Побег из страны грез - Наталья Калинина

– Так вы мне собираетесь хоть что-нибудь объяснить?

Женщина покачала головой и, похлопав пальцем себя по губам, развела руками.

– Немая? Вы – немая? – неприятно удивилась Алиса. Еще чего не хватало! Если эта разукрашенная баба-яга не притворяется и на самом деле лишена возможности говорить, то худшей ситуации и пожелать нельзя. Как с ней разговаривать?!

– У вас есть блокнот и ручка? Я хочу получить ответы на мои вопросы!

Женщина, вдруг послушав Алису, развернулась и направилась к лестнице.

– Эй! И принесите что-нибудь теплое! А то я тут у вас в гостях совсем околею от холода!

Женщина, не оглянувшись, принялась подниматься. Алиса проследила за ней взглядом, и на секунду мелькнула шальная мысль: а что, если напасть сзади, сдернуть с лестницы, а самой… Но тут же осторожность подняла голову и резонно заметила, что немая, может быть, не одна, попытку побега могут не простить. Вначале нужно выяснить, что от нее хотят. К тому же женщина была крупной. Не полной, но плотной, широкоплечей, мускулистой (судя по мелькавшим из-под юбки ногам) и значительно выше самой Алисы. Недоразумение какое-то, а не женщина.

Она отметила, что незнакомка, выбравшись наружу, не забыла втащить обратно лестницу и запереть люк. И у девушки мелькнула тревожная мысль, что надзирательница ушла не за блокнотом и ручкой, а вообще ушла. Оставила пленницу наедине с тарелками, выполнила, мол, свою миссию разносчицы еды и ушла.

Ее и правда долго не было. Алиса вначале ждала, потом робко пододвинула к себе поднос и наколола на вилку кружочек огурца. Она только попробует… Есть не будет, попробует только вот этот кусочек…

Опомнилась она лишь тогда, когда на тарелке остались куриные косточки. И салат, и тирамису, и картофель Алиса проглотила так быстро, что даже не заметила. Накормили ее отменно! Жаловаться грех. Ну хоть что-то приятное оказалось в ее положении.

И только она отодвинула от себя поднос, как люк вновь заскрипел. Опять в проеме появилась лестница, и по ней начала спускаться женщина. На этот раз незнакомка несла под мышкой плед, на плече болталась то ли квадратная сумка, то ли чехол, в руке был блокнот.

Женщина подошла к Алисе, скользнула взглядом по пустым тарелкам и одобрительно кивнула. Затем подала плед, в который девушка укуталась до подбородка, сняла с плеча «сумку», оказавшуюся складным стулом. Разложила его и села напротив пленницы.

– Как вас зовут? – Алиса решила быть вежливой – то ли приятная сытость в желудке этому способствовала, то ли плед, или то, что она только сейчас с удивлением поняла, что больше не слышит назойливого шепота.

Женщина, однако, не спешила писать ответ в раскрытом блокноте. Наоборот, вдруг уставилась на нее немигающими глазами и чуть шевельнула губами.

– Я вас попрошу… – начала девушка, которую незнакомка вновь начала пугать. Но фразу Алиса так и не смогла закончить, потому что на нее вдруг приятной тяжестью навалилось сонное состояние.

«Что-то подмешали в еду!» – успела догадаться она.

Очнулась Инга внезапно, будто ее, случайно задремавшую, кто-то сильно толкнул в плечо. Открыв глаза, она не сразу сообразила, где находится. Тот мир, в котором она только что была, оказался настолько реальным, что настоящая действительность сейчас показалась сном. Будто девушка находилась теперь там, за другой гранью, уснула и видит сон про то, как находится в чужом доме. Ее мир словно вывернули наизнанку.

– Господи, – простонала она, садясь. Темнота, плотная, как театральный занавес, скрывала очертания обстановки. Удивительно, свет ведь был зажжен… Инга вспомнила, что сидела за столом и читала распечатанные письма Алисы. Так почему же сейчас так темно? Почему она… Инга пошарила рукой вокруг себя и обнаружила, что сидит на ковре… Так почему она оказалась на полу? Может, уснула так крепко, что упала со стула? И от этого проснулась? А лампу случайно задела рукой и уронила… Девушка протянула руку, желая нащупать ножку стола, чтобы сориентироваться в темноте, но пальцы мазнули в пустоте. Тогда Инга осторожно поднялась на ноги и вновь застонала: тело болело как после побоев. Ничего себе упала! Она осторожно шагнула вперед, боясь наткнуться на какое-нибудь препятствие. И остановилась, чтобы подождать, когда глаза привыкнут к темноте. Похоже, что-то случилось со светом, может, вышибло пробки. Иначе как объяснить, что не только кабинет погружен в темноту, но и, похоже, весь дом.

Вскоре она немного стала различать обстановку, будто смотрела на все через сильно затемненные стекла. Оказывается, она находится рядом со стеной, и, протянув руку, можно было коснуться выключателя. Инга так и сделала. С электричеством все оказалось в порядке. Но когда зажегся свет, Инга от изумления какое-то время не могла пошевелиться. Она точно помнила, что находилась в кабинете, сейчас же почему-то оказалась в «каминном зале». Приступ лунатизма, которым она никогда не страдала?

Голова гудела, правый висок ныл, Инга машинально поднесла руку к голове и нащупала сбоку огромную шишку. Похоже, она ударилась при падении. Ничего не понятно. Девушка провалилась в свой сон с заснеженным полем и воротами так внезапно, что даже не поняла, что засыпает. А проснулась в темноте, совсем в другой комнате, с болью в теле и шишкой над виском.

Но она недолго позволила недоумению и растерянности властвовать над нею. То, что она не может объяснить себе сейчас, возможно, получит объяснение потом. Инга бросила взгляд на стоявшие на камине часы и увидела, что время – четвертый час ночи. Получается, она проспала на полу почти четыре часа. Или меньше. То, что случилось в этот отрезок времени, пока остается загадкой. Бродила ли она, как сомнамбула, по дому, натыкаясь на предметы, спала ли, сидя за столом или лежа тут на полу? Безумная догадка, пришедшая в голову, одновременно и вызвала улыбку, и напугала. А что, если она «раздвоилась» на этот отрезок времени? Ее тело оставалось в этом доме, а разумом она «витала» в другом мире – том, заснеженном. Вышла в астрал, сама того не желая?

На кухне Инга наполнила чайник и поставила на плиту. В ожидании, когда закипит вода, достала из кармана джинсов смятую пачку, выбрала одну несломанную и не сильно помятую сигарету и приоткрыла окно. В помещение ворвались непривычные ей, горожанке, запахи – смесь воды, травы и сладковатой свежеудобренной земли. После нескольких затяжек она успокоилась, и к ней вернулась способность размышлять.

Приснившийся сон, возможно, был навеян письмами Алисы, но в рассказах девушки не было упоминания о заснеженном поле, дороге, воротах. Он был словно продолжением того, в котором девушка покинула город.

А было ли это сном?