Город Хищников (СИ) - Голубина Елена

Дарк взял меня на руки и закрыл обзор, загородив лицо.

— Не стоит смотреть. Мы найдем этого гада и превратим в труху!

Дарквуд злился, его буквально трясло от гнева. Халесса обошла место поджога, заявив:

— Это пламя демона. Они даже подумать не успели. Все племя выжгли за долю секунды. Сопротивляться пытались только воины, охраняющие территорию. — Халесса указала в том направлении, откуда мы пришли и где видели следы. — Это древняя сущность. Такую сложно победить.

Хозяин Скитальца задумчиво потер подбородок, пояснив:

— В этом не принимал участие мой соучастник из прошлого. Он был очень осторожен и действовать пытался так, чтобы его не заметили.

— В таком случае, предупреждения Блэка были не с проста, — хмуро добавил Бенедикт, — знать бы, где этот демон еще нанес урон. И не встретиться бы с ним лицом к лицу.

— Проверим… — улыбнулся Диг и начал рассыпаться на глазах.

Хозяин Скитальца в буквальном смысле рассыпался на пауков, маленьких и чуть побольше. Насекомые обросли панцирем, став больше похожими на крабов и приняли оттенок местной флоры, сделавшись совсем незаметными. Пауки разбежались по сторонам. Некоторые забрались на деревья по стволам, другие исчезли в траве.

Фэйри недоуменно расширили глаза, на миг забыв о трагедии. Я и вовсе лишилась дара речи. Только Бенедикт казался довольным:

— Совсем забыл. Диг ведь иллюзия, его дух обитает в Черной бестии. В таком случае никакие ловушки для духов не сработают. Хозяин Скитальца практически неуязвим.

— Первый разведчик пошел! — добавил Орхиус, уперев руки в бока. — Но кто ж этот мистер Блэк? И почему он нас предупреждает об опасностях?

— Скоро узнаем, — кивнул Бен, — вон и Диг вернулся!

Фигура Дига вновь сплелась из пауков-разведчиков, постепенно обретая уже знакомые нам черты пирата. Когда иллюзия стала целостной, Диг рассказал нам о том, что успел выяснить:

— Дальше особых повреждений нет. Разве только некоторые верхушки деревьев выжжены. Остальные племена в порядке и даже не в курсе пока, что произошло на границе леса. А вот племя леприконов настроено воинственно. Они почувствовали вторжение и теперь собирают отряды вокруг своей земли. Святилище охраняется особенно.

Я удивилась — Диг благодаря своим паукам собрал столько информации буквально за считанные минуты. Удивительно!

— Так…так, — призадумался Бен, — упорхнул наш демон в небо и засветился там. Похоже леприконы гораздо тщательнее подходят к охране своего мини-царства. Непонятно только, зачем ему пригодилось сначала идти через лес и лишь потом избрать воздух, как способ передвижения.

— Любопытство, — глухо проговорил Дарквуд, его еще терзала злость, — ему просто стало интересно понаблюдать на что способны тэйа.

Неужели для этого огненного монстра убийства фейри лишь развлечение? Не укладывалось в голове. Хотя, что еще ждать от Миротворцев. Демон явно принадлежал их кровожадному клану.

— Судя по всему, демон уже на территории леприконов, и мы рискуем не успеть защитить артефакт, дарующий вечность. — добавил Орхиус.

— Артефакт вечности даже миротворцу непросто заполучить, — не согласился Диг, — святилище леприконов само по себе, как артефакт. Оно напичкано ловушками. Самые первые из них знал, как обезвредить лишь светлый маг, который пошел со мной на сделку. Но проклятие самостоятельно снять оказалось не в его компетенции. Оно обязательно должно найти свою жертву. Не советую торопиться, так мы привлечем к себе внимание. Пока мой двойник из прошлого еще не появился на землях фэйри, а тот маг не успел договориться с ним о деталях. В запасе есть несколько часов.

— Пират прав, — подтвердила слова Дига тэйа, — в том, что идти на риск не следует. Раз остальные племена пока в безопасности, продолжим путь. Та тропа, которой поведу вас я, поможет нам пройти до границ леса незамеченными. И помните, у тэйа есть ловушки для духов.

На этом мы оставили место, где демон упокоил целое племя, молча переваривая случившееся. Тэйа перестала пререкаться с Лимасом. Увиденное травмировало ее до глубины души. В глазах её горела жажда мести, а в сердце поселилась решимость найти душегуба. Воин хээту лишь внешне казался спокойным. Погибли не феи хээту, но печальное событие затронуло и его. Как бы не враждовали племена между собой, он осознавал, что невинные феи превратились в пепел ради развлечения какого-то огненного демона.

