Герои Аустерлица - Августин Ангелов

— Ротмистр кавалергардов, князь Андрей Волконский, адъютант Кутузова.

Потом добавил, внимательно рассматривая дерзкого темноволосого и кареглазого драгуна, обросшего бородой, который сразу замолчал:

— Вы, кажется, не представились.

Он немного смутился, но сказал твердо, глядя мне в глаза:

— Кирилл Ширяев, вахмистр второго эскадрона Санкт-Петербургского драгунского полка. Нами командовал подполковник Михаил Дмитриевич Балк.

— А в плену вы как оказались? — спросил я.

Тут он опустил взгляд, пробормотав:

— Раненым меня французы подобрали, как и других наших после того, как мы схлестнулись с французской кавалерией на юг от деревни Працен. Там мы пытались атаковать французов во фланг, но попали под огонь артиллерии лягушатников. Наши, кто уцелел, откатились обратно, а мы остались лежать, кому не свезло…

— Понятно, — тихо проговорил я. И тут же поинтересовался, повысив голос так, чтобы все драгуны, обступившие нас, услышали:

— Кто еще здесь из унтер-офицеров?

Мундиры их находились в плачевном состоянии, испачканные и изорванные, а знаки различия французы сорвали. И потому определить кто из них какого звания по внешнему виду не представлялось возможным. Впрочем, еще четверо унтеров сразу откликнулись. А это значило, что боевое управление драгунами можно восстановить. Их оказалось тут почти с полуэскадрон. Вот только проблема заключалась в том, что эти бойцы привыкли воевать верхом на резвых и сильных конях, которыми я не мог их обеспечить. И потому я сказал им честно:

— Братцы! Я выдам вам лошадей, но у меня есть только крестьянские. Не знаю, сможете ли воевать на таких…

Но, едва драгуны услышали о лошадях, как глаза их загорелись, а унтеры сказали чуть ли не хором:

— Ваше высокоблагородие, дайте лошадок, какие есть. А мы их сами обучим!

— Решено. Но только сначала засеку сделайте против неприятельской кавалерии. А за это время и наши основные силы вместе со всеми лошадьми сюда подойдут, — сказал я, тут же распорядившись, чтобы Дорохов съездил к обозу и привел его к биваку.

Назначив командиром освобожденных из плена драгун вахмистра Ширяева, я наблюдал за тем, как они, приободрившись, взялись выполнять мои распоряжения. Несколько человек Ширяев назначил в трофейную команду, которая занялась убитыми французами, оттаскивая трупы к краю поля, где и предполагалось их похоронить. Большинство же драгун взялись за строительство засеки. Они тянули уже сваленные на вырубке деревья к выходу прогалины в сторону дороги, умело используя себе в помощь лошадей, распряженных из трофейных телег, нагруженных дровами.

И уже совсем скоро импровизированная простейшая засека, представляющая собой самый обыкновенный завал из целых деревьев, набросанных внахлест друг на друга, создавала серьезное препятствие. Ветви специально не обрубали, и они торчали высоко вверх, создавая довольно плотную изгородь. Через такое препятствие вряд ли перескочит кавалерийская лошадь без риска сходу пропороть себе живот об ветки, которые, к тому же, драгуны специально заостряли, обрубая их кончики наискось топорами. Работали они со знанием дела, ведь и сами были кавалеристами, отлично понимающими все нюансы атаки всадников.

Наблюдая за ними, я вспоминал памятью князя Андрея, дополненной своей собственной попаданческой, что со времен Петра Великого в русской армии разных видов кавалерии имелось немало: гусары, уланы, кирасиры, конные егеря, конные лейб-гвардейцы, кавалергарды… Драгуны от всех этих конников отличались хотя бы тем, что название их происходило от слова «драконы». Этакие монстры линейной кавалерии, мастера кавалерийского боя, храбрые рубаки на тяжелых лошадях, из средств индивидуальной защиты имеющие лишь каски из лакированной кожи с высокими гребнями, сделанными из конских хвостов, которые предназначались для смягчения ударов холодного оружия противника по голове.

Эти отчаянные вояки пришли в кавалерию изначально из пехоты, посаженной на лошадей. Оттого и выдавали им мундиры зеленого цвета. И до сих пор драгун учили не только премудростям кавалерийского искусства, но и ведению боя пешими. Также обучали их и саперному делу. С шанцевым инструментом они управлялись прекрасно. Так что навыки у них имелись весьма разнообразные, чем и воспользовались французы, задействовав пленных драгун на лесозаготовках.

Вскоре подъехал обоз, а с ним и вторая половина всех наших сил. Остававшиеся с обозом для его охраны семеновцы и моравские добровольцы весьма удивились, увидев не только трупы французов, которые драгуны закапывали на краю поля, но и самих драгун, грязных, оборванных и заросших бородами. А драгуны, конечно, тоже удивились, обнаружив, что нас, действительно, почти целая рота. Ведь вахмистр Ширяев потому и переспросил меня поначалу довольно дерзко, что не поверил, посчитав тот небольшой отряд, который я привел пешком для боя с французским конвоем, совершенно недостаточным для того, чтобы называться ротой гвардейского Семеновского полка.

К моменту, когда основная часть нашего отряда прибыла к вырубке, драгуны как раз заканчивали изготовление засеки из поваленных деревьев, оставив лишь узкий проезд к лесу, перпендикулярный дороге, который можно было легко перекрыть в любой момент, развернув поперек одну из телег, нагруженную дровами. На территории вырубки у французских конвоиров стояли три большие палатки из вощеной парусины, потому ставить дополнительные смысла пока не имелось. Ведь мы не собирались оставаться на ночевку.

Трофейными палатками я разрешил воспользоваться только женщинам: Иржине, ее родственницам и служанкам. Мужчинам же предстояло отдыхать под открытым небом у костров, которые разожгли, чтобы согреться и приготовить пищу. В предгорьях стоял легкий морозец. И я не хотел, чтобы кто-нибудь простудился или обморозился на отдыхе. Потому костров зажгли столько, чтобы их тепла хватило всему личному составу. Ведь дров у нас имелось в избытке.

Впрочем, каждый из воинов был вполне привычен к спартанским условиям походов. Потому никто не жаловался. Наоборот, каждый солдат радовался привалу с теплом костра. Поев кашу из котелков, солдаты быстро засыпали на еловых лапах, заботливо подстеленных драгунами каждому. Эти универсальные трудяги войны, только что освобожденные из плена, очень помогли быстро обустроить бивак. Сами же драгуны не торопились отдыхать, а восторгались тем, что я позволил им выбирать себе лошадей, поскольку каждый из них уже сильно соскучился по седлу. Я же радовался тому, что наш отряд получил пополнение в полсотни сабель и пистолетов, которыми я сразу вооружил всех драгун из оружейных запасов, вывезенных из замка Гельф.

Глава 30

Мне же отдыхать было некогда. Приходилось на привале заниматься ранеными, помогая Владу проводить операции прямо рядом с нашим медицинским фургоном, поставленным вдали от других недалеко от костра. Заодно я обучал этого лекаря-недоучку, как правильно накладывать швы. Наверное, со стороны выглядело довольно комично, что недоучившийся медик из двадцать первого века пытался