Танец демона - Светлана Зимина

Мы склонились над бумагами.

Талант к стратегии и планированию боев в особо крупных масштабах я заметил в Змеевике во время наших тренировок. У него оказался дар, никак не связанный с моими усовершенствованиями в его психике. Просто раньше он его тщательно прятал как можно дальше и глубже, потому что боялся. И правильно делал: если бы он не был моим подчиненным, то, скорее всего, за этот дар его давно бы уничтожили. У нас как-то не принято, чтобы стратегами становились низшие бесы, особенно полукровки с примесью дикой крови. Это всегда была прерогатива демонов. И желательно высшего класса. Однако я не привык разбрасываться ценным материалом. Тем более что этого беса я уже подвергал модификациям и вообще воспринимал как часть собственного успешного проекта.

Его планы были, как выразилась бы Каина, безупречно изящны и с хорошей долей безумства, как это любила леди. Вообще, у Змеевика оказалась некоторая склонность к риску и безумству. Наверное, именно это в свое время привлекло меня в нем.

Я вообще люблю возиться с безумием и безрассудством. Видимо, потому что самому мне этого не хватало. Или наоборот...

Что еще привлекало меня в этом бесе – это его нахальство и упрямство. Вот и сейчас, когда мы столкнулись лбами над его чертежами, он словно забыл, кто я такой, споря и отстаивая свою точку зрения. Меня это устраивало на данный момент, так как такое поведение Змеевик демонстрировал лишь наедине, а вот в других условиях это был один из самых дисциплинированных бесов.

Честно говоря, меня несколько пугало то, как недооценивают бесов в нашем мире. Если эти создания вздумают восстать, что чуть было не случилось во времена правления матери Сурана, то нам, демонам, не поздоровится. Нас слишком мало. И как бы сильны и умны мы ни были, боюсь, нас ожидало бы поражение, потому что бесы также эволюционируют год от года.

Я сделал зарубку себе на память, что после решения кринитского конфликта мне стоит прозрачно намекнуть на вполне возможный конфликт с бесами, нашими созданиями и подданными. В любой момент расходный материал мог стать опасным врагом, противником.

Но с этим придется подождать. Хотя поговорить с Каиной надо бы заранее. Она совершенно неадекватно воспринимает бесов. Но все же сначала Крин и Горгона.

Я прервал нить своих мыслей и сосредоточился на планах и чертежах. Захват столицы Крина мы планировали через сутки. Стоило поторопиться.

5

Готас открыл глаза и обнаружил, что парит в темноте. Разве он не отдал свою жизнь на растерзание паразиту? Последнее, что он помнил, – это синие-синие глаза повелителя Януса.

– Гнусная тварь! – взревел голос рядом.

Бес повернул голову и обнаружил, что рядом с ним парит мальчишка. Худой и весь в шрамах. Взлохмаченные космы выглядели так, словно он ими вытирал кровь. Возможно, так оно и было. Интересно, как такое хрупкое существо способно издавать такой рев?

– Издеваешься? – На Готаса уставились по-змеиному желтые глаза. – Ты заманил меня в ловушку!

– А ты надеялся, что я приведу тебя в милое местечко и преподнесу в подарок свое тело? – Бес позволил себе усмешку. – Очнись, враг. Такие, как ты, имеют только одно право – быть уничтоженными. Я бы, например, с огромным удовольствием вырезал тебе сердце.

Мальчик подобрал под себя ноги и нахмурился, почесывая предплечье острыми когтями, которые имели какой-то странный стальной оттенок. Его остроконечные ушки постоянно находились в движении, словно силились услышать что-то в этой безбрежной темноте.

– Госпожа сказала, что вы все слабаки, – пожаловался он с капризными интонациями в голосе.

Готас попытался принять сидячее положение, и, что удивительно, ему это удалось. Бес с холодной усмешкой смотрел на паразита, который захватил его тело:

– Ты поверил?! Неужели все Изначальные такие доверчивые?! В нашем мире я не знаю ни одного беса, который верил бы своему господину. Уважать – может быть. Бывают такие. Но ПОВЕРИТЬ?!

– Я маленький, – подкупающе улыбнулся мальчишка, демонстрируя острые клыки.

Бес расхохотался:

– Я в твоем возрасте сдал экзамен на выживание, перебив голыми руками всех своих сверстников, которых поставили со мною в команду. И, судя по твоим шрамам, ты тоже не ел свою пищу зря.

Мальчишка насупился:

– Меня убили. А госпожа пообещала мне сильное тело и много пищи. Ты привел меня в ловушку. Тут Старший! – Его глаза округлились, и он внезапно почти перешел на шепот: – Ты служишь Старшему?

– Кого ты имеешь в виду? – нахмурился Готас. – Можешь описать?

– Высокий. Светлая шкура. Страшные глаза, похожие на небо, когда падает листва, и звериного мяса много...

– Лорд Янус. Да, я ему служу.

И тут случилось то, чего он не ожидал. Мальчишка-паразит внезапно рухнул на колени и распластался по пустоте, в которой они находились. Он заскулил, словно его только что лишили последней надежды на жизнь.

– Госпожа обманула! Заставила напасть на того, кто служит Старшему! Я умру стра-а-а-ашной смертью! – Он попытался биться головой о поверхность, но ее не было.

Бес внимательно, с легким раздражением наблюдал за этой сценой. Когда причитания стали невыносимыми, он отсутствующим голосом потребовал:

– Заткни пасть, тварь.

– Слушаюсь, господин. – Мальчишка моментально выпрямился и с какой-то собачьей преданностью уставился на него. – Могу я просить быстрой смерти, ведь я не знал, в чье тело пытался вселиться.

Воин криво усмехнулся:

– Не можешь. Из-за тебя я потерял руку. И теперь у меня отвратительное настроение, потому что мне больно.

Мальчишка сжался в комок. Острые плечи выступили через гриву косматых волос.

– Ты будешь убивать меня очень долго, господин? – почти шепот.

Готас мстительно оскалился в улыбке:

– Нет. Я собираюсь отдать тебя своему повелителю.

Мальчишка-паразит вскинул голову, с каким-то запредельным ужасом уставился на беса, через мгновение его глаза закатились и он упал в обморок.

– Ничего себе! – фыркнул бес.

Он не ожидал, что это создание поведет себя столь привычным образом. Не в первый раз на его памяти молодежь валилась в обморок при упоминании лордов, но впервые он видел, как это делает Изначальный, причем давным-давно убитый.

Я с легким удивлением рассматривал беса. На его губах, еще недавно кривившихся от боли, прокушенных, истерзанных острыми клыками, сейчас блуждала почти ехидная улыбка. Я не поверил, когда получил зов и картинку от Самара. Но теперь я наблюдал за бесом собственными глазами.

– Как давно это продолжается? – повернулся я к своему помощнику.

– Часа два, – невозмутимо откликнулся тот. – Ровно с того момента, как мы закончили операцию по расщеплению сознания. Теперь паразит не сможет существовать в этом теле без разрешения хозяина. То есть либо он переходит на отношения симбионтов, либо пытается найти новое тело, либо умирает.