Пацаны, не стреляйте друг в друга - Владимир Колычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А-а, я уже вспомнил, – словно очнувшись, кивнул мужик.
Марк Илларионович поощрительно посмотрел на Левшина. Может, и грубо он сработал, но эффектно. Хорошо, если еще и эффективно.
– Что ты вспомнил, Василий Денисович?
– Ну, Максимка у меня спрашивал, где мастеров найти можно, чтобы дом поставить.
– Какой дом?
– Ну, деревянный... Сказал, что босс его московский дом хочет в лесу поставить. Ну, вроде как охотничий...
– Где?
– Не знаю, не говорил. Я спрашивал, а он таился...
– А с мастерами ему подсобил?
– А то как же! Колька Пшено хорошо избы ставит. Володька Соловьев с ним был. Юрку Метелкина с собой брали, он по цементным работам дока...
– И где Кольку найти можно?
– Да в Юргиновке, тут недалеко, четыре версты...
Кольку Пшено искали в одной деревне, а нашли в другой, если точней, то в дачном поселке под Рязанью, где он во главе своей шабашкиной бригады рубил на заказ баню. Долго искали, но все-таки нашли.
* * *Лосев нежно смотрел на своего помощника. Вскруженная водкой голова, закипающая от возбуждения кровь.
– Илюха, друг ты мой милый, а давай-ка споем? – предложил он, обняв парня за плечи.
Сидящие за столом Игорь и Макс переглянулись, поджав губы, чтобы не прыснуть от смеха. Илья встрепенулся, резким движением плеча скинул с нее руку.
Но Лосев не унимался. Снова обнял его.
– Любовь нечаянно нагрянет! – пьяно заорал он. – Когда ее совсем не ждешь!..
Рука опустилась ниже, но Илье это не понравилось. Психанув, он вскочил на ноги. Опьяненный водкой и желанием, Лосев не успел отреагировать на изменение обстановки. И коленка Ильи со страшной разрушительной силой врезалась ему в подбородок.
Очнулся он от резкого запаха. Открыл глаза и увидел Игоря, который держал у его носа ватку с нашатырем.
– А где Илья? – вскочив на ноги, спросил Лосев.
Челюсть невыносима ныла и выстреливала болью при каждом произнесенном слова, но говорить он все же мог.
– Уехал. Вместе с Максом.
– Куда? Зачем?
– Сказали, что им ваша, э-э, нечаянно нагрянувшая любовь не нравится.
– А тебе что, нравится?
– Нет. Но мне деньги нравятся. Я так полагаю, мне теперь их доля причитается.
– У тебя своя доля.
– Тогда я тоже, наверное, поеду... А чо, я никого не убивал...
– Ты Агату похитил.
– Но это же не убийство.
– Это не убийство. Тогда. Это бунт на корабле. Сейчас... Ты хоть бунтуешь, а эти, как те крысы с корабля... Хорошо, получишь их долю...
– Отлично.
– Они давно уехали?
– Да нет, минут двадцать...
– На чем?
– Э-э... на вашем «БМВ».
– Козлы.
– А «Круизеру» колеса проткнули.
– Ублюдки.
– Да я сделаю.
– Пока ты сделаешь, они ментов сюда приведут.
– Ментов? Нет, такого разговора не было.
– Разговора не было, а менты будут... Панфилов где? Агата?
– В гараже... Они забрать их хотели, да вы ключи выбросили. А они спешили...
– И нам спешить надо. Недоброе чую. Чем скорее уберемся отсюда, тем лучше...
– Куда?
– Там видно будет...
– А с пацаном что делать, с девкой?
– Приласкать мы их приласкали, – усмехнулся Лосев. – Осталось только обогреть...
Он даже не помышлял о том, чтобы получить выкуп за пленников. Слишком сложно это, слишком велика вероятность попасть впросак. Но и отпускать их было бы глупо. Пусть поплачут их родители, которых он так ненавидел...
* * *Время близилось к ночи, но дом не спал. Музыка, шум, пьяные голоса. Но неожиданно все стихло. Минут через пять завелась и уехала машина. Кто-то что-то крикнул...
А потом к гаражу подошел Лосев. Пнул по воротам ногой.
– Скоро за вами придут! – заорал он. – Держитесь! Если сможете!
– Что это с ним? – спросила Агата, когда голос стих.
– Белая горячка. У свиней это бывает, когда пережрут, – криво усмехнулся Кирилл.
Агата прижалась к нему.
– Мне страшно. Сейчас что-то будет.
И она не ошиблась. Скоро в гараже повеяло запахом бензина, а затем и дымком... Мимо гаража в сторону леса проехала еще одна машина. Похоже, Лосев со своей камарильей спасался бегством. И поступал при этом как последний фашист. Только нелюди могут обречь пленных на верную смерть...
Не было уже смысла дожидаться темноты. Дом подожжен и брошен – некому наблюдать за тем, как пленники пытаются обрести свободу.
