Draco Dormiens - Кассандра Клэр

Он остановился под деревьями и позвал ее:

— Иди сюда.

Она подошла. Они стояли так близко, что ее рука касалась его руки.

— Смотри. — Драко показал левой рукой на подножье дерево. Ничего не произошло. — Ой, я забыл. Бинты мешают.

Он направил другую руку на землю и в этот раз что-то начало происходить. Послышался звук, как будто дернули гитарную струну. И земля начала шевелится. Гермиона в изумлении смотрела, как из земли появился зеленый росток и начал стремительно тянуться вверх. Через несколько мгновений он превратился в черную розу. Это была единственная черная роза, которую девочка видела в своей жизни.

Она поглядела на Драко с открытым ртом.

— Это… как ты…?

Он улыбнулся. — Это сила Магида, я все утро тренировался. Тебе нравится?

— Я никогда не видела черной розы до этого. — Гермиона наклонилась, чтобы рассмотреть ее.

— Похоже, я не могу вырастить цветок другого цвета. — Он пожал плечами. — Думаю, потому что я не такой парень, который дарит цветы. У меня хорошо получаются Мухоловки, и я могу делать град, но цветы… видимо нет.

— Град?

— Ну, на небольшой территории. И он тоже был черный.

— Ты не думаешь, что опасно пользоваться силами Магида, если ты еще не научился как следует? — спросила Гермиона, зная, что это звучит по-учительски, но не в силах смолчать.

— Может быть, с неба могли падать и наковальни. Но я не очень волнуюсь. Тебе не нравится цветок? — обеспокоено спросил он.

Гермиона сорвала его и встала, аккуратно держа его пальцами. У цветка было много длинных острых шипов.

— Он мне нравится, — сказала она, глядя на Драко. — Он весь в шипах. Так же как и ты.

Он наклонился и поцеловал ее в уголок рта, и его серебряные волосы коснулись ее щеки, как крылья бабочки. Она вдохнула его запах — кофе, и лайм, и перец, и кленовый сироп, который он ел на завтрак.

Затем она отстранилась.

— Я не могу.

— Почему НЕТ? — голос Драко в эту секунду звучал не так, как у Малфоя умеющего себя контролировать, а как у раздраженного шестнадцатилетнего парня.

— Я не знаю, что происходит между мной и Гарри.

— Да ни черта, — сказал Драко, — Вот, что происходит между тобой и Гарри, разве я не прав?

— Да, — медленно произнесла она. — Ты прав. Но у нас ничего не может быть, пока он не разговаривает со мной, потому что… потому что…

— Потому что тебе нужно его благословение? — продолжил за нее Драко.

Она с удивление поняла, что это, должно быть, правда.

— Думаю, да.

— В этом случае, — сказал Драко, — мы будем встречаться, когда тебе исполнится тридцать.

— Дай мне немного времени, — умоляюще посмотрела она на него.

Он вскинул руки.

— Ладно. Время.

Гермиона никогда не понимала, что тот простой факт, что она всегда была с Гарри, убедил всю школу, что они пара. Частые статьи в Ведьмовском Еженедельнике тоже не отставали. Теперь же, когда ходили слухи о ней и Драко, и что она и Гарри больше не друзья, девочки начали крутиться как бешеные.

Все вокруг Гарри.

Внезапно, девочки были на тренировках по Квиддичу, девочки за столом Гриффиндора, девочки ждали у классов. Казалось, что каждый раз, когда она видит Гарри, тот окружен девочками.

Высокими, низкими, она даже видела Мрачную Миртл, пытающуюся привлечь внимание Гарри около туалета. Гермионе начало казаться, что она единственная девочка, постоянно не разговаривающая с Гарри. Это оказалось просто ночным кошмаром для нее. Куда бы она ни шла, она везде видела Гарри — в конце концов, они были в одном колледже и большинство уроков у них были вместе, — но он не говорил с ней и даже не смотрел на нее, и всегда был окружен девочками.

Если бы не Драко, Гермиона чувствовала бы себя ужасно жалкой. Он всегда, казалось, был рад ее видеть, и с ним было очень легко. Он представил ее своим друзьям из Слитерина, что было… интересно. Крабб был так шокирован, что оплевал ее крекером, а Гойл просто стоял и таращился с открытым ртом. Панси Паркинсон начинала реветь каждый раз, когда Гермиона проходила мимо нее.

И Гермиона отказалась знакомиться с Миллисент Балстроуд, так как еще помнила ту заварушку во время второго года. Некоторые Слитеринцы были не такими уж плохими, но Гермиона чувствовала себя не очень хорошо среди них.

— Когда они смотрят на меня, — рассказывала она Парвати (она бы предпочла поговорить с Роном, но так как тот всегда был с Гарри, это было невозможно). — Я чувствую, что они в мыслях затачивают ножи для меня.

— Ну, они не самые милые люди, это точно, — согласилась Парвати, которая пыталась удлинить свои ресницы перед зеркалом в их спальне. — Но не могут же они все быть ничего не стоящими, да?

— Кроме Драко, ты имеешь в виду? — Гермиона лежала на кровати и смотрела на Парвати.

— Ну, так как ты встречаешься с ним.

— Мы не встречаемся, — запротестовала Гермиона.

— Нет? — Парвати была так удивлена, что случайно удлинила ресницы на фут, и Гермионе пришлось помочь ей вернуть им нормальный вид. Когда они закончили, Парвати повторила свой вопрос, и Гермиона вздохнула.

— Нет, — сказала она, — мы просто друзья.

— Хочешь скажу кое-что, Гермиона? — серьезно спросила Парвати. — Ты дружишь с Драко Малфоем… это даже страннее, чем, если бы ты встречалась с ним.

— Почему? — поинтересовалась Гермиона.

— Ну, если бы с ним встречалась, это можно было бы списать на неконтролируемое физическое влечение. Я знаю, он мил. Это факт. Но если вы просто друзья… — Парвати пожала плечами. — Значит, он действительно тебе нравится.

Гермиона перевернулась и уставилась в потолок.

— Он мне нравится.

— Несмотря на то, что испорченный, эгоистичный, с жутким характером и отвратительным чувством юмора, любит издеваться над теми, кто слабее и… — Парвати замолчала, увидев выражение лица Гермионы. — Ну, он такой.

— Я знаю, — сказала Гермиона. — Не так, как раньше… но он действительно хороший человек, Парвати.

Парвати повернулась и внимательно смотрела на Гермиону. — Тогда, почему ты с ним не встречаешься?

— Потому что…

— Потому что он не Гарри. — Парвати выказала редкую интуицию. Гермиона повернулась на кровати:

— Больше нет.

— Ну, давай, Рон, — сердито сказал Гарри. — Просто сделай так.

— Я не БУДУ, — ответил Рон также сердито. Он парил на метле над полем для Квиддича, глядя на Гарри. Тот сидел перед ним на своем Всполохе со скрещенными на груди руками и был просто в ярости. Они тренировались уже почти час, перед тем как Гарри выдвинул очень странную просьбу.

Оба мальчика были раздражены. Белая рубашка Гарри прилипла к его спине.