Русские песни и романсы - Гусев Виктор Евгеньевич

И. 3. Суриков

Рябина

«Что шумишь, качаясь, Тонкая рябина, Низко наклоняясь Головою к тыну?» — «С ветром речь веду я О своей невзгоде, Что одна расту я В этом огороде. Грустно, сиротинка, Я стою, качаюсь, Что к земле былинка, К тыну нагибаюсь. Там, за тыном, в поле, Над рекой глубокой, На просторе, в воле, Дуб растёт высокой. Как бы я желала К дубу перебраться; Я б тогда не стала Гнуться да качаться. Близко бы ветвями Я к нему прижалась И с его листами День и ночь шепталась. Нет, нельзя рябинке К дубу перебраться! Знать, мне, сиротинке, Век одной качаться». (1864)

В степи

Кони мчат-несут, Степь всё вдаль бежит; Вьюга снежная На степи гудит. Снег да снег кругом; Сердце грусть берёт; Про Моздокскую Степь ямщик поёт… Как простор степной Широко-велик; Как в степи глухой Умирал ямщик; Как в последний свой Передсмертный час Он товарищу Отдавал приказ: «Вижу, смерть меня Здесь, в степи, сразит, — Не попомни, друг, Злых моих обид. Злых моих обид, Да и глупостей, Неразумных слов, Прежней грубости. Схорони меня Здесь, в степи глухой; Вороных коней Отведи домой. Отведи домой, Сдай их батюшке; Отнеси поклон Старой матушке. Молодой жене Ты скажи, друг мой, Чтоб меня она Не ждала домой… Кстати ей ещё Не забудь сказать: Тяжело вдовой Мне её кидать! Передай словцо Ей прощальное И отдай кольцо Обручальное. Пусть о мне она Не печалится; С тем, кто по сердцу, Обвенчается!» Замолчал ямщик, Слеза катится… А в степи глухой Вьюга плачется. Голосит она, В степи стон стоит, Та же песня в ней Ямщика звучит: «Как простор степной Широко-велик; Как в степи глухой Умирал ямщик». 1865

Доля бедняка

Эх ты, доля, эх ты, доля,     Доля бедняка! Тяжела ты, безотрадна,     Тяжела, горька! Не твою ли это хату     Ветер пошатнул, С крыши ветхую солому     Разметал, раздул? И не твой ли под горою     Сгнил дотла овин, В запустелом огороде     Повалился тын? Не твоей ли прокатали     Полосой пустой Мужики дорогу в город     Летнею порой? Не твоя ль жена в лохмотьях     Ходит босиком? Не твои ли это детки     Просят под окном? Не тебя ль в пиру обносят     Чаркою с вином И не ты ль сидишь последним     Гостем за столом? Не твои ли это слёзы     На пиру текут? Не твои ли это песни     Грустью сердце жгут? Не твоя ль это могила     Смотрит сиротой? Крест свалился, вся размыта     Дождевой водой. По краям её крапива     Жгучая растёт, А зимой над нею вьюга     Плачет и поёт, И звучит в тех песнях горе,     Горе да тоска… Эх ты, доля, эх ты, доля,     Доля бедняка! (1866) * * * Сиротой я росла,     Как былинка в поле; Моя молодость шла     У других в неволе. Я с тринадцати лет     По людям ходила: Где качала детей,     Где коров доила. Светлой радости я,     Ласки не видала: Износилась моя     Красота, увяла. Износили её     Горе да неволя: Знать, такая моя     Уродилась доля. Уродилась я     Девушкой красивой, Да не дал только бог     Доли мне счастливой. Птичка в тёмном саду     Песни распевает, И волчица в лесу     Весело играет. Есть у птички гнездо,     У волчицы дети — У меня ж ничего,     Никого на свете. Ох, бедна я, бедна,     Плохо я одета — Никто замуж меня     И не взял за это! Эх ты, доля моя,     Доля-сиротинка! Что полынь ты трава,     Горькая осинка! 1867