Горько было думать о тэйа, которым не повезло встретиться с миротворцем. Похоже, и нам предстояло с ним сражаться. Даже сложно было представить, каким нужно быть чудовищем, чтобы сотворить такое.

Дарк стал угрюмым, как никогда. Обычно такое настроение свойственно Бенедикту. Сейчас они словно бы поменялись ролями. Дарквуд, как оборотень, должно быть, чувствовал опасность острее меня.

Я перешла в мир тонких материй, осмотрев лес теперь иным зрением. Та самая тропа, которой нас вела тэйа, отделялась с двух сторон тонкой сеткой полотна. Значит, сейчас мы были сокрыты от другого мира. Интересно было посмотреть на этот коридор снаружи, чтобы понять, смогу ли я распознать идущих по тропе сквозь тонкие материи. Еще возникал вопрос, зачем племени тэйа нужен подобный коридор. Возможно, он простирался не только по землям темных фей, но и имел продолжение во владениях хээту. Не зря же шпионку не заметили вплоть до того времени, как она оказалась в храме королевы Розалин. Получалось, сейчас тэйа раскрывала нечто вроде государственной тайны. Наверняка, Лимас доложит об этом. Наверняка, Розалин неспроста выдала шпионку в качестве сопровождающей. Хотели знать лазейки. Если тропа так же простиралась и по землям леприконов, у нас был шанс пройти незамеченными вплоть до самого святилища.

— Этот полог невидимости совершенно неидеален, коллега, — Бенедикт поравнялся со мной, рассматривая сетчатые узоры.

— Что вы имеете ввиду?

— Я бы тут еще несколько темно-колдовских рун задействовал. Если кто-то вступит на тропу, то легко сможет заметить нас. Руны же способны накладывать иллюзии искажения пространства.

— В таком случае, как бы близко не оказался человек или фея, он не сможет вступить на тропу. — завершила я мысль детектива.

— Даже не думайте! — у темной феи, очевидно, острый слух. — Колдовство тэйа заметит сразу. Тем более темное. У нас в племени есть сильные колдуны.

— Но защиту на тропу они не удосужились поставить, — Бен продолжал придираться, — сдается мне, колдуны ваши не так уж и сильны.

— Что ты о них знаешь, вампир? — огрызнулась тэйа. — Нашу магию питает артефакт вечности. Мы ничуть не слабее хээту. Воины тэйа по силе не уступают воинам их племени. А колдуны — это особая каста.

— Где были ваши колдуны, когда сожгли племя? — Бен явно нарывался на конфликт, чем удивил меня изрядно. — Если бы они поставили на лес нормальную защиту, то демон не смог бы так просто прорваться на ваши земли.

— Их осталось не так много, — внезапно призналась тэйа, опустив голову, — большинство уже многолетние старики. Они прожили несколько поколений. Дар постепенно покидает их. А новые колдуны уже давно не рождаются.

— Поняяятно, — протянул Бен, — так я и знал. Накопители начали терять свою силу далеко до настоящего времени. Рано или поздно магическим расам придется выживать без них, ведь артефакты потеряют свою ценность.

— В любом случае, даже если у вас есть способ сделать тропу безопаснее, сейчас это делать нельзя. — заключила тэйа, — это риск.

— Но, если тэйа уже почувствовали снижение магических свойств артефакта, хээту тоже должны об этом знать, — изрекла я предположение.

— Они об этом знают, — тихо проговорил Лимас, — но сейчас силы накопителя достаточно, чтобы сохранять баланс.

— Достаточно, чтобы привлечь охотников за дармовой силой, — продолжил Бенедикт, взглянув на иллюзорного пирата.

— Все так, — кивнул хозяин Скитальца, — однако, чем слабее накопитель, тем проще его заполучить, а затем использовать в своих целях.

— Если артефакт, дарующий вечность, украл кто-то из миротворцев, то это может объяснить расцвет их могущества в прошлом. А также желание заполучить остальные артефакты в настоящем. Ведь дармовая сила со временем исчезает. Если же собрать все накопители силы вместе, то могущество клана станет незыблемым еще на тысячелетия. — заключил Бенедикт. — В таком случае они точно верят в то, что накопители объединятся, став единым артефактом.