Клан - Юлия Белова

Вообще провокации были признаны законным методом работы ФБР, проблема заключалась в выборе объекта провокации. В борьбе с распространением наркотиков ФБР не арестовывало даже уличных торговцев наркотиками, мотивируя это тем, что подобные люди слишком незначительны и надо искать тех, кто их наркотиками снабжает. И уж конечно ФБР не обращало никакого внимания на подростков, которые совершенно открыто курили и кололись на улицах и в школах, нередко на глазах стражей порядка. И вдруг такая принципиальность. Правда, 1970 год был годом выборов, а ФБР очень часто обслуживало интересы той партии, которая находилась у власти.

Судья по делам совершеннолетних был милостив. Он вынес минимальный приговор правонарушителям с отсрочкой его исполнения на год, прочел обоим мальчишкам, а заодно и сенатору, длинную проповедь, после чего отпустил всех с миром. И вот тут надо отметить одно явление, которое существенно отличало жизнь Эдварда от жизни его братьев. Много позже обозреватель журнала «Тайм» Лэнс Морроу отметит, что в отличие от камелотцев Тед всегда расплачивался за свои ошибки. Но ладно бы за свои! Эдварду же приходилось платить за все, что делали его братья и их жены, отец и племянники. Как и в данном случае. Газеты рассуждали, что Кеннеди недостаточно внимания уделяет детям семьи (что, кстати, резко противоречило их собственным наблюдениям), и при этом забывали, что у Роберта Шрайвера были родители, которые, к тому же, были намного старше Эдварда. Журналисты задавались вопросом, сможет ли Кеннеди навести порядок в Америке, если не может навести порядок в собственной семье?

Но в данном случае мнение рядовых американцев оказалось более взвешенным, чем мнение обозревателей. В конце концов их мучили те же проблемы — как обезопасить своих детей от наркотиков, которые можно было купить даже в школе, куда деться от затопившего страну насилия, от жестокости, заполнившей кино- и телеэкраны. Как и Эдвард, они могли бы сказать, что столкнулись с ситуацией, которой в их детстве и юности попросту не существовало. И осознание того, что при всем свое богатстве Кеннеди защищены ничуть не больше, чем все остальные американцы, делало их почти родными. Не случайно же их называли Детьми Америки.

Сполдинг хорошо понимал эти настроения и уделил происшедшему с племянниками Эдварда не больше внимания, чем Чаппакуидикку. Как и Кеннеди он постарался полностью сосредоточиться на нуждах избирателей, отбросив личные нападки.

Но соперничать с Тедом было трудно, он успел накопить значительный политический капитал, который и обеспечил ему победу на выборах. Правда, победа Эдварда была не столь впечатляюща, как надеялись его сторонники, но все же 63 % голосов избирателей были надежной базой для дальнейших шагов сенатора.

Однако новый сенатский срок Кеннеди начал с поражения. Он потерял пост заместителя лидера демократов в Сенате, уступив его Роберту Бэрду, сенатору от штата Западная Вирджиния и бывшему члену Ку-Клукс-Клана. Как только результаты тайного голосования были оглашены, Эдвард вышел в коридор, где его поджидал репортер газеты «Бостон глоб» Марти Нолан.

— Сенатор, — бросился к нему Нолан, — вы ведь впервые понесли потерю, не так ли? Каковы ваши ощущения?

— Семья Кеннеди сталкивалась с личными неприятностями и раньше, — отрезал Эдвард.

Кеннеди не мог не задаваться вопросом, каким образом Бэрд смог собрать необходимые голоса. По всем подсчетам получалось, что победить этот бывший член ККК мог только при помощи либералов, при помощи сторонников Эдварда. И тут Теда ожидала еще одна неожиданность. Хотя выборы лидеров Сената всегда проходят при помощи тайного голосования, неписанные правила требуют, чтобы сенаторы сообщали участникам выборов, что голосовали за них. В кабинет Эдварда потянулись его сторонники, и в результате о своем голосовании за него сообщили 28 сенаторов, при том что на самом деле он получил лишь 24 голоса.

— Во Вьетнаме по крайней мере знаешь откуда в тебя стреляют[31], - мрачно заметил Эдвард.

Позднее журналисты пытались установить, кто же из сторонников Кеннеди изменил своему слову и почему. Р.Харрис утверждал, что это была хорошо спланированная акция южан-нефтепромышленников, которые сначала хотели вернуть пост заместителя лидера Лонгу, но затем предпочли обратиться к Бэрду. От их имени Бэрд жертвовал деньги на избирательные кампании коллег-сенаторов, но накануне голосования в Сенате потребовал отдачи долга. Четверо сенаторов не смогли вернуть деньги и вынуждены были голосовать за Бэрда. Если бы они сдержали слово, Кеннеди одержал бы победу.

Вскоре после поражения Эдварду представился случай восстановить свою репутацию. Он был приглашен выступить в вашингтонском журналистском клубе Гридирон, в клубе, появление в котором было большой удачей для всех политиков. Клуб объединял 60 самых знаменитых вашингтонских журналистов, которые ожидали от своих гостей умения посмеяться над собой. Это Кеннеди мог сделать:

— Смею вас уверить, — с комичной серьезностью говорил он, — что я не имею ничего против этого человека, Боба Бэрда, который поколотил меня в той схватке. Но вы должны признать, что он ни за что не был бы избран в Сенат, если бы не опирался на силу знаменитого имени.

В другой шутке он постарался уколоть, хотя и довольно мягко, тех сенаторов, что изменили своему слову:

— Я благодарю тех 28 сенаторов, которые уверяли, что голосовали за меня, и еще больше тех 24, которые это действительно сделали.

Впрочем, потерю места заместителя лидера Эдвард компенсировал постом председателя сенатского подкомитета по здравоохранению. Пользуясь своим положением, он организовал слушания, которые выявили необходимость проведения новых серьезных исследований по борьбе с раковыми заболеваниями. Слушания Кеннеди произвели такое впечатление, что президент Никсон, желая перехватить инициативу, срочно объявил войну раку. Другим важным деянием Эдварда была многолетняя борьба за всеобъемлющую федеральную систему медицинского страхования. В 1972 году Кеннеди опубликовал книгу «В критических условиях. Кризис американской системы здравоохранения». В этой книге он задавался вопросом, почему скандинавские страны, ФРГ или крохотный Израиль имеют лучшую систему здравоохранения, чем богатая Америка, и выдвигал конкретные предложения по ее улучшению. При чем он уже знал, что американских обывателей очень трудно склонить к сочувствию в отношении бедных, и потому всячески подчеркивал, что существующие в США цены на медицину способны разорить любого, если только он не мультимиллионер.