Королевство грез - Джудит Макнот

В придачу к доверию и наградам Генрих наделил Ройса также и привилегией высказывать свое мнение свободно, без оглядки на Греверли и прочих членов Звездной палаты. Именно это мучило сейчас Ройса – долгий отказ в аудиенции, в ходе которой он мог бы оправдаться, никак не вязался с отношениями, существовавшими между ним и Генрихом в прошлом. Что сулило самой аудиенции мало хорошего.

Заслышав скрежет вставляемого в дверной замок ключа, Ройс вскинул глаза, но надежда угасла при виде стража, принесшего поднос с едой.

– Баранина, милорд, – услужливым ответом предупредил страж невысказанный вопрос Ройса.

– Гнев Господень! – рявкнул он, взрываясь от нетерпения.

– Я сам не очень-то уважаю баранину, милорд, – согласился страж, хоть и знал, что взрыв Черного Волка с едой нисколько не связан. Поставив поднос, охранник почтительно вытянулся. Арестованный или нет, Черный Волк оставался человеком опасным, а самое главное – великим героем для всякого представителя сильного пола, мнившего себя настоящим мужчиной. – Желаете еще чего-нибудь, милорд?

– Новостей! – гаркнул Ройс с таким жестким и угрожающим выражением, что страж сначала на шаг отступил, а потом уж покорно кивнул. Волк всегда интересовался новостями – обычно по-дружески, доверительно расспрашивая, – и нынче стража весьма радовало знакомство с кое-какими слухами. Впрочем, Волку, похоже, доставили бы удовольствие совсем не слухи.

– Есть кое-что, милорд. Идут слухи, смахивающие на правду, да и толкуют те, кому знать положено.

Ройс вдруг насторожился:

– Что за толки?

– Говорят, брат ваш был вызван к королю вчера вечером.

– Мой брат здесь, в Лондоне?

Стражник кивнул:

– Вчера прибыл. Потребовал повидать вас и по-настоящему пригрозил, что сложит с себя присягу, ежели не позволят.

Жуткое предчувствие беды охватило Ройса.

– Где он сейчас?

Страж махнул головой влево и вверх:

– Как я слышал, этажом выше вас, через несколько комнат к западу. Под охраной.

Ройс расстроенно и тревожно выдохнул. Приезд сюда Стефана был крайним безрассудством. Когда Генрих сердится, лучше держаться от него подальше, пока он не совладает со своим королевским темпераментом.

– Спасибо… – Ройс пытался припомнить имя стражника, – э-э-э…

– Ларраби, ми…

Оба подскочили на месте и оглянулись на распахнувшуюся дверь. В проеме, зловеще ухмыляясь, стоял Греверли.

– Государь наш прислал меня препроводить вас к нему.

Испытывая облегчение, смешанное с беспокойством о Стефане, Ройс подошел к Греверли, отпихнул его плечом, бросив на ходу:

– Где король?

– В тронном зале.

Ройс, в прошлом не раз гостивший здесь, хорошо знал Тауэр. Предоставив Греверли поспешать следом и стараясь сдерживать шаг, он быстро прошагал длинным коридором к лестнице, которая соединяла два этажа и вела к анфиладе покоев.

Проходя через галерею с сопровождающим позади, Ройс заметил, что все оборачиваются и глазеют. Судя по ехидному выражению на многих физиономиях, факт его заключения и немилости Генриха был широко известен.

Ройс привык вызывать при дворе некоторый страх и подозрения, но нынче мог бы поклясться, что встреченные знакомые прячут насмешливые улыбки, и обнаружил, что предпочитает опасение и подозрительность осмеянию.

Греверли с удовольствием объяснил ему эти странные взгляды:

– История о побеге леди Дженнифер от знаменитого Черного Волка немало здесь всех позабавила.

Ройс стиснул челюсти и ускорил шаг, но и Греверли прибавил прыти, нагоняя его, и доверительным, громким, полным ехидства тоном добавил:

– Равно как и история о неудаче, постигшей нашего прославленного героя с шотландской девчонкой, которая, вместо того чтобы выскочить за него замуж, удрала с преподнесенными им бесценными жемчугами.

Ройс крутнулся на каблуках с определенным намерением двинуть кулаком в ухмыляющуюся рожу Греверли, но служитель в ливрее уже толкнул перед ним высокие двери в тронный зал. Сдерживая себя соображением, что будущему Стефана, равно как и его собственному, не пойдет на пользу убийство ценнейшего советника Генриха, Ройс отвернулся и вошел в двери, которые придерживал для него слуга.

Генрих сидел в дальнем конце зала, облаченный в официальный королевский наряд, и нетерпеливо барабанил пальцами по подлокотникам трона.

– Оставьте нас! – приказал он Греверли и обратил холодный, чужой взгляд на Ройса.

За вежливыми приветствиями Ройса воцарилось необычное ледяное молчание, не сулившее ничего хорошего исходу встречи. Через несколько бесконечных минут Ройс любезно произнес:

– Как я понял, вы желали видеть меня, сир.

– Молчите! – бешено оборвал его Генрих. – Вы будете говорить со мной, когда я разрешу!

Но теперь, после того как стена молчания была сломана, Генрих не мог сдержать гнева, и слова его зазвучали как удары хлыста:

– Греверли заявил, что ваши люди подняли оружие на моих. Далее он обвинил вас в сознательном неподчинении моим распоряжениям и противодействии его попыткам освободить женщин Меррик. Чем ответите вы на обвинение в измене, Ройс Уэстморленд? – И прежде чем Ройс успел ответить, его разгневанный сюзерен, поднявшись с трона, продолжил: – Похищение вами женщин Меррик поставило под угрозу существование моего королевства. И, совершив это, вы позволяли двум женщинам – двум шотландским женщинам – вырваться на ваших рук, превратив дело государственной важности в посмешище, над которым покатывается вся Англия! Что скажете? – тихо прорычал он, перевел дух и снова рыкнул: – Ну?.. Ну? Ну?

– По поводу каких обвинений вы желаете получить объяснения в первую очередь, милорд? – вежливо осведомился Ройс. – В измене? Или в прочих, то бишь в глупости?

Недоверие, злость, нерешительный проблеск изумления отразились в широко открытых глазах Генриха.

– Ах ты дерзкий щенок! Я прикажу тебя выпороть! Повесить! Выставить к позорному столбу!

– Ладно, – спокойно согласился Ройс. – Но сначала сообщите мне, по какой причине. За десять прошедших лет я много раз брал заложников, и вы много раз благодаря этому находили возможность победить мирно и даже верней, чем в открытом сражении. Захватив женщин Меррик, я никак не предполагал, что вы вдруг решите искать мира с Иаковом, особенно после того как мы одолели его в Корнуолле. Перед отъездом из Корнуолла мы с вами беседовали в этом самом зале и согласились, что раз шотландцы покорились мне до такой степени, что оставили Корнуолл, я принимаю командование над новой армией близ шотландских границ и располагаюсь в Хардине, где наше присутствие будет весьма ощутимым для врага. В то время между нами существовала ясная договоренность, что потом я…