Эльфийский гамбит 2 (СИ) - Белецкая Наталья

— Мы постараемся выбраться. Мне кажется, я знаю, какой щит надо поставить, чтобы остановить эту гадость, — спокойно сказал Ондиил.

Он подозревал, что зеленая мерзость активизировалась из-за магии, что он творил здесь. Туман внушает чувство страха, виден в ментальном зрении, значит, по идее должен сдерживаться ментальным щитом.

Подбородок Утера затрясся, из глаз потекли слезы. Он молча обнял мать, а потом резко отстранился. С помощью магии мальчик облегчил свой вес, Александра аккуратно подняла сына, а Ондиил придержал рассыпающиеся камни. В этот раз все получилось. Княжич выбрался наружу и закричал:

— Я обязательно вернусь! Только продержитесь.

— Продержимся! — пообещал Ондиил с уверенностью в голосе, которую на самом деле не чувствовал.

Глава двадцать восьмая. Узники древнего кургана

Ондиил и Александра некоторое время смотрели вверх на то, как затягивается туманом дыра в потолке. Дроу еще и чутко прислушивался. Судя по звукам, Утер быстро спустился и побежал по направлению к дороге.

— Ты ведь менталист? — нарушила молчание Александра.

Ондиил не видел смысла в том, чтобы скрывать свою сущность.

— Да, — ответил он и перевел взгляд на княгиню, — только величина дара невелика.

Дроу готовился к страху, презрению, злости, но Александра отреагировала спокойно: просто кивнула, принимая этот факт во внимание. Мало того, он неё повеяло одобрением. Ондиил даже засомневался в своих способностях, ведь знал, что люди относились к таким магам со страхом и презрением. И недаром! Достаточно вспомнить Лучезара, который похитил княжну и её сына. Ведайн был менталистом, значит, от неё можно ожидать, как минимум, страха, но не одобрения. Может быть, его дар сбоит, если дело касается княгини? Ведь когда они стояли в очереди, он почувствовал вкус её желания, неожиданно приятный и будоражащий. Правда, лишь на одно мгновение.

— Когда ты говорил о щите, то имел в виду ментальный щит, так? — между тем, продолжала спрашивать Александра. — Думаешь, он может помочь?

— Не знаю, — честно сказал Ондиил. — Возможно, эта мерзость появилась, потому что я пытался связаться с моей наставницей — леди Ладмилой.

— Получилось?

— Да, но я не успел объяснить, где мы находимся. Сказал, что за городом.

— Как ты считаешь, помощь успеет?

— Уверен, что герцогиня сможет нас обнаружить, но сколько понадобиться времени, не знаю, — Ондиил замялся. Ему не хотелось забирать надежду на спасение. — Дело в том, что этот туман, скорее всего, затрудняет поиск по аурам. Леди Ладмила сильная, и у неё есть ментальный артефакт. Она найдет нас.

— Судя по тому, как туман распространяется, у нас около двадцати минут. Может, чуть больше, а на то, чтобы собрать людей, объяснить им, что делать, нужно время. От ворот города до этого места примерно четверть часа на лошади, — прикинула Александра. — Даже, если Ладмила начала действовать сразу, как только получила сообщение, помощь придет через полчаса — это самое быстрое. То есть, они придут, когда эта тварь начнет отщипывать он нас по кусочку. Это в лучшем случае. А ведь нужно время, чтобы понять, как справиться с туманом. Ты уверен, что щит поможет против этой дымки?

Несмотря на волны страха, которые исходили от княгини, говорила она правильно и уверенно.

— На самом деле, нет. Видишь ли, эта гадость активировалась именно тогда, когда я стал пользоваться ментальной магией. Сам туман тоже похож на её порождение. Вероятно, это что-то вроде защиты от таких, как я. По идее, ментальный барьер должен препятствовать распространению тумана, но, если это защита от менталистов, значит, создатели должны были сделать так, чтобы эта гадость проникала сквозь щиты. Предусмотреть.

— Твои опасения понятны, но ведь у нас все равно нет выбора. Попробуй ментальный щит. Если подействует — хорошо, если нет, тогда постараемся что-нибудь другое придумать.

