, который может у себя на предприятии делать все, что только ему

пожелается, приезжаю к тебе за разрешением. Скажи, ты веришь, что я могу

устроить так, что у твоей мамы будет дополнительный выходной, в который мы

беспрепятственно будем встречаться? И что я могу возить ее с собой по

командировкам, ближним и дальним? Что даже без всяких этих выкрутасов мы

можем, наплевав на приличия, проводить часы в моем кабинете? Я тебя

уверяю, у меня хороший кабинет.

Андрей молчал, но как-то подавленно. Ему не понравилось упоминание о

кабинете, но ведь Лапин был прав, он был тысячу раз прав!

Лапин тем временем полез в задний карман штанов и вытащил портмоне.

Достал оттуда паспорт, открыл на нужной странице. Ткнул Андрею:

– На, читай.

– Чего читать-то? – тот, кажется, оробел.

– Видишь? Был женат, теперь разведен. Штамп о разводе видишь?

Молодец. Переверни страницу. Чистая? Теперь понятно?

Андрей повел упрямо плечами.

– Послушай, пацан, не зли меня, – не вытерпел Лапин, – ты, конечно,

крутой, но меня все равно злить не надо. Я тебе ясно все объяснил – мне

нравится твоя мама. Я не женат, а это тоже большое значение имеет, не так ли?

А как там дальше у нас с ней получится, я не знаю, и никто не знает. Итак, что

скажешь?

И Андрей с показным равнодушием произнес:

– Что ж, встречайтесь, если она согласна. Только запомните. За нее есть

кому заступиться. Кстати, сведения у вас левые. Мне не нужно было нанимать

никаких отморозков. И если уж я с отцом так разобрался, то можете себе

представить…

Лапин с сомнением смотрел на его субтильную фигуру, но, наткнувшись

на твердый взгляд, произнес без улыбки:

– Выходит, заступников теперь у нее будет двое.

И протянул Надеждиному сыну руку.

Андрей тоже смотрел на Лапина, стараясь заглянуть в его глаза, как

будто глаза никогда не лгут. И откуда этот бритоголовый верзила все пронюхал?

Хотя, у него ж деньги. На деньги можно многое купить, информацию в том

числе.

Андрей отца очень любил. Он его любил долго, лет до четырнадцати,

наверно. Он до сих пор вспоминает, и сердце щемит, как от утраты, как они с

папкой вместе гоняли мяч во дворе и ходили на рыбалку на речку Лихоборку.

Это, когда они еще жили на старой квартире. Андрею не было обидно, когда

папа сердился на него и отвешивал подзатыльники, если у Андрея не

получалось попасть по воротам или правильно подсечь рыбеху на крючок, или

что-то другое, что папа считал обязательным для любого мужика. Зато папа

покупал ему сухарики и картофельные чипсы, чего никогда не позволяла мама,

и иногда рассказывал ему всякие интересные случаи про свою службу в армии.

Но и маму Андрей тоже очень любил.

Когда Андрей подрос, то стал замечать, что не все у них в семье

благополучно. Папа слишком часто задерживался допоздна на работе, и в те

вечера, когда его долго не было, мама плакала. Сначала Андрейка думал, что

маме просто страшно оставаться ночью в квартире без папы, и тогда Андрей ее

успокаивал, он ей говорил, что никаким разбойникам не даст ее в обиду, пусть

только сунутся, а она обнимала его и плакала снова.

Еще он думал, что она так сильно волнуется за папу. В то время Кирилл

Николаевич служил инспектором ГАИ, но для Андрея это было все равно, что