Последний настоящий дракон - Рэйчел Аарон

— Синий и зеленый — не редкие цвета для Хартстрайкеров, — возразил Джулиус. А потом он подумал о другом. — Погоди, если наш отец — морской змей, почему у нас нет сил, связанных с водой? — жабры или что-то в этом роде были бы полезны в те разы, когда он чуть не утонул, сражаясь с Ванном Егерем и Алгонквин.

— Как я и сказал, он — бездельник, — прорычал Джастин. — Бетезда выбирала самцов для ранних кладок, потому что строила силу. Когда она дошла до нас, ей уже не нужны были сильные драконы, так что ее стандарты к самцам стали падать. Дрейк лишь немного старше кладки «Х», последний выживший член своего клана, так что у него не было мощной власти. Даже если бы он был древним и ильным, смесь чешуйчатого морского змея и пернатого дракона не была бы хорошей, — он фыркнул с отвращением. — Если мы и получили что-то хорошее, я так и не нашел. Я даже не могу плыть в воде в истинном облике, не выглядя как утонувшая курица.

Джулиус никогда не пробовал плавать в облике дракона поэтому, но от новости, что они ничего не получили от папы, он снова разозлился. Хуже, Марлин Дрейк даже не стал искать его, пока у Джулиуса не появилось то, чего он хотел. Как истинный дракон, он заботился о сыне, только когда Джулиус стал полезным, и даже так забота была ограничена выгодой.

— Он и Бетезда заслуживают друг друга, — прорычал Джулиус, скрестив руки на груди. — Я бы лучше был без отца, чем с еще одним родителем, который видит во мне орудие.

— Таковы дети для драконов, — Джастин пожал плечами. — Потому я тебе не говорил. Остальные могли справиться с правдой, но ты всегда был слишком мягким. Ты хотел родителей, которые любили тебя, но у нас так не вышло. Но Дрейк и не важен. Он — половина нашего ДНК, но он — не семья. Мы — семья. Мы — Хартстрайкеры, клан. Это Дрейк не смог нам дать, а кто хочет быть частью шоу для людей?

Он закончил с улыбкой, но Джулиус мог лишь потрясенно смотреть на брата. Всю жизнь Джастин задирал его, мучил все детство. Он раздражал Джулиуса, охотился на него больше других Дж, но из всех в семье только Джастин всегда был рядом. Даже когда он был напыщенным врединой, он приглядывал за младшим братом, даже рискуя своей жизнью. Он мог быть болью, но Джастин был близко к пониманию Джулиусом семьи. Хоть он всегда знал это в душе, Джулиус любил его сейчас за это еще больше.

— Спасибо, брат, — прошептал он, шагнул ближе и обнял Джастина.

— Да-да, — буркнул Джастин, терпел объятия пять секунд, а потом оттолкнул Джулиуса. — Не нужно раскисать на мне. Тебе можно, ты — Хороший Дракон, но некоторым нужно беречь репутацию.

— Ты — рыцарь Хорошего Дракона, — отметил Джулиус. — Разве это не оправдывает тебя?

Ответил Джастин на это возмущенным взглядом. Но, когда Джулиус собирался снова пошутить, военная связь в наушнике загудела. Лицо генерала Джексон появилось в дополненной реальности перед его лицом через миг.

— Канадский командир в Виндзоре говорит, что уровень магии упал достаточно для полета, — сказала она, ее голос был удивительно громким, хотя к наушникам не прилагался микрофон. — Я разрешаю полет воздушным войскам. Повторяю, все воздушные войска могут лететь. Поднимайтесь и боритесь с мерзавцем.

— Это наш знак, — сказал Джулиус Джастину, когда силы ООН стали шевелиться. — Готов?

— Шутишь? — сказал Джастин, вытаскивая меч. Огонь окутал его раньше, чем клинок был поднят, и человеческий облик сменился драконом с ярко-зелеными перьями с клеткой из костей на пасти, чем стал его Клык Хартстрайкера, в зеленых глазах плясало веселье. Как только он изменился, Джастин взлетел, его Клык превращал огонь, который сверкал между его больших зубов, в магический зеленый огонь Кетцалькоатля, пока он летел в тень их врага. Джулиус все еще смотрел ему вслед, когда он понял, что никто больше не летел.

— Чего вы ждете? — закричал он, повернувшись к драконам. — Магия снизилась! Пора биться! Вперед!

— Вы слышали маленького Хартстрайкера! — крикнула Свена, выходя из круга сестер, малыши цеплялись за ее плечи, как живой плащ из снежного пуха. — Летите, идиоты!

Она сбросила облик человека, пока говорила, и стала красивым белым драконом. Малыши остались на ее ледяной чешуе, а Свена взлетела, устремилась сквозь дыру в Небесных путях, один раз ударив мощными крыльями. Ее сестры последовали за ней, как и все остальные. За секунды воздух наполнился хлопаньем крыльев и скрежетом когтей, все драконы мира взлетали.

Джулиус поднялся последним, выждал, пока пещера опустеет, и превратился в дракона. Как всегда, вес его измененного Клыка был удивительно тяжелым на его голове, но зато он смог туда спрятать наушники, а потом взлетел, последовал за другими в небо, уже полное огня.

* * *

— И они улетели, — сказал Боб, вставая с оставшейся ступеньки Джулиуса. — Вот так зрелище, да?

Он взглянул на Черного Размаха, стоящего рядом с ним, но лицо конструкта было лишено эмоций.

— Мне не весело смотреть, как раса, которую я был создан защищать, летит почти на верную смерть.

— Спасибо, капитан Вредность, — сказал Боб. — Но, хоть я не хочу мешать тебе ворчать, смерть — уже не известное заранее заключение. Мы на новой территории, а это означает новые возможности.

— Это так, — признал Черный Размах. — Но то, что карты перетасовали, не означает, что сами карты изменились. Мы все еще бьемся с непобедимым врагом, — он приподнял узкую бровь, глядя на Боба. — Если ты не придумал то, что изменит фундаментальный факт, что мы проигрываем во всем, я не вижу, как это новое будущее может привести не к тому концу, что старое.

— У меня всегда есть идеи, — сказал Боб с улыбкой. — Это мой план, помнишь? Я не делал бардак с Левиафаном, но я устроил его нынешний облик, — он кивнул на небо, полное драконов. — Этот бой происходит на моей доске с моими фигурами. Если выход есть, у меня уже есть все, что нужно, чтобы это случилось. Мне просто нужно это найти.

— А потом? — Черный Размах опасно посмотрел на голубку на плече Боба. — Используешь ее? Продашь все наше будущее, чтобы получить счастливый конец, где ты выживаешь?

— Моя леди уже выполнила свою роль, — Боб опустил ладонь на пернатую спину голубки. — Она помогла мне пережить тебя. Теперь вуаль моей смерти пропала, и я могу использовать ум, чтобы найти выход из этого. Обман не нужен.

— Это звучит опасно близко