Следы на мосту. Тело в силосной башне (сборник) - Рональд Нокс

– Да, наверное, ты права, но даже если и так – силосная башня! До того Уорсли не проявлял никакого интереса к этому сооружению. Неужели он знал, каким убийственным действием обладает углекислый газ? Мог ли Уорсли быть уверен в этом их свойстве, черт возьми? Люди знают, иногда эти пары убивают, но никто толком не знает, как и почему. Самоубийство требует уверенности в способе, которым ты намерен его совершить. Ведь Уорсли выглядел бы полным идиотом, если бы вдруг очнулся на огромной куче вики и прочей гниющей растительной ерунды, ощущая лишь небольшое головокружение.

– Это стоящий аргумент, и я верю в него больше, чем во все остальные. Драгоценный мой, разве не видишь, он обрубает обе версии? Ведь ты хочешь заставить меня поверить, что это было убийство, я права? Если уж самоубийство требует уверенности в результате, то убийце она нужна еще больше. Он ведь не хочет, чтобы его жертва вдруг проснулась с небольшой головной болью, правильно? Если учитывать твой опыт, он никак не мог быть уверен, что Уорсли уже не очнется.

– Гм… Видишь ли, ты навязываешь мне однозначную версию. Я ничего не знаю о произошедшем там. Даже не стану притворяться. Его могли задушить где-то в другом месте, а затем сбросить тело в силосную башню – замести следы. Или же могли запереть в этой башне ради шутки или на спор, или же кто-то вознамерился его похитить и подержать там, но все зашло слишком далеко, и наступила смерть. Или же он начал задыхаться под силосной массой, но все же сумел выбраться на поверхность, а потом умер. Короче, я хочу сказать следующее: к этой истории приложил руку кто-то еще. У этого шоу не один участник, и этот некто пока еще не прояснил ситуацию. Вот что меня беспокоит больше всего, и вот почему я решил остаться, пока все окончательно не выяснится.

– Знаешь, мне прежде и в голову не приходило. Вдруг его действительно заточили в силосной башне, и он в конце концов задохнулся лишь потому, что не смог выбраться наружу?

– Да, но это всего лишь предположение. Еще замечу – оно указывает на чью-то грязную работу. Из силосной башни можно выбраться через смотровые окошки, если они открыты. Окошки представляют собой также некое подобие лестницы. Все их над уровнем силосной массы оставляют открытыми. Если же кто-то вознамерился запереть тебя в силосной башне, ему всего-то и надо закрыть все окошки до самого верха. В таком случае подняться с их помощью не получится, потому как рамы плотно прилегают к проему, и уцепиться просто не за что рукой или устоять хотя бы на одной ноге.

– Майлз, все это довольно прискорбно, не находишь? У тебя нет ни одного подозреваемого. Ты не знаешь, как объяснить случившееся, за тем исключением, что считаешь: тут не обошлось без насилия.

– Почему же? Подозреваемый есть.

– Кто?

– Самому хотелось бы знать, но лицо или лица пока неизвестные. Послушай, ненавижу говорить комплименты, но прежде ты всегда производила на меня впечатление женщины со средним уровнем интеллекта. Ты действительно считаешь просто совпадением, что смерть Сесила Уорсли произошла в тот момент, когда дом опустел и все его обитатели разъехались по округе, увлеченные этой дурацкой игрой в догонялки? Знаешь, я все время чувствовал: в этой игре с похищением невесты есть подвох. Слишком уж просто, чтобы быть правдой. В ней присутствовало что-то ненатуральное. Словно все специально в один миг решили ослепнуть. Жаль, не встал тогда и этого не сказал, но человек часто робеет и надеется, что со временем все прояснится само собой.

– Не понимаю, что плохого в этой игре? Они нашли ее описание в одном из номеров «Бэббл».

– О да. На мой взгляд, это одна из форм чистейшей воды идиотизма, примеры которого сейчас видишь повсюду. Я очень надеюсь, может быть, позже кому-то из них покажется, что было в ней изначально что-то неверное, неправильное, в результате чего и произошла трагедия. Скажи мне, только честно, разве тебе не показалось, что эта игра в гонки была навязана нам, как порой навязывает тебе плохую карту выигрывающий?

– Разве? Сейчас я вряд ли смогу ответить на этот вопрос, потому как ты уже навязал ответ. Единственное, что показалось мне странным, так это выбор зайцев. Мы тянули жребий за героиню, а та выбрала себе своего кавалера, и в результате хозяин с хозяйкой удрали от нас, пока остальные объезжали окрестности по разным дорогам и тропам в напрасной погоне. Мне не кажется, что это являлось простым совпадением.

