Ведьмы-провидицы - Барб Хенди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хозяйка замка остановилась у кровати:
— А эти бедняжки… Я боюсь, что убийства не будут до конца расследованы даже с вашей помощью.
— Должны быть, — раздался разбитый голос с кровати.
Глаза Антона были открыты, и он слушал. Выглядел он слабым, как щенок, но уже не потел и не трясся. Племянник смотрел на свою тётю:
— Убийцу необходимо найти. Миледи, устройте ещё один банкет завтра вечером. Селин должна продолжать читать будущее молодых женщин. Сейчас у нас нет других вариантов.
Мысль о предсказаниях неприятно кольнула Селин. Но сейчас у неё были другие заботы.
— Вы не встанете на ноги к завтрашней ночи, милорд, — настаивала она.
Его тихий голос звучал непреклонно:
— Встану.
Уставшая до смерти, Амели всё равно не могла уснуть. Покрутившись с боку на бок около часа, она выбралась из кровати и встала на холодный пол. Может, присоединиться к Селин и леди Карине? Наедине с собой у неё оставалось много времени для размышлений. Слишком много.
Её мысли постоянно возвращался к истории Яромира. Трудно признаться, но теперь её отношение к нему поменялось. Она понимала его лучше.
Амели не хотела его понимать.
Она не собиралась стоять у камина и думать о нём.
Вздохнув, она потянулась к своим бриджам. Взгляд упал на туалетный столик, и Амели с удивлением заметила на нём миниатюру Леди Бетани, прислонённую к зеркалу. Да что это такое? Как эта вещь продолжает возвращаться из ящика?
Подойдя, она взяла её в руки. За всеми событиями они совершенно забыли вернуть портрет Антону. Помедлив, она взглянула на красивое лицо Леди Бетани. Бедная женщина! Умерла такой молодой, оставив своих сыновей без матери.
Овал лица леди Бетани был более мягким и округлым, чем у её сестры. Глаза немного крупнее и тоже более круглые, будто распахнутые. Густые каштановые волосы очень похожи. Даже причёска одинаковая — высоко собранный узел с несколькими свободно спадающими локонами.
Несмотря на разведённый огонь, Амели вдруг стало холодно. Она подняла глаза. Белый туман окружил её. Она снова посмотрела на миниатюру, и тело содрогнулось от внезапного толчка.
— Нет! — произнесла Амели вслух, будто разговаривая с портретом.
Она отпрянула назад в коридор клубящегося тумана, не желая верить в происходящее. Путешествие было долгим: она стала невесомой и бестолково сражалась с густыми туманными клубами, стараясь вернуться в свою комнату.
Туман рассеялся, но Амели оказалась не в комнате, а в зелёном саду. Вокруг был белый день, солнце ослепительно сияло с безоблачного неба. Над головой Амели повисли ярко-красные плоды раскидистой яблони.
Обернувшись, она увидела, что стоит всего в нескольких шагах от молодой женщины. На вид ей было лет шестнадцать, не больше. Женщина опустилась на колени на влажную почву под яблоней. На ней было светлое муслиновое платье, которому грозило быть испачканным садовой землёй. Несмотря на яркое солнце, за пределами сада Амели могла видеть лужи стоячей воды.
Эверфен?
— Бетани! — раздался ровный голос. — Ты здесь?
Молодая женщина подняла голову. Это была мать Антона, только моложе, чем на миниатюре. Та, что звала Бетани, была немного старше.
Сначала девушка не отвечала на зов, но после всё же крикнула:
— Я здесь, Карина, здесь!
Ответом был звук шуршащих юбок. Обладательница сдержанного голоса подошла к яблоне. Амели ахнула. Леди Карина стояла перед ней. Она выглядела точно так же, как и час назад, когда Амели видела её в комнате Антона.
— Ты что, прячешься здесь? Отец ждёт, чтобы попрощаться, — сказала Карина, останавливаясь. — Глупышка! Посмотри, ты испортила платье.
— Мне всё равно.
— О, перестань изображать мученицу и встань.
— Я не хочу идти. — голос Бетани дрожал. Казалось, она сейчас расплачется. — Разве ты не можешь поехать вместо меня? Тебе бы это подошло гораздо больше!
— Ты знаешь, что я без колебаний бы сделала это, — холодно ответила Карина. Затем её лицо смягчилось. — Прости меня… я… Дело не в тебе, милая. Князь Ливен намерен расширить свои территории на юге, и он хочет невесту из дома Егора. Ты же знаешь, глава любого южного дома будет прыгать от счастья за шанс объединиться с кем-нибудь из Пэлен. Вот отец и написал, предложив ему дочь с хорошим куском земли в качестве приданого. Князь Ливен согласился. Вот и всё.
— Я это понимаю. Но почему именно я? У отца четыре дочери.
— Из-за твоей молодости, хорошая моя. Потому что такие князья, как Ливен, предпочитают шестнадцатилетних девочек. Отец говорит, что я слишком стара. Он боится, что князь Ливен отправит меня обратно, как только увидит. А вот тебя он точно не отправит. — Последнее заявление было произнесено с горечью.
— Да, но ты отказывала каждому, кто звал тебя замуж.
— Да потому что не было никого из великого дома! Вот почему отец никогда не пытался заставить меня… А теперь оказалось слишком поздно. — Она приблизилась к сестре. — Но у тебя есть шанс. Ты только подумай: влияние князя Ливена и его земли растут. У тебя будут сыновья. Ливен, возможно, не был великим князем в своё время, но, если влияние фамилии Пэлен продолжит распространяться, ты можешь стать матерью великого князя. Будешь наслаждаться властью через него. Попытайся представить, что ждёт тебя в будущем, Бетани! Ты станешь влиятельной, как никто из нас.
Бетани уставилась на влажную землю.
— Отец утверждает, что любит меня. Но он ничего не знает об этом князе Ливене. Он отсылает меня на запад, чтобы я разделила постель с человеком, которого он никогда не встречал. И это он называет отцовской любовью, Карина?
— Да, — ответила Карина. — Это именно так. И я что угодно отдала бы за то, чтобы стать на несколько лет помладше. Я бы от души благодарила за такую отцовскую любовь. — Она наклонилась к Бетани. — Так что не ной. И соберись, дорогая сестрёнка, тебе ещё нужно сменить это платье перед отъездом каравана.
Бетани сжала руку сестры:
— Ты напишешь мне? Ты расскажешь обо всём, что происходит дома?
Карина кивнула:
— О, да. Я буду обстоятельно пересказывать
