Танцы и не только - Элайна Фокс

– А что, верблюды храпят?

Стальные глаза Бенджамина Сент-Джеймса сурово сверкнули под кустистыми седыми бровями.

– Знаешь, я уже начал надеяться, что наконец-то ты выбил всю дурь из головы, но тебе приспичило отправиться в Ричмонд и впутаться в весьма неприятную историю с Фэр-чайлдами. Уж не это ли побудило утопиться в бочке со спиртным, чтобы смыть позор?

– Все, что касается Фэрчайлдов, – отвечал Райан, усаживаясь в кровати и болезненно морщась, – является не более чем результатом бессовестно раздутого ничтожного инцидента!

– Но тогда какого черта ты пустился во все тяжкие? Когда ты не ленишься шевелить мозгами, из тебя получается чертовски приличный бизнесмен, – признался Бенджамин, – но повадки у тебя, как у настоящего жеребца. Я не припомню ни одного города, где ты обошелся бы без скандала из-за женщин. Черт побери, парень, это началось с того самого дня, как ты стал достаточно взрослым, чтобы интересоваться женщинами!

– Всего лишь достаточно взрослым, чтобы они стали на меня засматриваться, – с лукавой улыбкой уточнил Райан. Этим доводом всегда пользовалась его мать, когда старалась защитить сына. Сам Райан считал его смехотворным, но не упускать же случай лишний раз позлить отца!

– Стало быть, женщины сами вешаются на тебя десятками, а ты такой воспитанный и вежливый, что не можешь им ни в чем отказать? – мгновенно вскипел Бенджамин. – Ничего подобного! Ты сам ведешь себя как избалованный павлин! И ты отлично знаешь, как отшить чересчур настырных дамочек, – просто не желаешь это делать!

– Честное слово, – сокрушенно вздохнул Райан, – я бы очень хотел это узнать!

– Вот и отлично. А теперь изволь подняться, мошенник, – приказал отец, подтверждая свои слова очередным ударом длинной трости. – И приведи себя в порядок хотя бы ради друзей!

Лидия Стюарт сидела в гостиной и занималась вязанием, поджидая, когда к ней спустятся родители. По пути из своей комнаты она проходила мимо библиотеки и слышала, как они спорят из-за Райана. Как всегда, предметом спора была причина его необъяснимого срыва. Отец считал, что это всего лишь очередная блажь избалованного мальчишки, тогда как мать была уверена в том, что этому должна быть более серьезная причина. В каких бы громких скандалах ни был замешан Райан до сих пор, он ни разу в жизни не доводил себя до запоя. И Лидия считала, что это весомый довод. Она вообще впервые в жизни увидела Райана пьяным, когда Том с кучером наемного экипажа втащили в переднюю его бесчувственное тяжелое тело.

У Лидии имелась своя теория насчет состояния Райана. Она искренне удивлялась, как никто из домашних не заметил очевидного: он страдает от несчастной любви. Только обделенный любовью мужчина может позволить себе пасть так низко. Или они полагают, будто Райану это чувство недоступно? А может, просто не представляют, что женщина, которой Райан окажет такую честь, не ответит ему взаимностью?

В отличие от прочих Лидия не сомневалась, что всему виной любовь. Правда, она обожала своего брата и у нее не укладывалось в голове, что на свете есть женщина, способная остаться равнодушной к его чарам. Но с другой стороны, приступ такого невероятно жестокого самоуничижения должен был иметь под собой не менее невероятную причину.

После возвращения из Виргинии они виделись с Райаном совсем недолго, на обеде, устроенном родителями в честь этого семейного торжества. В качестве гостей присутствовали лишь родители Тома и две его сестры, Мэри и Роберта.

Райан вышел к столу слегка навеселе. Видимо, он начал пить с самого утра, еще до того, как сошел с корабля, и весь день понемногу прикладывался к бутылке. Ему не всегда удавалось удержать в узде душивший его тайный гнев, и Лидия тогда подумала, что дела в Ричмонде идут из рук вон плохо, потому что Райан был готов сорваться на ком и на чем угодно.

Он вел себя вызывающе, а подчас попросту грубо, и это бросалось в глаза всем, кроме Роберты, имевшей несчастье еще два года назад воспылать к Райану по-детски слепой любовью. Остальные гости избегали даже смотреть в его сторону из опасения ненароком навлечь на себя вспышку дьявольского гнева, тлевшего в его глазах.

Как ни странно, это хрупкое равновесие только раззадорило Роберту, и она флиртовала напропалую, беззаботно хихикая над циничными и издевательскими шутками Райана по поводу женского пола. Поскольку он был явно не в себе, а его заигрывания с РобертоЛ грозили превратиться в нечто совершенно непредсказуемое, Стюарты были вынуждены уйти из гостей раньше обычного.

Лидия с Томом уже легли спать, когда Райан с отцом заперлись в библиотеке. Лидия полагала, что они собираются обсудить успехи Райана в Ричмонде и что отец не упустит случая указать сыну на его неприличное поведение за обедом. Она не сразу заснула в тот вечер, а потому слышала, как дверь в библиотеку с грохотом распахнулась и Райан яростно выкрикнул:

– Черт побери, да пусть говорят обо мне все, что угодно! Я вовсе не хотел возвращаться и не собираюсь радоваться по этому поводу!

По коридору простучали его тяжелые шаги. Громко скрипнула дверь в переднюю и тут же раздался грохот, как будто ее распахнули пинком и она ударилась о стену. Следом в коридоре прошелестели колеса инвалидной коляски их отца.

– И мне осточертело дрожать над репутацией всяких безмозглых соплячек, которым не хватает ума позаботиться о себе и своем добром имени! – продолжал Райан. – Пусть теперь сами выкручиваются и получают то, что заслужили!

Лидия слышала, как отец пытался возражать, но его глухой хриплый голос доносился до нее слишком невнятно. Райан что-то коротко ответил, и сразу хлопнула парадная дверь. В доме стало тихо, и с тех пор Лидия больше не видела старшего брата.

Вернее, не видела вплоть до вчерашнего вечера, когда его в полуобморочном состоянии доставили домой.

В коридоре зазвучали голоса родителей, и через минуту они появились в гостиной. Отец, красный как рак, не скрывал своего бешенства, а мать, как всегда, оставалась сдержанной и спокойной. У нее был богатый опыт укрощения строптивых мужчин. И Лидия обожала ее за эту выдержку истинной леди.

– Твой отец считает, что Райан совсем взбесился, – сообщила мать. Лидия не сразу уловила в ее голосе скрытый юмор. – Он намерен отослать его в плавание в Вест-Индию с воспитательными целями.

– Да, черт побери, именно так я и сделаю! – рявкнул старик. Тяжело опираясь на свою трость, он направился к ближайшему креслу. Бенджамин Сент-Джеймс ужасно не любил пользоваться инвалидной коляской, но в последнее время его здоровье ухудшилось настолько, что он почти постоянно прибегал к ее помощи.