Кирилл еще не пробовал открывать ворота, но уже знал, что изнутри они фиксировались с помощью железных клиньев – верхнего и нижнего. Вытащить их было не трудно, но что дальше?
А дальше началось самое сложное. Если бы не внешний замок, ворота бы открылись наружу. Но толстая дужка мертво держалась в проушинах, не позволяя им распахнуться. Они приоткрылись лишь на немного, даже образовалась щель толщиной с палец, но это было все, чего смог добиться Кирилл.
Но он не унывал. Вместе с Агатой они расшатывали ворота до тех пор, пока дужка замка не сдвинулась с мертвой точки. А дом уже полыхал вовсю, в подвал поступал едкий дым, дышать было невозможно.
– Еще немного!
Кирилл уже видел, что дужка замка действительно не заблокирована в запирающем гнезде. Корпус замка повис на ней, стукаясь о железную толщу ворот.
Они продолжали расшатывать ворота. Дужка замка все дальше уходила вправо, в сторону корпуса. Еще немного, и она сойдет с левой проушины... Но Агата потеряла сознание от удушья. Да и сам Кирилл уже был близок к тому, чтобы опустить руки и свалиться в обморок...
* * *В сгущающихся сумерках серебристый джип казался черным и оттого – грозным. Он шел по разбитой дороге с бесповоротным упорством тяжелобронированного танка. Но если бы у него на крыше была башня с пушкой, и тогда бы Марк Илларионович ничуть не испугался. Он испытывал чувство облегчения, глядя на приближающуюся машину. Он знал, кто едет в ней. Он жаждал встречи с Лосевым...
«БМВ» все ближе. Прет как танк. Казалось, он собирался взять на таран головную машину с охраной. Но вот джип остановился. Распахнулись дверцы, из салона выпрыгнули два парня с поднятыми руками.
С ними не церемонились. Охранники сбили их с ног, уложили на землю. Осмотрели захваченную машину.
– Больше никого, – разочарованно доложил Панфилову Левшин. – Нет Лосева!
– Где он?
– Сейчас узнаем.
Недолго думая, Левшин пнул в бок лежащего на земле парня.
– Имя? – заорал он.
– Илья!
– Фамилия?
– Безродный!
– Они, суки!.. Лосев где?
– Там, дома!.. Не бейте! – жалко захныкал Безродный. – Мы сами, сдаваться ехали!
– Сами? А Кирилл где? Агата где?
– Там! Лосев их на замке держит!.. А ключи от замка он в озеро выбросил!
– Кирилл жив? – спросил Панфилов.
Он испытывал непреодолимое желание вытереть ноги об этого ублюдка.
– Да!
– Агата?
– Тоже!..
– Что Лосев с ней сделал?
– Ничего... Не успел...
Лежащий рядом с Ильей парень истерично засмеялся.
– Кто такой?
– Максим. Лазарчук.
– И что здесь такого веселого?
– Лосева током шандарахнуло, Кирилл постарался. Заглючило Лосева. Теперь ему Агата не нужна. Теперь он Илюху любит... А Илюха его не любит. Потому и сдернул от него. Как невеста от жениха, гы-гы!
– Заткнись! – рявкнул на Макса его дружок.
Но на них уже никто не обращал внимания. Панфилов садился в машину, чтобы ехать дальше. Он должен был спешить.
Было уже темно, когда они подъезжали к дому возле лесного озера. Но сам дом горел, освещая поляну и деревья вокруг нее страшным убийственным светом.
– Кирилл! – выскакивая из машины, заорал Панфилов. – Агата!
Но в ответ он слышал только ужасающий гул пожара, треск ломающихся перекрытий.
Не обращая внимания на жар огня, он почти вплотную подобрался к дому. Левшин попытался удержать его, но Марк Илларионович ударил его затылком в лицо. Вырвался из медвежьих объятий, споткнулся, упал, катнувшись по спускающемуся вниз съезду к гаражу. Поднимаясь, услышал, как загудели от удара железные ворота. Кто-то пытался открыть их изнутри.
Ворота держались на одной-единственной дужке замка, который уже вот-вот мог вывалиться из проушин. Панфилов одним движением сорвал замок, раскрыл ворота. Едва живой Кирилл сам упал в его объятия. Подоспевший Левшин, невзирая на разбитый нос, подхватил на руки бесчувственную Агату.
Глава двадцать седьмая
Седовласый, но еще молодо выглядевший врач качал головой и растроганно улыбался.
– Может, и не самый удивительный случай, но в моей практике это впервые!
– А в моей – нет, – сказал Панфилов.
И, поддавшись внезапному порыву, взял за руку Настю. Стоявший за их спиной Антон заметил это, но промолчал. Только недовольно шмыгнул носом.
Кирилл и Агата лежали в одной палате, на близко сдвинутых друг к другу койках. Лежали, крепко держась за руки.
Их везли в одной машине. Оба были без сознания. Но это не помешало им взяться за руки. В вертолет их пришлось вносить разом, потому как невозможно было расцепить их. В больнице их поместили в одной палату.
