Калевала - Элиас Лённрот

Руна тридцатая

1. Лемминкяйнен отправляется со своим прежним боевым товарищем Тиарой воевать против Похъёлы.

2. Хозяйка Похъёлы посылает против них сильный мороз, который замораживает их судно на море и чуть было не заморозил героев, находившихся на судне; однако Лемминкяйнен своими заклинаниями и проклятиями изгоняет мороз.

3. Лемминкяйнен со своим товарищем добирается по льду до берега, опечаленный бродит по глухим лесам, пока, наконец, не возвращается домой.

Раз веселый Лемминкяйнен,Молодец тот, Каукомъели,Вышел самым ранним утром,Только зорька занималась,Стал на лодочную пристань,Корабельную стоянку.Лодка с крючьями стонала,Так челнок дощатый плакал:"Должен я лежать, несчастный,Должен, жалкий, только сохнуть:На войну не едет Ахти,Шесть лет, десять лет не хочетСеребра искать войноюИли к золоту стремиться".Тут веселый ЛемминкяйненХвать челнок тот рукавицей,Рукавицею расшитой,Говорит слова такие:"Ты, сосновый, не тревожься,С превосходными боками!На войну еще пойдешь ты,Ты поедешь на сраженье,Полон будешь ты гребцами,Прежде чем минует завтра".Ахти к матери подходит,Говорит слова такие:"Ты не плачь, о мать родная,Не горюй, моя старушка,Если я уйду сражаться,Если снова ринусь в битву.Мне на ум пришло внезапно,Мысль мозгами овладела -С людом Похъёлы сразиться,Истребить весь род негодный".Мать сдержать его хотела,Говорит ему старушка:"Не ходи, сыночек милый,В Похъёле ты не сражайся!Смерть тебя постигнуть может,Скоро можешь ты погибнуть".Но недолго думал Ахти,Он туда идти решился,Все разрушить там поклялся,Говорит слова такие:"Где бы мне найти другого,Где с мечом найти мне мужа,Чтобы в битве был подмогой,Стал бы помощью в сраженье?Хорошо знаком мне Кура,Тиара смелый предан крепко.Вот его возьму я лучше;Он с мечом пойдет за мноюИ поможет мне в сраженье,Будет сильному подмогой".Он прошел через деревню,К Тиаре он во двор приходит,И, придя туда, промолвил,Так сказал он, появившись:"Тиара, ты мой друг сердечный,Мой любезный, дорогой мой!Помнишь ты былое время,Как мы оба вместе жили,Как с тобою мы ходилиНа поля больших сражений?Деревень прошли мы много,Десять изб в деревне было,В этих избах все герои,По десятку было в каждой;Ни один из тех героев,Из мужей никто не спасся,Всех с тобой в бою убили,Всех мы в битве поразили".У окна родитель ТиарыВырезал для копий древки;У амбара на порогеМать сбивала масло в кадке;У ворот трудились братья,Там сколачивали сани;У мосточка были сестрыИ стирали там платочки.От окна отец ответил,Мать с порога у амбара,От калитки молвят братья,Сестры молвили с мосточка:"Нет, не время биться Тиэре,Воевать с копьем не время:Тиэра сделку заключает,По рукам уже ударил;Он ведь только что женился,Взял недавно он хозяйкуИ грудей еще не тронул,Не прижал ее он к груди".Тиэра тот лежал на печке,На краю лежал тот Кура;На печи обул он ногу,На скамье обул другую,На дворе надел он пояс,У калитки застегнулся,И копье схватил потом он.То копье не из великих,Но не очень чтоб из малых,Так оно длиной из средних:На конце стоит лошадка,Скакунок по древку скачет,А на ручке воют волки,На кольце рычат медведи.Вот копьем он потрясает,Потрясает и качает,Бросил древко он на сажень.