Знак кровоточия. Александр Башлачев глазами современников - Александр Бельфор

Можно измерять успех и количеством проданных дисков, и зрительским восторгом. Мне лично хочется и того и другого. Точно так же, как и не хочется ни того ни другого. Это все настолько неразделимо… Вот почему этот человек богат? Потому что он много хорошего сделал для других людей. Например, благодаря ему у них есть бензин, у них горит свет. Эти люди позволили ему за их счет стать богатым, потому что им очень нужно то, что он делает. Распростра-ценная точка зрения, да? Я не говорю, что я с ней согласен, но она имеет место быть.

Как определить мотивацию творчества? Я выхожу на сцену, потому что мне этого хочется. Мне очень нравится находиться на сцене и играть свои песни. Иногда ситуация складывается так, что я получаю за это деньги. Иногда - иначе. На первом этапе творческого пути практически все музыканты играют бесплатно. Но если ты хочешь заниматься именно музыкой, то рано или поздно кто-то должен начать тебе платить за твою музыку. Иначе как ты за квартиру заплатишь? Еще и есть надо на что-то, и новые струны покупать. Некоторые музыканты спотыкаются на этом пункте: «Если они не хотят платить, почему я должен играть? Приглашают, а платить не хотят. Ну, зачем? Я лучше займусь чем-то другим». Но это вовсе не значит, что это для всех подходит, что все музыканты должны так думать. Каждый решает сам. Некоторые так строят свою карьеру. Методом проб и ошибок они обнаруживают, что публике нравится, - и стараются качественно делать такую музыку. Мне лично это не интересно. Я не под кого не подстраиваюсь, я делаю то, что мне нравится. И на сцене, и в студии.

В каком-то смысле творчество - это психотерапия. Любому артисту, выступающему перед публикой, не хватает самореализации. Конечно, он выходит на сцену, чтобы его любили. И тот, кто скажет, что это не так, просто соврет. Любили, понимали… Признавали, скорее. Если люди тебя действительно любят, значит, они тебя понимают. Если бы я понял Гитлера, я бы его полюбил. Если бы я понял, насколько его дело было для него важным.

Для меня представляет ценность не мания, не культ и не поиск подобных себе, а энергия, рождающаяся в процессе концерта. Энергетическая ценность творчества! А она как раз возникает, когда есть связь с залом. Впрочем, она может возникнуть, и когда нет никакой связи с залом, а интим между тобой и музыкой все равно случается. А понимание, познавание - это только часть процесса. Изучение твоих текстов, интервью?.. Классно, конечно, что люди следят за тем, что с нами происходит. Но это просто желаемая деталька, можно было бы жить и без нее. Так обычно и происходит: сначала общее впечатление, а потом детальное изучение. Если человеку энергетически что-то интересно, он постарается выяснить все подробности. И тогда уже можно говорить о культе и мании. И о понимании.

У некоторых людей есть стремление быть зеркалом… И у человечества есть функция, заложенная в общем бессознательном, мы автоматически влюбляемся в человека, который нам говорит: «Смотрите, я ваше зеркало», если обнаруживаем, что он прав. И зритель видит в музыканте -себя. Свое отражение. Это старая история… Такое «узнавание» помогает людям, в нем есть некий душевный и интеллектуальный комфорт. Почему в искусстве столько трагических тем? Все пишут, поют, танцуют про грустную любовь. Сколько песен о счастливой любви, действительно хороших, которые войдут в историю или уже вошли? Есть, наверное… Но не так уж и много. А сколько песен про любовь, которая не получилась? Много. Когда мы видим, что другому человеку плохо, мы осознаем, что это общечеловеческие свойства - грустить, страдать. «Мне плохо, но я не единственный. Свою беду я делю с сотней людей. И мне немножко легче». На концерте много народу, и они все входят в общее поле переживания артиста. Если концерт действительно получается, зритель идентифицирует себя с артистом. Мы делим грусть на всех… Поэтому я всегда думал, что самое лучшее искусство - грустное.

Человеку, вообще, свойственно страдать и сострадать. Когда мы сострадаем, нам становится легче. Желание облегчить свои страдания - очень сильное желание! Мозг и душа пытаются защищаться. И потом хочется рассказать о своем избавлении. Стремление разделить радость слабее желания разделить страдание. Не обязательно делиться, обязательно избавиться от грусти и боли, посредством творчества.

Родился лозунг: «В тот момент, когда мы сможем объяснить самим себе мотивы творчества, творчество перестанет существовать!!!»

«Знаешь, стыдно, когда не видно, что услышал ты то, что слушал…»Несколько лет я не мог понять, о чем это. Потом - понял. Несколько лет, если не десятилетий, пройдет до того момента, когда я пойму, что такое «Имя имен». Что хотел сказать Александр Башлачев этой песней? Несколько лет я думал: «Надо собраться всем вместе в одном из концертных залов Питера. Несколько тысяч человек, которые услышали Поэта… Для того чтобы понять, что нам хотел принести Башлачев, -необходимо всем вместе, всем миром… «Эй, нищета - за душой ни копья! Я не знал, где я, где Россия и куда ж она без меня!» Всем миром собраться и сказать друг другу - кто что понял в тех или других строчках. Невозможно осознать это явление одному! Ты можешь всю жизнь стремиться к этому, но с каждым годом все больше и больше будешь понимать, что ничего не понимаешь! Потому что осознать жизнь можно только выйдя из нее, посмотрев на нее со стороны. А ведь в полсотне песен Башлачева поместилась вся его жизнь.

