Туфельки для мамы чемпиона - Анна Аникина

три. Все. Пошли потихоньку ближе, — потянула Беату за собой в "гармошку", — Куртку застегни, холодно.

Беате сейчас было не до одежды. Ирма обняла по очереди четырёх парней-бортпроводников. Потом вышел молодой лётчик. Кивнул обеим. Улыбнулся по-мальчишески. — Беги, — шепнула Войцеховская, — Пять минут. Потом военные, помнишь?

Бежать то было всего ничего. Один поворот, метров десять-пятнадцать. Беата не бежала, летела. Роберт стоял на площадке шлюза. Выронил шинель.

Беата с разбегу запрыгнула ему на руки. Обвила руками и ногами. Прижалась. Он поймал. Не мог не поймать её. Подхватил.

Несколько секунд ни один не мог ни слова произнести.

— Я тебя люблю! Слышишь меня? — жарко зашептала Беата. Говорить не получалось. Голос предательски исчез. — Моя девочка, родная моя, — гладил её по волосам Роберт, — Это я тебя люблю. Больше жизни. Я там кое-что понял. И решил. — Всё, что угодно. — Тогда мы заведём нашему сыну собаку. — Что? — опешевшая Беата смотрела ему в глаза. Неужели он знает? Нет, не похоже. — Мы родим сына. Или дочь. И заведём нашему ребёнку собаку. — Уже, — только и нашла Беата, что ответить. — Что? — была очередь Роберта зависнуть. Беата улыбалась. Интересно, догадается?

Через несколько секунд выражение лица Роберта вновь стало осмысленным. — Жабка… Ты серьезно? Скажи мне сейчас. Я же прав? — Пан капитан всегда прав, — смеялась Беата. — Я буду…. Папой? Да? Бетя… Она только кивала. И снова плакала. А он так и держал её на руках, обнимая.

Свою самую драгоценную ношу.

Глава 87

87.

— Ты, надеюсь, понимаешь, что мы женимся, — заявил Роберт, едва они сели в его машишу на служебной стоянке.

Беата кивнула.

— Нет, слушай, так не пойдёт. Я всё не правильно делаю, — спохватится Роберт, — Собрался делать предложение впервые в жизни и так вот чуть всё не испортил. — Ты ничего не портишь. И такое предложение меня очень устраивает. — Что, вот так не на коленях и без кольца? — От кольца не откажусь. И от колена тоже. Но так тоже отлично. А можно я спрошу? — Давай. Спрашивай. — Ты сказал, это впервые…. — Да. Совершенно точно. Я впервые хочу жениться на любимой женщине. И впервые собираюсь просить её стать моей женой.

Беата не стала додумывать. Если захочет, Роберт ей сам расскажет. Ну, или она при случае спросит об этом Красицкого. Ей достаточно слов Роберта. Если он говорит, что впервые, значит так и есть.

— Принцесса, а ты… А нам… Доктор… Ты же была? — Я тебе сейчас кое-что покажу, — Беата полезла в сумочку. Достала черно-белый квадратик, — Знакомься, — протянула Роберту снимок дрожащий рукой, — Доктор сказала, что у нас всё отлично. И можно всё, кроме неприятностей и огорчений.

На этом снимке ничего не было понятно. Размытое что-то. И тёмная точка. Будто самолёт из тумана. Ребёнок? Его ребёнок? Не сон, не шутка. Хотя какие тут шутки. Совершенно непонятное, но абсолютно точное подтверждение того, что он станет отцом.

Это означает очень простую и одновременно безумно сложную вещь. У него есть семья. Жена и ребёнок. И за их благополучие и счастье он будет биться. Остро почувствовал, что будет совершенно сумашедшим отцом. И свихнувшимся на жене мужем.

Тонкие женские пальчики пробежались по складке между бровями. Он поймал её ладонь. Поцеловал в центр. — Спасибо тебе, моя девочка. Так что там доктор сказал про радости? Их можно? Все?

После пережитых за последние два дня событий, всё виделось и чувствовалось по-новому. Каждое прикосновение отзывалось новой нотой.

И всё же он купил кольцо. Придирчиво выбирал из десятка возможных. Обнаружил вдруг, что помолвочное кольцо и обручальное — это разные вещи.

Вроде ведь и женат был, но от первой женитьбы даже эмоций не осталось. Всё по-настоящему вот сейчас. Впервые.

На смотровой площадке над Вислой ветрено. Дрожат оставленные молодожёнам пристегнутые к перилам замочки. Весна ещё только мерещится в воздухе. Туристы с любопытством рассматривают мужчину, стоящего на одном колене перед хрупкой блондинкой.

Роберт не думал, что будет так волноваться. Хотя и не сомневался в её ответе. Даже назвал её полным именем: Беата — Эльжбета. Его принцесса сделала удивлённое лицо.

Кольцо с бриллиантом на своём пальце Беата разглядывала с удовольствием. Любовалась. Жаль, пока это не обручальные. На Роберте золотой ободок будет отлично смотреться.

Глава 88

88.

Это была очень странная неделя. Сначала Роберт получил свою государственную награду. Орден Воинского креста. В парадом зале, полном журналистов и военных. В присутствии высшего авиационного руководства и представителей посольств. Всему экипажу вручили награды, которые обычно присваиваются за участие в военных операциях за пределами страны.

Беата сидела в одном ряду с министром обороны, ничуть не смущаясь. Осанка королевы. Взгляд, полный гордости.

Потом был большой банкет, где Беата оказалась в центре внимания мужчин в форме. Роберт скрипел зубами, когда очередной генерал прикладывался к её руке. Беата улыбалась. А сама тихо сжимала ладонь Роберта. И старалась оказаться всегда чуть позади него.

Через пять дней ему совсем в другой обстановке отдали орден Военной доблести. Это награда мамы. И пафосный Орден Белого орла — высшую государственную награду Польши. Это отца. Уже в закрытом кабинете Министерства безопасности. Среди тяжёлой мебели и красных ковровых дорожек. Туда он шёл один. Человек в штатском молча отдал ему коробочки с наградами. Пожал руку.

За что Филип и Мария Тухольские получили их, не сказал. Роберт и не спрашивал. Подумал только, что перед собственными родителями ему не стыдно. И он подождёт. Жизнь длинная. Откроют архивы. И тогда он покажет своему сыну, какими были его дедушка и бабушка. И сам посмотрит.

Вернулся домой усталый, выжатый этим событием до капли. Благо в рейс только почти через сутки. Беата уловила его настроение. Присела рядом. Обняла.

Он достал из внутреннего кармана кителя награды родителей. И картонки удостоверений. Беата ахнула. Прочитала имена в документах.

— Мы потом расскажем сыну, какими они были. Про твою маму, умевшую согреть словом. Про отца, так верившего в чужого мальчишку. И так любившего небо и самолёты. Про моих, сделавших, как видно, немало для безопасности нашей страны.

Роберт помолчал. Опрокинул в себя коньяк, поставленный перед ним Беатой. — А ещё мы расскажем ему, что у него был старший брат. Каким он был умным и сильным. Покажем его награды.

Беата всхлипнула. — Не плачь, принцесса. У тебя всегда будет двое сыновей. И это правильно.

Следующим утром им по почте пришла небольшая посылка. Семья девочки, собаку которой Роберт забрал из аэропорта, прислала им мягкую игрушку — точную копию того пса. "Это на