Она дана ему свыше - Энжи Вэс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Около полутора столетия назад здесь строили церковь, — рассказывал Джек. — Когда пуритане пришли к власти после гражданской войны, на этом месте начали возводить строительство церкви еще мои предки. Однако через несколько лет оно застоялось. Церковь так и не была достроена.
— Из-за реставрации монархии?
— Да, полагаю. Тогда все пуританское духовенство оставило Англиканскую церковь. — Он качнул головой и подал ей руку. — Давай зайдем.
Снаружи здание казалось законченным, окна и двери были на месте, крыша цела. Но когда они открыли дверь, внутри многого не хватало. В некоторых местах стены покрылись мхом, доски под ногами давно прогнили, вероятно, из-за прохудившейся крыши. К удивлению, в помещении оставалось много света и таинственной атмосферы. Войдя внутрь, Мадлен ощутила непринужденную умиротворенность и защищенность. Очевидно, это место освещали еще во время постройки.
Джек запрыгнул на возвышение, где должен был находиться алтарь.
— Ты готова выйти за меня прямо сейчас?
Мадлен изумленно вылупилась на него.
— Что?
Спрыгнув, он подошел к ней.
— Ты ведь любишь меня, да? Так дадим друг другу клятву и обвенчаемся здесь на этом месте.
Сердце Мадлен затрепетало. Они вместе поднялись наверх.
Джек нежно вложил ее ладони в свои и, возведя к ней неотрывный теплый взгляд, произнес:
— Мадлен, я беру тебя в жены. Клянусь верно любить и уважать тебя всем сердцем, заботиться о тебе в радости и горе, служить для тебя опорой, пока смерть не разлучит нас.
Слезы счастья подкатили к уголкам ее глаз. Его слова тронули Мадлен до глубины души.
— Джек, — проговаривала она, — перед Богом я беру тебя в мужья, и даю клятву в вечной любви. Я обещаю быть верной и заботливой женой, всегда оберегать и чтить тебя до и после нашей смерти. Аминь, — произнесли они в унисон.
Они скрепили свои клятвы в долгом блаженном поцелуе.
На обратном пути счастливые Мадлен и Джек шли в обнимку, наслаждаясь последним лучиком солнечного света. Она купалась в радости оттого, что он рядом, и от воспоминаний об их клятвах.
Мадлен была твердо уверена, что она сдержит свою. Она никого не сможет полюбить так, как любила Джека. Она пронесет свою любовь сквозь жизнь и разлуку во что бы то ни стало. Мадлен знала, что что бы ни произошло, в конце она сохранит себя для него. Никому другому больше не покорится ее сердце.
Под конец их прогулка сопровождалась в сумерках при неполной луне. Перед тем как войти в дом, Мадлен попросила Джека снять ее ожерелье, она положила его в карман.
В коридоре семейного крыла они столкнулись с оторопелостью Миранды, которая, по всей видимости, пропустила брата между глаз:
— Мадлен! То, что сказал Миура, не имеет значения. Все образуется, мы все решим, вот увидишь. Ты ведь не собираешься уезжать, правда? Мне Кевин сказал. — Пребывая в волнении, она дребезжала, как заведенный воробушек, и не давала открыть рот: — А где же ты была? Я стала думать, будто ты уже умчалась, но вещи стояли на месте, и я немного успокоилась. Где ты…
Джек прочно запечатал ей рот ладонью, и только теперь Миранда обратила на него внимание. Мадлен в изумленном молчании переводила взгляд с Миры на Джека. Это выглядело так, будтоМирандабыла ее компаньонкой, и сейчас она строго допрашивала свою леди о вечерних похождениях.
— Если ты не перестанешь щебетать и задавать нескончаемый список вопросов, у нее кровь пойдет носом. Лично у меня уже голова идет кругом, сестренка, так что успокойся.
Миранда продышалась через нос, прежде чем Джек опустил руку.
— Мадлен, — уже внятно и с расстановкой говорила Мира, — я беспокоилась. Но теперь я рада видеть, что ты в порядке и не собираешься бежать от нас. Ты не поверишь своим ушам…
Пока Миранда с восхищением рассказывала ей о Японии и самураях, Мадлен зрительно провожала ускользающего в свою комнату Джека. Перед тем как войти в дверь, его блестящие глаза пробежались вдоль всего ее тела. Мадлен не осталась равнодушной: вся ее реакция вылилась в краску на лице.
Обнимаясь с подушкой в изножье кровати, Мадлен притаилась в ночи как змея. Она терпеливо выжидала момента, когда сможет выпрыгнуть из койки. Сегодня Мадлен впервые совершит нечто загадочное и в то же время нет. Она сделает то, чего жаждала уже очень давно. Мадлен отдастся Джеку. В коридоре погас свет — она соскочила с постели, уронив подушку на пол.
Мадлен мышкой проскочила в приоткрытую дверь и, сливаясь с темнотой, маленькими шажками прошмыгнула в сторону комнаты Джека. Она возблагодарила небо за то, что ковер заглушал скрипы полов и что Джек никогда не закрывал спальню на ключ. Но Мадлен закрыла, когда уже оказалась внутри. Как и в ее спальне, здесь царствовала непроглядная тьма. Она наощупь прошла к окнам и распахнула занавески, впуская слабенькую лунную ленту на пол.
«Теперь хотя бы просматривались силуэты кровати».
Волнение пропитало ее тело, ладошки похолодели. Глаза ее плохо видели. Джек спал на одной стороне кровати спиной к ней.
«Еще не поздно повернуть назад. Еще не поздно. Ты можешь незаметно вернуться к себе» — Мадлен заглушила этот голос у себя в голове, оставив на сегодня место для новых чувств и эмоций.
Она не знала, как именно происходит соитие между мужчиной и женщиной. Мадлен следовала лишь инстинктам: взывающему покалыванию в промежности и страстному желанию прикасаться к Джеку. Она решила, что, если лишится его, то хотя бы будет знать, что именно теряет.
Мадлен желала прочувствовать с ним все до конца, потому что других мужчин у нее уже точно не будет. Никогда. Сегодня они обменялись клятвами как супруги. Серьезность, с какой Джек говорил эти слова, не была поддельной. Он действительно клялся там ей в любви. Мадлен сохранит ее в памяти и сбережет свою. Вероятно, если бы не эти обещания, данные перед Богом в заброшенной церкви, ее бы здесь сейчас не было. Но она здесь.
Мадлен осторожно легла на свободную сторону кровати, принакрывшись одеялом. Она провела легкими движениями пальцев по мускулистой спине. Джек вздохнул. Мадлен примкнула к нему ближе, поцеловав сильные лопатки. Робкими касаниями губ она покрывала его спину, пока он не повернулся на спину.
— Просыпайся, — шепнула Мадлен ему на ухо, целуя в гладко выбритую щеку. От него пахло мылом. — Джек…
— Если приходить ко мне в комнату посреди ночи становится твоей