В пашню с глинистою почвой,В твердый луг копье вонзает,В землю ровную, без кочек.И потом копье он бросилБлиз копья у КаукомьелиИ поспешно устремился,Как товарищ Ахти, в битву.Ахти, тот Островитянин,Оттолкнул челнок свой в воду,Как змею между колосьев,Как живучую гадюку.И поехали на север,В море Похъёлы помчались.Тут хозяйка СариолыВызвала мороз ужасныйВ Похъёлу — на зыбь морскую,На открытое теченье;Говорит слова такиеИ такие наставленья:"Ты, морозец, мой сыночек,Мною вскормленный малютка!Ты иди, куда пошлю яИ куда тебя отправлю.Заморозь ты лодку Ахти,Челночок у КаукомъелиНа хребте блестящем моря,По открытому простору!Пусть замерзнет сам хозяин,Пусть веселый сгинет в море,Пусть оттуда он не выйдетНикогда, пока живешь ты,Коль сама я не избавлю,Коль ему не дам свободы!"Сын дрянного поколенья,Юный, с нравами дурными,Стал мороз морозить море,Стал он сковывать теченье;А пока он шел до цели,По земле пока влачился,Покусал листы деревьев,У травы забрал все семя.А когда ступил на берег,Берег Похъёлы широкий,На морское побережье,То сначала заморозилНочью бухты и озера,Сделал твердым берег моря -Моря самого не тронул,Не сковал еще теченья.На хребте морском был зяблик,На волнах там трясогузка:Когти зяблика не мерзли,Голова не цепенела.Но второю ночью началОн все дальше простиратьсяИ совсем уж стал бесстыдным,Вырос с дерзостью ужасной;Все сполна он стал морозить,Леденить с ужасной силой:Лед он сделал выше лося,Набросал на сажень снегу,Заморозил лодку Ахти,На волнах челнок у Кауко.Самого хотел он АхтиВ страшных льдинах заморозить:На руках уж тронул пальцы,Стал до ног он добираться.Рассердился Лемминкяйнен,Рассердился, обозлился,Он в огонь мороз толкаетИ теснит его к горнилу.Он схватил мороз руками,Кулаками держит злого,Говорит слова такиеИ такие речи молвит:"Сын ты северного ветра,Сын зимы, мороз знобящий!Пальцы рук не смей морозить,Пальцев ног моих не трогай,До ушей ты не дотронься,Головы не смей касаться!Есть и так тебе работа,Можешь многое морозить,Ты оставь людскую кожу,Тело матерью рожденных;Ты морозь болота, землюИ холодные каменья,На воде морозь ты ивы,Пусть расколются осины,Облупи кору с березы,Раздирай большие сосны,Но не тронь людскую кожу,Волосы женой рожденных.Если этого все мало,Ты морозь еще другое:Раскаленные каменьяИ горячие утесы,Скалы, полные железом,Горы дикие со сталью;Вуокси пусть оцепенеет,Иматра пусть онемеет.Ты заткни пучине глотку,Укроти ее свирепость!Иль сказать твое начало,Объявить происхожденье?Знаю я твое начало,Верно знаю, как ты вырос,Родился на ивах холод,Сам мороз пошел с березыВ Сариоле возле дома,У избы страны туманной,От отца, что был злодеем,И от матери бесстыдной.Кто ж вспоил мороз на ивах,Кто же придал злому силы?Мать его была без груди,Молока совсем не знала.Там его вспоили змеи,Там гадюки насыщали.Не свежо их вымя было,Без концов у змей сосочки.Там мороз качала буря,Ветер северный баюкалНа дурной воде меж ветел,На источниках болотных.Был воспитан мальчик плохо,Перенял дурные нравы,Рос без имени мальчишка,Тот злокозненный ребенок.Наконец уж дали имя:Стал Морозом называться.