Тень-на-свету - Анна Сергеевна Платунова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И в Лигу он уже не сможет вернуться, зная, как на самом деле устроена организация. Пожалуй, немного равновесия миру не повредит…
Геор молчал, разглядывая склонившееся над ним родное лицо. Любимая, самая дорогая девочка… Да зачем ему эта жизнь без нее?
– Раст! – позвал он, стараясь, чтобы голос звучал твердо. – Твоя рука точно не дрогнет.
«Что ты делаешь? – одними губами произнесла Аленка, в глазах плескался страх. – Нет, нет…»
Он улыбнулся ей: «Все будет хорошо, верь мне».
Огневик подошел и опустился рядом на каменный пол. Уголок рта приподнялся в язвительной ухмылке: он-то, без сомнения, знал, что все так и произойдет. Забрал из слабо сопротивляющихся рук Алены кинжал.
– Не бойся, – сказал ей Геор. – Лучше держи меня. Крепко…
В последнее мгновение, когда Раст занес над грудью кинжал, самообладание почти изменило Геору. Он напряг мускулы, силясь вырвать из земли железные костыли, удерживающие цепи. Алена нашла его руку и сжала изо всех сил, их пальцы переплелись…
Больно было всего несколько секунд. Сам удар больше напомнил удар молнии, что прошила его тело от макушки до пят. Геор выгнулся дугой, мышцы скрутили судороги. «А если ошибка?..» – успел подумать он, а потом вдохнул запах леса, запах молодых листьев и понял, что так умирать совсем не страшно.
Раст с усилием выдернул кинжал из раны, и Геор увидел, что вслед за ним тянутся черные паутинные нити – его проклятие.
– Твое сердце не бьется, – с усмешкой сказал огневик. – Как ощущения?
Геор судорожно вдохнул, опасаясь, что не сумеет набрать в легкие воздуха. Но грудная клетка вздымалась как обычно. Боль от ран почти прошла, а сами раны, насколько мог судить Геор, затягивались. Смуглая кожа бледнела. Аленка не отпускала его ладонь, взгляд скользил по лицу, и можно было без труда догадаться о ее мыслях: «Как ты? Это ведь ты? Ты со мной?»
– Я с тобой, Аленушка… – выдохнул он осипшим голосом. – Я ведь говорил, что не брошу тебя.
Аленка, всхлипнув, обвила его шею руками. Она плакала. Но теперь Геор слышал не вынимающий душу крик баньши, а тихий плач испуганной девушки. Хотел было обнять, но цепь слабо звякнула на запястье – Геор про нее и забыл. Досадливо дернул рукой, и толстые железные звенья распались, как картонные.
Он неторопливо поднялся на ноги, прижимая к себе одной рукой Аленку. Огляделся. Геор видел их всех. Видел ясно и четко. Своих подданных, что жались к стенам, стремясь спрятаться от грозного взгляда. Геор чувствовал каждого в отдельности и знал, что одной только волей убьет любого мгновенно. И они тоже это знали.
Сначала медленно, а потом все быстрее, создания ночи стали опускаться на колени. Застыли, склонив головы.
– Полоз, Великий Полоз… – разносился по залу шепот.
Геор неспешно повернул голову в сторону Раста. Огневик дернулся под его пристальным взглядом и отступил. Где же теперь твоя кривая ухмылочка?
– А ты чего ждешь? – мрачно спросил Геор. – Отныне я твой повелитель.
Раст рухнул на пол, будто у него подкосились ноги. – На самом деле Геор лишь слегка подтолкнул его.
Он еще раз оглядел свой народ – жителей под-мира. Как их мало… Что же, постараемся удержать этот мир в равновесии…
Больше никаких человеческих жертв, придется найти способ сотрудничать. И больше никаких классов опасности, каждый его подданный получит право на жизнь. Геор пока с трудом представлял, как он этого добьется, но лиха беда начало.
Тряхнул головой: позже, все позже. Зарылся лицом в пушистые пепельные волосы.
– Покажешь мне, как тут у вас все устроено?
Эпилог
Великий Полоз стоял на крыше дома, с высоты оглядывая свои владения. Он чувствовал каждое создание ночи не только в этом городе, но и на материке. На землях, разделенных океанами, были свои повелители.
Хмурился, проверяя, выполняется ли его прямой приказ: нельзя убивать людей. Хотя он и пообещал Маковцеву, что лично покарает каждого, преступившего запрет, но хрупкое, только-только установившееся равновесие вновь нарушится.
Геор до сих пор отчетливо помнил свой первый визит в Лигу в качестве Полоза. Охранник пропустил его, и замок в двери открылся, и даже обычные сотрудники, узнавая Воронцова, приветливо кивали. Правда, до кабинета Большака без проблем добраться не удалось. Охотники, находившиеся в отделе, почувствовали сильную незнакомую нечисть, беспрепятственно разгуливающую по зданию.
Трое вынырнули из бокового коридора, перерезав Полозу путь. Санька, Глеб и Макс. Увидев напарника, дико переглянулись. На их лицах читалось такое недоумение, что Геор, не сдержавшись, рассмеялся.
– Безликий? – спросил Глеб у Макса.
– Нет… Не знаю… Какая-то мощная тварь.
– Простите, ребята, – улыбнулся Геор. – Позже все обязательно объясню.
Он повел ладонью, и неведомая сила аккуратно, но властно притиснула охотников к стене.
Маковцев при виде бывшего сотрудника не изменился в лице и не сделал попытки сбежать – Геор отдал дань самообладанию начальника Лиги. Большак лишь приподнял уголки губ в ответ на прямой взгляд.
– Вижу, что ты все знаешь, Гоша… Или мне называть тебя Великий Полоз?
– Гоша – сойдет. Я пришел не за местью. Хочу поговорить.
Маковцев жестом остановил охотников, сунувшихся было в дверь, махнул: «Уходите, все под контролем».
Геор сел, подвинув стул вплотную к Большаку: надеялся, что заставит того нервничать. Не тут-то было, Маковцев оказался крепким орешком. Переговоры будут непростыми…
– Больше никаких классов опасности, никаких расправ на месте и пыток в подвале дознавателей. – Геор сразу решил перейти к делу. – Каждый мой подданный получит лицензию и право на жизнь. В обмен на это обещаю, что ни один человек больше не пострадает, а если кто-то из моих нарушит запрет, я разберусь сам.
Маковцев скрестил руки на груди.
– И что же ты можешь предложить, чтобы я согласился на такие щедрые послабления?
– Для начала – лечение от рака…
С лица Большака сошло насмешливое выражение, он подался вперед и впился взглядом в лицо Геора.
Начало диалогу было положено.
Геор понимал, что впереди ждет долгий и непростой путь и что прежде, чем наступит желанное равновесие, не обойтись без жертв с обеих сторон, но дорогу осилит идущий…
Он услышал за спиной легкие шаги: Аленка кралась на цыпочках. Надеялась, бестолковка, застать его врасплох. Его – Великого Полоза,