Ондиил кивнул, ему нравилось то, что она не собиралась сдаваться и покорно ждать своей смерти. Он решил пока не растягивать щит на них, а постараться закрыть лишь маленький участок. Во-первых, эксперимент сразу покажет, насколько эффективна такая защита, а во-вторых, менталист берег и так невеликие силы. Мало ли для чего может понадобиться мана?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

К сожалению, ментальный щит не только не препятствовал туману, он подпитывал эту мерзость. Ондиил совершенно точно почувствовал, что его магия понравилась зеленой гадости. В сторону дроу потянулись прозрачные жгутики, заставив его передернуться от отвращения и отойти подальше. Как хорошо, что он не стал сразу ставить большой щит. Он бы здорово подкормил эту пакость и сделал бы сильнее.

— У тебя ведь еще магия земли есть? Может, попробуешь ей отгородиться? — предложила Александра.

Другая бы на её месте закатила истерику, княгиня же старалась подавить страх и найти выход из положения. Это вызывало уважение.

— Я — не маг, а воин, с небольшими способностями к магии. Щит земли поставить не смогу, — покаялся Ондиил. От Александры повеяло отчаянием, и он сказал: — Может быть, удастся отыскать в полу или стене скрытый ход?

— Попробуй.

Однако ничего подобного обнаружить не удалось, хотя Ондиил тщательно проверил все магией. Туман подбирался все ближе, заставляя отступать к стене. От Александры веяло уже не просто страхом, а ужасом. Мерзость, казалось, позеленела и уплотнилась еще больше. Помощь все не приходила. Ондиил подошел к княжне и прижал её спиной к стене, закрыв собой. Его руки уперлись в шершавые камни чуть выше головы Александры. Лица их оказались так близко.

— Что ты делаешь?! — разозлилась она. — Ты не понимаешь, что так оно тебя сожрет в первую очередь?!

— Я — ядовитый. Уверен, эта мерзость мной подавиться, — криво усмехнулся менталист.

— Отойди! — На Ондиила обрушилось столько возмущения и злости, что даже страх отступил. — Что ты придумал?! Совсем из ума выжил!

Александра упиралась ладонями в его грудь, отталкивая.

— Я не уйду, — спокойно заявил дроу. — Пока эта тварь будет меня жрать, у тебя появится немного времени.

— Ты… — княгиня посмотрела на него, не веря.

Он решил пожертвовать собой, ради неё. И так спокойно об этом говорит. Достойна ли она этой жертвы? Теперь, когда Ондиил стоял так близко, загораживая свет, Александра едва видела его глаза, чувствовала его особый запах, знала, что он не отступит, защитит. Из глаз потекли слёзы.

Пронзительные, чистые, порывистые чувства, как стихия ветра, которой обладала Александра, выплеснулись на Ондиила. И почему-то ему было приятно её сочувствие, удивление, восхищение им, страх за него, стыд, отчаяние, призрачная надежда. Неожиданно приятный коктейль, кроме разве что стыда. Никто и никогда за него так не переживал и не восхищался.

— Не стоит обо мне плакать. Я сам виноват, завел вас сюда, а теперь…

— Чушь! — сквозь слезы припечатала Александра, — Ты нас спас! После убийства Лучезара, мы бы стали не нужны. Знал бы ты, как на меня смотрела охрана ведайна. Своего правителя они слушали беспрекословно, но их взгляды говорили сами за себя. Этот козёл, который охранял нас в подвале, был хуже всего. Ему нравилось издеваться, бить, унижать, только приказ Лучезара сдерживал его и таких, как он. Когда ведайна не стало, меня ждало бы такое…

Она говорила искренне, Ондиил чувствовал это и удивлялся. Он был уверен, что любая бы на её месте устроила истерику и стала бы обвинять его — того, кто затащил их в опасное место. И совсем не важно, что он не знал о том, что в кургане опасно. Найти виноватого и ненавидеть его проще всего. Но Александра не ненавидела. Поразительно! И тогда, подчиняясь не до конца понятному порыву, Ондиил бережно обнял её за плечи и чуть прижал к себе, утешая, поддерживая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты совсем не сердишься на меня? — до конца не веря своему дару, спросил он.

— За что? — всхлипнула княгиня, чуть отстранилась и заглянула в глаза.

Она действительно не понимала. Ондиил осознавал, что очень скоро спину начнет разъедать чудовищное заклинание ментальных магов древности. Он понимал, что умрет в муках, но сейчас ему хотелось узнать. Почему-то на пороге смерти это знание казалось ему важным: ошибается его дар, или нет?