Жил потом он по заборам,По кустарникам таскался,Летом плавал он в трясинахПо верхам болот широких,А зимой трещал он в елях,Бушевал в сосновых рощахИль гудел в лесах, в березах,Иль неистовствовал в ольхах.Мерзнут травы и деревья,Выровнял мороз поляны,Покусал листы деревьев,Снял у вереска цветочки,Покусал кору у сосен,Пощипал у елок корку.Ты велик уж что-то слишком:Чересчур высоко вырос.Ты меня морозить хочешь,Чтоб мои распухли уши,Хочешь ты отнять мне ногиИ концы похитить пальцев?Перестань меня морозить,Перестань знобить со злобой,Я огонь в чулки засуну,В башмаки же головешки,Наложу углей по складкам,Под ремни напрячу жару -И мороз меня не схватит,Холод тронуть побоится.Прогоню тебя заклятьемК дальним северным пределам.И когда туда прибудешь,Только родины достигнешь,Застуди котлы немедля,В очаге печном все угли,Руки женщин в вязком тесте,На груди у жен младенцев,Молоко у всех овечек,Жеребенка в кобылице!Если ж этого все мало,Прогоню тебя отсюдаВ кучу угольев у Хийси,На печной очаг у Лемпо.Ты в огонь туда проникниИ садись на наковальню,Чтоб кузнец тебя помял тамМолотком и колотилом,Молотком чтоб бил сильнее,Раздробил бы колотилом!Если ж этого все мало,Ты послушаться не хочешь,Знаю я другое место,Подходящее местечко:Я твой рот направлю к лету,Твой язык в его теплицу,Чтоб навек ты там остался,Никогда б назад не вышел,Если я не дам свободы,Сам не выпущу оттуда".Тут сын северного ветра,Сам мороз беду почуял;Он взмолился о пощаде,Говорит слова такие:"Так давай мы сговоримсяНе вредить друг другу большеНикогда в теченье жизниИ пока сияет месяц.Коль услышишь, что морожу,Что веду себя я дурно,Ты в огонь меня направишьИ толкнешь в большое пламя,Меж кузнечными углямиК Ильмаринену в горнило,Ты мой рот направишь к лету,Мой язык в его теплицу,Чтоб всю жизнь я там остался,Никогда б назад не вышел!"Так веселый ЛемминкяйненЛодку там во льду оставил,Свой челнок военный в льдинах,Сам пошел дорогой смело,Тиэра вслед за ним шагает,Вслед за другом, за веселым.Вот по льду ступает Ахти,Он идет по ровной глади,День идет так и другой день,Наконец, уже на третий,Показался мыс Голодный:Там дрянная деревушка.В замок мыса входит Ахти,Говорит слова такие:"В крепости найдется ль мясо,На дворе найдется ль рыбаДля героев утомленных,Для мужей, ослабших сильно?"Только не нашлось тут мяса,Только не нашлось тут рыбы.И промолвил Лемминкяйнен,Молодец тот, Каукомъели:"Пусть огонь спалит всю крепость,Пусть снесет ее водою!"И пошел оттуда дальше,По густым лесам идет он,Где совсем жилья не видно,По дорогам неизвестным.Собирает Лемминкяйнен,Молодец тот, Каукомъели,Мягкий пух по всем каменьямИ волокна по утесам;Он связал чулки поспешно,Рукавицы быстро сделал,Чтоб мороза *** бояться,Всей его свирепой стужи.Он пошел искать дорогуИ разведать направленье:Путь прямой тянулся к лесу,В лес дорога направлялась.И промолвил Лемминкяйнен,Молодец тот, Каукомъели:"Тиэра, братец мой любезный,Плохо нам с тобой пришлося!Дни и месяцы блуждая,Вечно странствовать мы будем".Тиэра так ему ответил,Он такие речи молвил:"Месть нам, бедным, угрожаетИ погибель нам, несчастным;Для войны сюда пришли мы,В Похъёлу, в страну тумана,Чтоб своей лишиться жизни,Навсегда самим погибнутьНа местах, совсем негодных,На неведомых дорогах.