– Чем же тогда еще? Лично я не нахожу ничего странного в том, что миссис Халлифорд достался «счастливый билет», ведь ее шансы тянули на двадцать процентов. Потом, разве странно, что она выбрала собственного мужа, ведь таким образом в семье остались двадцать пять фунтов. Да, кстати, кажется, мы задолжали им пятерку. Нет, если вдуматься хорошенько, под подозрение в нечестной игре попадают гончие, а не зайцы. Зайцам пришлось кружить по дорогам с момента подачи сигнала, а вот гончие… Никто не знал, где находился каждый из них в тот или иной момент. Не знал, кто остался дома, а кто вышел, и если вышел, то когда.

– О да, похоже на правду. Попробуй теперь догадаться. Как?

– Самое простое – спросить: кто первым предложил сыграть в эту дурацкую игру? Или же: кто проявил особую настойчивость?

– Боже, как интересно! Вне всякого сомнения, предложил ты, Майлз, я сама слышала. Еще, полагаю, Уорсли просрочил последний взнос, и «Бесподобная» заплатила тебе за то, чтобы ты убрал его, пока бедняга не успел застраховаться.

– Не распускай язык, женщина. Не до шуток. Я рассуждал об этих кампаниях по сбору мусора и, возможно, навел на мысль. Впрочем, первой упомянула об игре в бегство влюбленных миссис Халлифорд. С другой стороны, не припоминаю, чтобы она так уж настаивала. Кажется, мисс Морель твердила, мы непременно должны в нее сыграть. Я не ошибаюсь?

– Нет. Вроде бы она так и вцепилась в эту идею руками и зубами. Также мне запомнилось – именно она предложила обеим сторонам оставаться неизвестными друг другу до последнего момента. Имеет ли это хоть какое-то значение? Не совсем понимаю, какие преимущества были у этой игры в чисто криминальном плане.

– Я бы сказал, это очевидно, ведь игра создала совершенно нереальную ситуацию: на протяжении получаса мы наблюдали за тем, что происходит перед домом, поэтому заметили бы любого выходящего из него через главный вход. Тогда как того, кто оставался в тыльной части дома, не увидели бы. Затем минут десять или около того рассаживались по своим машинам и не замечали, чем занимается его сосед. Затем, по меньшей мере, часа три мы разъезжали по окрестностям и заметили бы любого, кто вдруг захотел дать обратный ход и вернуться к дому. Просто райские условия для преступника, хотевшего провернуть свое черное дело и остаться незамеченным, а потом еще и создать себе алиби. Нет, я не верю, что это совпадение. Слишком уж хорошо и просто.

– Миссис Карберри, теперь я вспомнила, требовала простора для догадок. Разумеется, у нее было меньше причин радоваться самой игре, чем у Филлис Морель.

– Это почему же меньше?

– Да малый ребенок понимал, что Филлис Морель по уши влюблена в Толларда, а он сам далеко не уверен в своих чувствах к ней. Если, конечно, ребенок девочка. Мужчины никогда ничего не замечают. Само собой разумеется, если б Филлис вытянула листочек с буквой Б, она могла выбрать Толларда в попутчики. Шансов-то у нее было…

– Знаешь, Анджела, рассуждения женского пола часто приводят меня в отчаяние. Давай не будем больше об этом. Итак, как ты утверждаешь, миссис Карберри не хотела, чтобы участники заранее знали, из кого составятся пары. Миссис Арнольд – напротив.

– Я не ожидала, что миссис Арнольд так впечатлится. Вот ее мужа – точно нет. Единственным человеком, которому явно не нравилась эта затея, был мистер Толлард.

– С учетом всего вышеизложенного, когда ставки взвинчены до предела и нервы у игроков сдают, совершенно невозможно определить, кто же подменил карту. Впрочем, в одном я точно уверен…

Мужчину прервал стук в дверь и заявление: «Джентльмены из Херефорда будут премного обязаны, если мистер Бридон сможет подойти к ним прямо сейчас». Словарь прислуги с нижнего этажа не был предназначен для экстремальных ситуаций, и подобрать эквивалент слову «полиция» никак не получалось.

Глава 9

Показания мистера Бридона

Джентльмены из Херефорда были, по всей видимости, смущены, допрашивая столько знатных господ, и изо всех сил старались сделать так, чтобы те чувствовали себя непринужденно. Джентльмены всячески подчеркивали чистую формальность этих бесед и их единственную цель – окончательно убедиться в полной невиновности господ, в чем джентльмены и без того убеждены. Бридон был одним из первых в этом списке – так как именно он первым осматривал тело после его обнаружения. У него не возникло трудностей в опознавании покойного, хоть знакомы они были совсем недолго, всего тридцать шесть часов. Он не считал, что состоял с Уорсли в сколько-нибудь доверительных отношениях. Странно, но стоит человеку столкнуться с официальными лицами, как он начинает пользоваться стереотипными формулировками, в которых все разделено на черное и белое.