О любви не говори - Барбара Фритти

– Хорошо! Поступай как знаешь! – миролюбиво согласилась с ней старшая сестра. – Но одно хочу, чтобы ты знала: миссис Дэвидсон – очень милая женщина, и нашу маму она просто обожала.

– И выставила ее вон из дома? Хорошенькое обожание!

– Она этого не делала! И о моем существовании она ничего не знала! – терпеливо повторила Джулия. – По ее словам, у дочери накануне гибели не было никаких детей. Более того, из-за перенесенной ранее внематочной беременности она и не могла их иметь.

– Она лжет, твоя миссис Дэвидсон. Или, что еще хуже, что-то скрывает. Вполне возможно, они с мужем жестоко обращались с мамой, когда она была ребенком. Или что-нибудь еще…

– Не думаю! У меня сложилось впечатление, что родители очень любили нашу маму. Миссис Дэвидсон плакала не переставая, когда узнала, кто я, и все время повторяла, что не может понять, почему мама так поступила. Зачем она заставила их поверить в то, что погибла?

– Так, по-твоему, это мама лгала нам? Коль скоро, по твоим словам, миссис Дэвидсон говорит правду, получается, что наша мама обманщица!

– Боюсь, что так! – неохотно согласилась с ней Джулия, понимая, как горько услышать такое о собственной матери. – Но, наверное, на то у нее имелись очень веские причины. Недаром и Джино накануне их свадьбы она изложила точно такую же историю. То есть всю жизнь она строго придерживалась одной версии.

– А почему мы должны верить этой женщине? – возмутилась Лиз. – Мы же ее совсем не знаем.

– Ей бы очень хотелось познакомиться с нами поближе. Она не против приехать к нам… – Лиз отчаянно замотала головой. – Когда ты будешь готова к такой встрече.

– Никогда! – сказала как отрезала Лиз. – Мне не нужна еще одна бабушка, тем более такая, которой я не верю. Мама не хотела, чтобы мы общались с ее родителями, и с меня этого достаточно. Я не собираюсь выяснять причины, по которым она так поступила. Я знаю одно: что бы мама ни делала, все только ради нашего блага. Она всегда защищала и оберегала нас.

Джулия невольно позавидовала младшей сестре. Хорошо бы и ей самой иметь такую же слепую веру в мать. Но слишком много фактов, которые еще ждут своего объяснения.

– Есть еще кое-что, Лиз!

– Не надо! – замахала руками Лиз. – Хватит с меня твоих «кое-что»!

– Мама изучала русский язык в университете! – проигнорировала Джулия протестующий вопль сестры. – А ее бабушка, то есть наша прабабушка, была родом из России. И они между собой всегда общались на русском. – Не поверила, подумала она, взглянув на скептическое выражение лица Лиз. – Интересная информация, ты не находишь?

– Понятия не имею! У меня и так от твоей информации голова идет кругом! Все тебе надо! Везде ты лезешь! Почему нельзя просто спокойно жить и радоваться жизни в окружении любящих тебя людей? Почему тебе все мало, Джулия? Чего ты ищешь? Чего добиваешься? – Лиз вскочила из-за стола. – Всё! Мне пора на работу!

– Не убегай, Лиз! Мы еще не договорили!

– Нет! Мы как раз-то договорили! Оставь меня в покое, Джулия! Делай, что знаешь!

Лиз схватила со стола ключи и сумочку и выскочила вон. Как могло случиться так, с отчаянием подумала Джулия, глядя ей вслед, что они с сестрой так резко и бесповоротно разошлись? Весь минувший год они были так близки, обе старались изо всех сил облегчить последние дни жизни матери. И вот сейчас они далеки друг от друга, как никогда.

Наверняка в чем-то Лиз права. Она действительно требует слишком многого. Но в одном она не похожа на сестру. Она никогда и ни при каких обстоятельствах не закроет глаза на ложь. Да, всю свою сознательную жизнь она щадила чувства матери и не надоедала ей со своими расспросами. Но мамы больше нет. Пора узнать правду. Всю правду!

Стэн совсем не удивился, увидев Алекса на пороге своего дома.

– Я так и думал, что ты заедешь ко мне! – сказал он, пропуская гостя в дом. – Разговаривал с Брэдли?

Алекс молча кивнул, направляясь вслед за хозяином в его кабинет.

– Он подтвердил твои слова. Отца действительно убили.

– Мне очень жаль, Алекс! Присаживайся! Что будешь пить?

– Ничего! После разговора с Брэдли у меня возникли кое-какие вопросы к тебе.

– Какие?

– Брэдли сказал, что ты был дружен с Сарой и даже устроил ее костюмером в театральную труппу, отправившуюся на гастроли в Россию. То есть в этой партии ты, Стэн, был ключевым игроком. По его словам, ты и ранее занимался всякими проектами в рамках культурного обмена между двумя нашими странами. Но почему же ты ничего не рассказал нам с Джулией об этой стороне своей деятельности?

Стэн раздраженно поджал губы.

– Брэдли оказался болтливее, чем я думал!

– А почему это так тебя волнует? Это неправда? Или, напротив, правда, и ты не хочешь, чтобы мы узнали о ней. Ведь ты же сказал Джулии, что едва знаком с Сарой. Виделся с ней мельком пару раз, и все. Значит, ты лгал?

– Нет! Я действительно виделся с нею ограниченное число раз. Чарльз рассказал мне, что она прекрасно шьет, а в труппе не хватало костюмеров. Вот я и порекомендовал Сару.

– Это все? – Алекс подозревал, что Стэн снова многое недоговаривает. – А сам ты в Россию не отправился вслед за отцом?

Стэн обошел вокруг письменного стола и уселся за него, словно хотел создать барьер между собой и Алексом. Потом он сплел пальцы рук и холодно сказал:

– Никуда я не отправлялся.

Слова были произнесены твердым тоном, без намека на возможную ложь. Впрочем, подумал Алекс, может быть, все дело в том, что он неправильно сформулировал вопрос. Или задал не тот вопрос, который следовало задать в этом конкретном случае. Лучший друг отца! Он оставался другом их семьи и после его смерти. В детстве Алекс часто играл с ним, Стэн живо интересовался его учебой, помог с получением высшего образования. Именно Стэн купил ему первую фотокамеру. И работу в журнале тоже помог заполучить Стэн. Честная, бескорыстная дружба – вот что связывало его с этим человеком в течение долгих лет. И вот теперь из-за каких-то мелочей, незначительных деталей он готов поставить под сомнение преданность Стэна.

Алекс уселся по другую сторону письменного стола и, взяв ручку, принялся вертеть ее между пальцами.

– Расскажи мне поподробнее о своих контактах с театральной труппой.

Стэн задумчиво склонил голову набок.

– Ну, я пару раз позвонил в Вашингтон, чтобы те ребята ускорили реализацию проекта. Заметь, я старался ради Чарльза! Он был движущей силой всего проекта. Хотя, подозреваю, круг его интересов был гораздо шире, чем просто театральные гастроли.

– То есть ты знал?