Никогда мы не узнаем,Не узнаем и не скажем,По какой идем дороге,По какой пошли тропинке,Чтоб погибнуть здесь, у леса,Умереть здесь, на равнинах,Здесь, где ворон лишь родитсяИ живут в полях вороны.Смело вороны потащут,Понесут здесь злые птицы,Тело наше расхватают,Жадно выпьют кровь вороны,Клювы вороны запустятВ трупы мертвецов несчастных,Понесут на камни кости,На скалистые утесы.Мать, бедняжка, знать не будет,Мать несчастная, родная,Где ее осталось телоИ где кровь ее сбегает:На равнинах ли болотных,Иль в сражении жестоком,На хребте ль большого моря,По обширному теченью,На горе ль, где много сосен,По дороге ли к кусточкам.Ничего мать не узнаетО несчастнейшем сыночке:Будет думать, что он умер,Будет думать, что погиб он.Мать тогда заплачет горько,Причитать начнет старушка:"Там теперь мой сын, бедняжка,Там любимец мой несчастный:Туонелы посев он сеет,Боронует поле Калмы.Дал мой сын теперь, бедняжка,Дал сыночек мой несчастныйОтдыхать в покое луку,Благородным дугам — сохнуть.Птицы могут откормиться,Куропатки жить в кусточках,Без боязни жить медведиИ играть на поле лоси!"Отвечает Лемминкяйнен,Молодец тот, Каукомъели:"Мать несчастная, родная,Ты меня в себе носила!Кур ты выходила много,Лебедей большую стаю;Вдруг их всех развеял ветер,Вдруг их всех рассеял Лемпо,Ту сюда, туда другуюИ загнал куда-то третью.Помню я былое время,Помню дни, что были лучше:Выступал цветком я дома,Точно ягодка ходил я.Кто на нас, бывало, взглянет,Удивится, как растем мы.Но совсем иначе сталоВ это бедственное время:Знаем мы теперь лишь ветер,Видим мы теперь лишь солнце,Но его скрывают тучи,Дождь собою закрывает.Но все это мне не страшно,А моя о том забота:Хорошо ль живут девицы,Как прекрасные играют,И как женщины смеются,Как невесты распевают,И не плачут ли от горя,Не страдают ли от скорби?Нет пока здесь чародейства,Нет и против нас заклятий,Чтоб мы умерли в дороге,Чтоб в пути мы здесь погибли,Чтобы юные свалилисьИ столь бодрые пропали.Коль чаруют чародеи,Колдуны коль здесь колдуют,Пусть их чары обратятсяНа жилища их родные;Пусть колдуют друг на друга,На детей наводят чары,Род свой быстро умерщвляютИ родных уничтожают!Никогда отец мой прежде,Этот старец седовласый,Колдунам не поклонялсяИ не чтил сынов лапландских.Так говаривал отец мой,Так и я теперь промолвлю:"Защити, могучий Укко,Огради, о бог прекрасный,Охрани рукою мощнойИ твоей великой силойОт мужских коварных мыслей,От коварства злобных женщин,От злословья бородатых,От злословья безбородых!Будь мне вечною защитой,Будь надежною охраной,Чтоб дитя не заблудилось,Чтоб сын матери не сбилсяНа пути благого Укко,На дороге, богом данной!"Тотчас сделал Лемминкяйнен,Молодец тот, Каукомъели,Из забот коней рысистых,Вороных коней из скорби,А узду из дней печальныхИ седло из тайных бедствий.На спине коня уселся,На лошадке этой пегой,Едет он тяжелым шагом.С ним Тиара едет рядом.Он с трудом по взморью едет,По песку едва плетется,Едет к матери любезной,К ней туда, к седой старушке.Я теперь бросаю Кауко,Долго петь о нем не буду;В путь отправил я и Тиэру -Пусть на родину он едет,Сам же пенье поверну я,Поведу другой тропою.

Руна тридцать первая