Сказание об Иле - Альберт Иванович Калинов

бока на спину, он задрал голову и посмотрел по сторонам, пытаясь найти хоть что-нибудь, что помогло бы ему освободиться от веревок. Где-то под потолком коптили факелы. «Нет, до них мне не добраться ― слишком высоко», – сразу понял рыбак.

Все багры предусмотрительно унесли с собой.

«Позаботились», – подумал Сенака.

Кораблик зловеще нависал над собственной тенью. Она тянулась вдоль стены. Как вдруг оттуда же, от тени, по каменному полу пробежала легкая дрожь. Сенака почувствовал ее всем телом. Словно предвестник землетрясения, она была началом грядущих бед. Сенака это понял, и даже замотанная в саван Каяна перестала орать и затихла.

Не успел он в полной мере осмыслить произошедшего, как дрожь вновь прошлась волной. Кораблик пригвожденный весь затрясся. Пыль взметнулась от пола. В душном коконе своем Каяна завыла снова. До слуха дошла возня ― вроде рыли где-то. Затем затихло все.

«Ползти, и быстро!» – забарабанило у Сенаки в висках.

Перекатываясь и подтягивая тело, то как личинка, то словно рыба, выброшенная волной на берег, связанный, все же добрался он до стены и, спрятавшись в тени, стал быстро думать, что делать ему дальше. Избавиться от веревок, сковавших его тело, – главное для него сейчас. Сенака еще раз оглядел весь зал. И вдруг ему отчетливо вспомнился момент, когда Каяна, разозлившись, запустила чем-то в своего обидчика – главного тоуркуна. Тогда, задев ему лицо, это что-то попало в стену… и значит, если не нашли его потом, то где-то рядом на земле лежало… Упав ничком, Сенака быстро и что было силы плечами и коленями стал разгребать тот верхний слой на поверхности, что был утоптан здесь ногами. Изрядно попотев, наткнулся наконец на небольшой предмет. Повернув лицо к нему, сдул остатки грязи, и его глазам предстал кхарский амулет. Кривой, с неровными краями, из вулканического камня, того, что кхары чтили как металл, он подходил для дела идеально. Сенака снова лег на спину и спрятал вещь в руке. Не успел он приладить острую грань к сдавившим его руки веревкам, как послышались шаги и из потайного хода выглянули две светящиеся точки. Звериные глаза! Сенака в ужасе боялся шевельнуться. Из темноты в зал ступил тихонько зверь. Он напоминал собаку и был так мерзок, что не передать словами. Его голова была чем-то средним между той, что у диких псов, и той, что могла принадлежать огромной крысе. Ее облезлый хвост веревкой волочился по камням. Оказавшись в зале, зверь прижал уши и, опустив злобную морду к самому полу, ощетинился, выставив наружу желтые клыки. Раздался звериный рык.

За этой тварью объявилась еще одна, похожая на эту. Подойдя к скрученному савану, она его обнюхала и, схватив клыками, тут же уволокла обратно в темноту. Каяна в ужасе взревела. Ее истошный вой разносился эхом, а после затих где-то в глубине.

Пришел черед Сенаки. Еще немного ― и он почувствовал дыхание мерзкой твари у самого лица и замер: он притворился мертвым. Коснувшись зловонной мордой его щеки и лба, тварь обнюхала свою добычу, раздался рык, густые слюни упали сверху на рыбака. А следом псина вцепилась в него резцами и потянула за собой, туда же, где скрылась Каяна, завернутая в саван.

«Вот и все, – подумал Сенака. – Конец».

Рыбак не видел ничего, в полной тьме его тащил зверь сначала по проходу, затем пространство сузилось, лаз тесный, душный сдавил Сенаку со всех сторон. Он был не шире той норы, что выкапывали лесные волки. Наконец покончено с веревками. Освободились руки ― кхарский амулет службу сослужил. Моментом Сенака решил воспользоваться, он стал яростно сопротивляться: забил ногами по морде пса и телом упирался в стены, мешая продвижению вперед. Затем изловчился и дважды амулет вонзил в собачью морду. И лишь почувствовал, что ослабела хватка, что было мочи пополз обратно. Он карабкался, извиваясь как уж и быстро так, насколько это было возможным, пока не уперся головой в тупик. В последней надежде беглец всем телом навалился, и камень поддался чуть-чуть. Еще усилие ― и наконец отступил перед человеческим напором. То был тяжелый камень, лежавший на пути. И тут же сквозняком повеяло в лицо. Ослепшие от грязи глаза уловили слабый, едва ощутимый свет. Перед Сенакой открылось какое-то замкнутое пространство. Здесь было достаточно места, чтобы теперь выпрямиться в полный рост. Преодолев каменный рубеж, рыбак оказался с другой стороны препятствия и быстро встал на ноги. Сенака едва не ударился головой о какую-то деревянную перекладину и с первого раза не мог понять, где же сейчас находится. Тошнотворный запах затхлости ударил ему в нос. Теперь перед ним были деревянные конструкции, вокруг царил беспорядок. Что-то напоминающее старые мешки, наполненные каким-то хламом, лежало под его ногами. Не успел Сенака толком осмотреться, как в дыре показалась огромная рыжая голова. Пес ощетинился и настойчиво прорывался вперед. Лаз оказался слишком мал для псины, и ее огромная туша едва ли не застряла в нем. Увидев это, рыбак поднял первое попавшееся, что подвернулось ему здесь под руку, что-то, что имело неровный, обломанный край с одной стороны, а с другой ― небольшой набалдашник. Теперь эта вещь удобно легла в его ладонь. Сенака замахнулся и стал орудовать ею как ножом. Размахивая своим новым оружием, он нанес несколько точных ударов. С окровавленной мордой, собака попятилась назад. В злобе тщетно пыталась она грызть и рыть камень. Он не поддавался ей. Тварь уходила и снова возвращалась, пытаясь вытащить наружу рыбака. И то, что ему оружием теперь служило, из раза в раз раны оставляло на ее морде. Наконец, потеряв последнюю надежду достать человека, она ушла. Сенака услышал ее скулеж, вначале он слышался рядом, а потом где-то далеко. Рыбак спокойно огляделся и понял наконец – это был кораблик. Да, да, тот самый, на стене… теперь он находился в нем. В том, что нависал над огромным залом, что тоуркунами принят был за тайный знак. Сенака посмотрел на руки и отбросил прочь свое оружие. Это была человеческая берцовая кость. Теперь Сенака уставился себе под ноги, там проглядывали человеческие кости. Несколько черепов с «радостным» оскалом невозмутимо взирали на рыбака пустыми глазницами. Сенака брезгливо переставил ноги на единственное не занятое костями место и припал к борту корабля. В нем сквозь щель как на ладони открывался весь тот зал, где совсем недавно допрос ему чинили тоуркуны. И вот из дыры в стене появилась еще одна такая же по виду тварь, а за ней еще. Теперь зверюг там было три. Сенака отломал кусок