Блондинка в боевой академии. Не хочу учиться - Анна Сергеевна Одувалова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девчонки еще пытались ко мне приставать, но я уверенно держала оборону. Ничего не знаю. Никакого парня нет, просто гуляла. Они не поверили и даже немного обиделись, но доставать все же перестали, и мы пошли спать. Завтра с утра должны приехать родители, и я по-настоящему ждала встречи с ними. Прошло совсем немного времени, но я уже скучала.
С утра подорвалась пораньше. Впрочем, как и остальные. Предстоящий визит короля, первая демонстрация нашей силы в стенах боевой академии, родители, по которым мы успели соскучиться, – все это заставляло переживать и суетиться. Я своих даже выбежала встречать на улицу.
– Моя милая, как ты похудела! – воскликнула мама, обдав меня ароматом дорогих духов. – Но тебе непозволительно хорошо. Я так переживала, что учеба в подобном месте придаст тебе мужские черты… Но ты все та же милая девочка!
– Хорошо выглядишь, дочь, – сдержанно поприветствовал меня отец и тут же отвлекся.
Я удивилась, что папа переключился на разговор с отцом Адама, который мне весьма вежливо кивнул и даже улыбнулся. Они сейчас серьезно? При прошлой встрече папа едва за меч не схватился.
– Мама, я чего-то не знаю? – с подозрением поинтересовалась я, но мама лишь рассмеялась, как мне показалась, несколько натужно.
– Перестань, дорогая. Мы вращаемся в одних кругах. Что теперь, до конца жизни плевать друг другу в спину?
– Плевать не плевать, но Адам меня бросил. И если ты помнишь, весьма неприятным образом. Если бы не наш куратор, я бы опозорилась.
– Но позора не произошло. Ты вела себя безупречно, ну а Адам одумается. В его возрасте твой отец тоже был импульсивен.
– Нет уж! – Я фыркнула. – Пусть не одумывается.
– Ты все еще на него злишься? – с сочувствием спросила мама и погладила меня по руке.
Я с недоумением посмотрела на родительницу, а потом вспомнила. Мы ведь не общались, и она не в курсе, как ведет себя Адам в академии.
– Мам, я на него не обижаюсь, просто после того случая у меня открылись глаза. А здесь… Здесь он ведет себя так, как привык. Удивительно мерзко. Так что все, что ни делается, к лучшему.
– Конечно, дорогая. – Мама не стала спорить. – А теперь покажи мне все. Я хочу видеть, как ты тут устроилась.
– Пошли!
Я кивнула и потянула ее за собой, заметив Сильха. Он стоял почти за моей спиной, совсем недалеко от места, где вели увлеченную беседу папа и отец Адама. Сильх задумчиво смотрел в сторону ворот и подпирал плечом стену. Тоже ждет своих? Он вроде бы не хотел никого видеть. Лукавил или надеется не пустить их дальше двора академии?
Как выяснилось, сама для себя я незаметно привыкла к учебе в академии и успела изучить тут каждый уголок, так что теперь с удовольствием устраивала маме экскурсию, показывая, где находятся аудитории, столовая, наши апартаменты, тренажерные залы. Хотела даже к грифонам отвести, но тут мама уверенно отказалась.
– Ну что же, – настороженно произнесла она. – Я думала, будет хуже. Вполне достойное место. Не такой судьбы я желала своей дочери, но в мыслях успела себе надумать страшное. То, что вас тут обижают, гоняют и удобств никаких. Думала, что в академии казарма. Правда, я в казарме ни разу не была, – отчего-то смутилась она.
Мама у меня вообще нигде не была: домашнее обучение и свадьба в восемнадцать лет. А потом светские вечера, модные салоны, благотворительные мероприятия.
– Рина, тудыть тебя за ногу, почему еще тут?!
От вопля мэрша Адриана я подпрыгнула, а мама замерла с непередаваемым выражением на красивом породистом лице.
– Мэм, простите! – Он приложил руки к груди и взглянул на маму весьма скорбно. – Но сами понимаете: студенты, чтоб их. Все нервы вытрепали. А так, при вас… Да мне бы и в голову не пришло повысить голос!
– Да я-то при чем? – вклинилась в разговор я, потому что мама уже настроилась защищать свою кровиночку от нападок. А мне оно надо? Сама разберусь.
– Вас обыскался этот столичный герцог странной ориентации. Говорит, у вас этот… как его… Финальный прогон! А с костюмами что-то не так.
– Что может быть не так с костюмами? – удивилась я. – Вчера же доставили из города.
– Вот даже вникать не хочу. Скоро прибудет его величество, мне еще встречу организовывать. Не до вас. И где эти грифоньи отродья – четвертый курс?! Не видела?
Я отрицательно помотала головой, и мэрш умчался, оставив нас мамой в коридоре. Я-то уже привыкла, а вот она выглядела задумчивой. Постояла немного и произнесла:
– Знаешь, возможно, я поспешила с выводами. Ну, когда говорила про достойное место.
– Да не бери в голову! – отмахнулась я. – Тут все как папа. Орут много, а…
– Рина…
Мама сурово нахмурилась. О папе у нас в семье или хорошо, или никак. Поэтому я послушно закрыла тему и предложила:
– Давай я провожу тебя в зал, а сама пойду готовиться? А то герцог Эствудский будет нервничать.
– Это тот самый… – протянула мама.
– Ну не знаю, тот или не тот.
– Говорят, лучшие шоу королевства вышли из-под его руки. Гениальный постановщик.
– Значит, тот. – Я пожала плечами. – Это Натаниэль его притащил.
– Натаниэль? – Мама вздернула идеально выщипанную бровь, а я внезапно вспыхнула.
– Ну то есть гранд-мэрш Лерье. Он наш куратор.
– Тогда понятно. Они кузены по матерям. – Мама улыбнулась, а я выдохнула, понимая, что буря миновала.
– А я думала, друзья. Он его так представил.
– Одно другому не мешает. Согласись?
Я проводила маму в зал, где накрыли столы для гостей и уже вовсю собирались родители и другие приглашенные, а сама ломанулась в репетиционный зал. Что за бешеный день!
Глава 20
Зал встретил меня тишиной и каменными лицами девчонок. Даже наш постановщик был задумчив и бледен.
– А что, собственно, происходит? – нахмурившись, уточнила я.
Элоиза всхлипнула, ее тут же поддержала Альма, а Зейна без слов протянула мое платье. То, в котором я должна была сегодня выйти на сцену. Точнее, то, что от него осталось. Алый, расшитый мелкими рубинами корсет и изрезанный в клочья подол.
– Что, серьезно? – простонала я, не в силах поверить в происходящее. – Думала, такие дурости и гадости остались в старшей школе!
– Как видишь, нет. Все костюмы такие. – Сабрина вздохнула и в сердцах откинула свое платье в сторону. – У кого корсет изрезан, у кого юбка. Ни одного целого платья. Нам не в чем выходить на сцену. Можно, конечно, взять другие, но эти…
