Исчезнувшие девушки. Нераскрытая тайна серийного убийцы - Роберт Колкер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Критци считала, что Мелисса ушла в интернет, чтобы вырваться из этого замкнутого круга. «Люди думают: «Вот это деньги так деньги», а ты знаешь, как это трудно – зацепить мужика? Я не просто стою на углу и жду. Нужно подходить к нему, лебезить, уговаривать. Потом еще о цене договориться, плюс всякое прочее гребаное дерьмо. Знаете, – Критци заплакала, – я сегодня целый день о ней думала. Она ведь именно поэтому не стала работать на улице – потому что там так трудно! Слишком много ходишь. Всю ночь на этих каблуках, и неизвестно, на кого наткнешься, заработаешь ли денег вообще. Просто ходи и ходи ночами напролет и в холод, и в жару. И вот это-то Мелиссе и не нравилось. Поэтому она стала давать свои объявления в интернете».
Мне стоило больших трудов выйти на Блейза. Критци наотрез отказалась искать его через общих знакомых. Но я увидел комментарий под постом Критци о Мелиссе, который оставил его приятель. Я ему написал, и уже через пару недель мы с Блейзом созвонились. Мужчина сразу же сказал, что он не сутенер, а музыкант и продюсер рэперов. Критци это предвидела: «Блейз хочет казаться великим, хотя в действительности он – ничтожество». И Блейз, в свою очередь, тоже нелестно прошелся в адрес Критци: «Она, наверное, на пособие по тупости живет». Но бросать трубку не стал. Мне показалось, что он очень хочет послать сигнал родным Мелиссы в Буффало. Он удивил меня словами о том, что постоянно звонил Линн, когда они с Мелиссой были вместе. Но со мной он не готов был встречаться.
У него было трое детей девяти, двенадцати и тринадцати лет, и, по его словам, ему впервые в жизни приходилось стрелять деньги, чтобы прокормить их. Недавно он отсидел за мошенничество с кредитной картой и пока не понимает, чем будет заниматься. Но Блейз согласился оставаться на связи. Через несколько месяцев он позвонил в очень сентиментальном настроении. «Знаешь, больше всего мне нравилось в Мелиссе то, как она старалась ради меня. Как любила меня. И как всегда поддерживала, что бы люди обо мне ни говорили. Даже если мы ругались или разбегались, она первая мне звонила и бегом обратно, чтобы все исправить». Еще он сказал, что Мелисса нравилась его матери. «Маманя просто обожала ее. Моя маманя, понимаешь? Женщина, которая других баб на дух не переносит, а уж моих прежних подружек просто гнобила. А когда приходила Мелисса, она всегда кормила ее чем-нибудь вкусненьким и изо всех сил старалась помочь».
Я задал вопрос об уличном нападении на Мелиссу, которое, по ее словам, он организовал. Вот тут Блейз взорвался. «Да я всю дорогу заботился о ней! Конечно, у нас были и ссоры, и скандалы, и часто я был в этом виноват. Но чтобы я ей тяжкие телесные или боль причинял? Нет уж, такого не было вообще. Из-за нее у меня бывали кое-какие истории, типа тех, за которые многих других корешей убили бы на хрен, а я все равно принимал ее обратно, ну ты понял, о чем я?»
С рассказа о самом себе он переключился на родственников Мелиссы. В этот раз он был не столь деликатен. «Она отправляла Линн деньги на жизнь, на дайнер и все такое. Ты про это знал? Знал? Так что не надо. А теперь, значит, все они выставляют меня злодеем или чего там еще. Но это твоя дочка на улице работала, а не моя. Не моя».
Иногда – ну, ладно, частенько – Сара Карнз думала, что было бы, если бы она осталась в то утро в отеле с Морин. Была бы Морин жива и по сей день? Она знала ответ. «Я бы никуда ее не пустила. И мы просто зависли бы в номере до среды».
Сара не прекратила работать после исчезновения Морин. Она попробовала работать по вызову в Коннектикуте, но быстро поняла, насколько лучше клиенты относились к ней в Нью-Йорке. Там она чувствовала себя принцессой. А в родном штате она была, по ее словам, «такой же гребаной уличной девкой, только подороже».
На Craigslist она фигурировала как Лэйси из восточного Коннектикута. Один из клиентов, к которому она приехала в гостиницу, поджидал ее в номере полностью обнаженным. «Привет, меня зовут Лэйси», – сказала она. «А мне пох…, как тебя звать. Деньги на столе, бери и начинай отсасывать мне», – заявил мужчина. Саре понадобились доли секунды, чтобы оценить ситуацию. Она схватила деньги и была такова. Пусть нагишом попробует погнаться за ней.
Так Сара проработала еще два года вплоть до своего первого ареста в 2009 году. В Норвиче у нее был приятель-полицейский, который участвовал в расследовании исчезновения Морин на самом раннем этапе. Он изредка помогал Саре дельными советами. Каждый раз, когда она звонила ему справиться о деле Морин, он подсказывал ей, где и когда не стоит работать. Правда, его знания распространялись только на Норвич и ближайшие окрестности. Так что когда Сара приехала на вызов в отель Radisson в Нью-Лондоне, ее взяли.
Обычно, чтобы выйти на свободу, нужно было заплатить 250 долларов. Но арестовавший ее коп учел, что она работает не на сутенера или банду, сжалился и отпустил под обязательство явиться в суд.
Возможно, все было бы более или менее нормально, не попадись Сара снова. На этот раз на сбыте наркотиков. Она утверждала, что ее сдала жена двоюродного брата, которая оказалась тайным осведомителем. Саре припомнили предыдущий арест, присовокупив к обвинению в занятии проституцией торговлю наркотиками и неявку в суд, и посадили в тюрьму на три месяца. После выхода на свободу она стала посещать наркологическую клинику, но, не закончив курс лечения, вернулась к проституции, несмотря на свою беременность. И когда в День святого Патрика полицейские поймали Сару на улице с косяком, это означало, что теперь на снисхождение суда она может не рассчитывать.
Вторая отсидка, на сей раз по статье средней тяжести, похоже, заставила Сару прийти