Я не мог включиться в смысл некоторых строчек Башлачева, потому что мне это было не надо. Зачем понимать смысл слова? Это слово само по себе - сгусток энергии, сгусток информации, жизни и смерти. Слова, услышанные Поэтом и расставленные в том порядке, в котором они доходят до нас -это и есть истина! Не беда в том, что ты их не понимаешь! Беда в том, что ты не можешь признаться себе в этом. А как только признался - все у тебя получится, все у тебя впереди и все будет хорошо.

«Знаешь, стыдно, когда не видно…», «Кто-то глядел, да, похоже, глаза не надел». Ты что-то сделал в этой жизни, добился чего-то, получил результат. Получил понимание, благодарность, уважение, восторг, триумф… Прошло время, и вдруг ты понимаешь, что все это пшик! Суета и мелочевка, несколько пройденных тобой дорог для того только, чтобы зайти в лес, заблудиться, отчаяться в поисках выхода и вдруг, когда потеряна последняя надежда, увидеть вдали свет. Ты еще не знаешь, действительно ли это свет, выход - то, что тебе нужно. Но что-то, невыразимое в словах, подсказывает тебе - иди! «Мы еще даже не родились. То, что мы делаем, это еще не рождение, это эскизы, попытки, макеты. Эмбрионы».

Ты прекрасно знаешь, что в ответ на то, что ты говоришь и делаешь - найдутся тысячи возражений. Даже Высоцкого не только не принимали, но и охаивали на страницах газет. Вырезали его песни из фильмов. Когда только поняли, с кем и с чем имели дело! Те, кто не услышал Башлачева, а их сейчас подавляющее большинство, заслуживают лишь жалости. То, что ты услышал и понял - это лишь признак твоей мании величия и стремления самоутвердиться. Возникающая утех или других людей мания величия - просто признак безвременья. И даже если кто-то выражает себя так - это нужно для того, чтобы понять: время в России остановилось, застыло, пошло вспять - как говорил Георгий Александрович Товстоногов…

«Для того чтобы сделать что-то значительное, гениальное -надо на время сойти с ума». (Ю. Рулев. «Патриархальная выставка»).

КОГДА МЕНЯ УВИДЕЛ -В НЕМ ПРОСНУЛАСЬ НАДЕЖДА

Улица Черняховского, заброшенный дом, сквот (сквоты это нелегально занятые брошенные дома). Гитарист группы «Джунгли» Андрей Отряскин, Саша Башлачев, барышня, с которой я в то время дружил, - пришли в такой дом. Там знакомый нам хозяин, прямо посреди комнаты на полу костер из паркета жег. Выпивали, пели песни, играли на гитарах. Андрей Отряскин - круто играл, своими гитарными лианами всю комнату опутал. Мы подыгрывали ему, потихонечку, как-то не по-концертному - партизанщина, в общем. Сашу в этот вечер я услышал первый раз. Голос, браслет из колокольчиков, гитара - свой у него был звук: громкий, напористый, плотный, яростный, с надрывом, чем-то Высоцкого напомнил. Пел куда-то вдаль, как будто не для нас. Монстром-инструменталистом Саша, конечно, не был -а музыка у него была своя, сильная, самобытная, от слова рождалась - Саша был стихия. Поэт. Тогда такая волна от всего шла, накрыло…

Костер на полу, наши тени на стенах - обстановка для центра города нереальная, просто сказка какая-то… Все, что тогда было и возникало, мне приходилось по душе. Все было естественным. Главным было выразить свои ощущения жизни. Слава Богу, были люди, которые несли свою правду искренне, было бы с кем поделиться. Саша был одним из них. Весной 1986 года во Дворце молодежи проходил фестиваль «Ленинградского рок-клуба». Номер фестиваля не помню, но это можно уточнить. В этот день должны были играть «Патриархальная выставка», «ДДТ», «Аквариум» и Александр Башлачев. Саша должен был играть первым. Незадолго до начала он подошел ко мне и попросил - не могла бы «Патриархальная выставка» поменяться с ним местами в концерте. Объяснил ситуацию, что ему, еще малоизвестному автору, очень трудно начинать первым: одному с гитарой, на не разогретый двухтысячный зал. Для меня решение требовало совместного участия всех музыкантов «П. В.», которые должны были подъехать только к началу концерта. И я предложил Саше поменяться с группой «ДДТ». В этот момент они были на сцене и настраивали аппарат. Объяснил все это - мол, так правильней будет. А он мне - я уже к ним подходил… И глаза у него влажные стали, как у ребенка потерявшегося, и внутри крик. Я замолчал. Зависло все. И разговор такой по душам случился. Ответ я буквально выдохнул и увидел, как у человека вырастают крылья. Одним словом «Патриархальная выставка» в этом концерте играла первой.