Доводы нежных чувств - Яна Завгородняя

Всё это время Бьянка неотрывно смотрела в одну точку — туда, где посреди газетного листа, темнела чёрно-белая фотография, на которой были изображены три женских лица. Одно из них не давало Бьянке покоя. Как тогда — в картинной галерее — мозг убеждал её в том, что она должна знать эту девушку.

— Миссис, О'Хара, — обратилась она к учительнице. — Могу я взять вашу газету?

— Конечно, дорогая, но не принимай всерьёз этих суфражисток. Не хватало ещё, чтобы они и тебя в своё логово утащили. Кто работать-то будет?

Девушка взяла газету и стала читать. Глаза бегали по строчкам в поисках разгадки. Бьянка переводила судорожный взгляд от осунувшегося измождённого лица к буквам, не вчитываясь особо в смысл повествования. На одной из строк она прочитала фамилию и имя, после чего закрыла глаза и упала на стул, который, к счастью, оказался тут же. Коллеги сразу же кинулись к ней, наперебой расспрашивая о самочувствии. Бьянка действительно заметно побледнела и смотрела перед собой невидящим взглядом. Решено было воспользоваться школьной повозкой, чтобы довести девушку домой, после чего Джордж вызвался доставить по адресам остальных своих коллег. Оказавшись дома, Бьянка, не смотря на причитания Бернис, убедила Александра в том, что с ней всё в порядке, просто голова закружилась, после чего исчезла в комнате и снова раскрыла перед собой газету. Она смотрела в лицо Лоры не отрываясь, вспоминая одно за другим события, связанные с ней. Бьянка закрыла глаза и увидела весёлую смеющуюся зеленоглазую девушку в платочке, которая без умолку болтала обо всём подряд, вспомнила их прогулки по выходным и тяжёлый разговор накануне тревожного дня, она вспомнила лихого Дугласа и бородатого толстяка, который зажимал её на лестнице, вспомнила ужас в глазах подруги, когда в тот злополучный день её повели в комнату, чтобы превратить в игрушку для состоятельного торговца. Она открыла глаза. Теперь она помнила всё, даже человека с биржи труда, посулившего ей ту работу и миссис Олсон — старшую горничную гильдии. Но самое главное — она наконец поняла, что всё это время не давало ей покоя и почему мужчина, передавший ей в библиотеке книгу, носил тёмные очки.

— О, Мадонна, — простонала она. — Нет, не может быть. — Она говорила сама с собой. Девушка вновь схватилась за газету, — Лора. — Повторяла она, — я должна выяснить. — Бьянка внимательно перечитала статью, вынула из коробки на столе ножницы и аккуратно вырезала последний абзац, где были указаны дата, место и время проведения собрания партии «Женщины за равноправие». Она убрала листок в сумку и решила всё-таки попробовать уснуть, а на следующий день — посетить профессора и всё ему рассказать.

Утром она проснулась раньше всех, быстро собралась и принялась готовить домашним завтрак, чтобы хоть как-то убить время томительного ожидания. Вивьен удивилась, войдя утром на кухню и обнаружив там Бьянку при полном параде, нарезавшую хлеб тонкими ломтиками. Доктор ещё спал, его старались не будить без особой нужды и давали по возможности выспаться перед новым трудовым днём, но когда и он проснулся, Бьянка ещё больше оживилась, незамедлительно окружила доктора тарелками, чашками и ложками, лишь бы только он поскорее осилил свою трапезу. Она была не похожа сама на себя в этой несвойственной для неё суетливой возне. Когда девушка так же стремительно умяла свой завтрак, Александр и Вивьен, наблюдавшие за ней всё утро, недоуменно переглянулись.

— Всё в порядке, Бьянка? — спросил врач.

— Да, да, всё хорошо, — бодро ответила девушка, сгребая посуду в таз для мытья.

— Ты всё утро сама не своя. Точно ничего не случилось?

Бьянка перестала мыть посуду, взяла со стола полотенце и подошла к доктору, активно вытирая руки.

— Вообще, да, — проговорила она. — Случилось. Вчера профессору стало нехорошо на совещании, и он ушёл домой пораньше. Я за него очень волнуюсь, надо бы его проведать…

— Что ж ты вчера не сказала? Сейчас я соберусь, и мы к нему сходим. — Доктор удалился в свою комнату. В это время уже пришли его помощники и решено было не отменять приём. Александр обещал быстро вернуться. Дом профессора находился далековато, но путники справились с дорогой минут за пятнадцать. Подойдя к двери, доктор постучался. Никто ему не ответил, и он постучался более настойчиво. С той стороны послышался скрип и нетвёрдые шаги. Через минуту дверь подалась назад и перед гостями возник сам профессор, обессиленный и уставший. Похоже было, что он плохо спал.

— Йозеф, доброе утро, — начал Александр. — Бьянка сказала мне, что вам вчера стало плохо. Как вы сейчас себя чувствуете?

Профессор перевёл взгляд с одного посетителя на другого и улыбнулся.

— Теперь, когда вы пришли навестить меня, я почувствовал себя гораздо лучше.

Он пригласил гостей войти.

— Вернитесь в постель, Йозеф. Я бы хотел провести осмотр, — проговорил Александр, глядя, с каким трудом старик шаркает ногами по полу. — Что вас сейчас беспокоит?

— Всё как всегда, дорогой доктор. Тяжесть в груди и боль в руке. И насколько я разбираюсь в медицине, ничто иное, как сердце, снова напоминает мне о себе. Будто, я когда-то забывал о нём.

Александр послушал старика, измерил давление, проверил рефлексы.

— Вы что-нибудь принимаете? — спросил он.

— Да, у меня есть кое-какие лекарства на экстренный случай. Сегодня даже получилось немного поспать ночью.

— Я выпишу вам ещё пару наименований. Отправлю кого-нибудь занести их вам.

— Я могу занести, — подала голос Бьянка, которая всё это время просто наблюдала за происходящим. Одного взгляда на старика хватило ей для того, чтобы понять — сейчас волновать его не стоит. Видимо, придётся поостыть и рассказать всё позже, когда Йозефу станет лучше.

— Спасибо, моя дорогая, — старик взглянул на неё с нежностью. — Всё произошло так неожиданно, — продолжил он. — Это вдвойне обидно, ведь у меня была назначена важная встреча в городе, — он покачал головой.

— К сожалению, пока придётся воздержаться от поездок. У вас гипертонический криз, — заключил Александр.

Йозеф лишь развёл руками.

— Повинуюсь вам и принимаю свою судьбу, — спокойно проговорил он.

— Профессор, — снова вступила Бьянка. — А могу я съездить в город и как-то вам помочь?

Йозеф возвёл седые брови в радостном удивлении.

— Ты очень выручишь меня, милая, — он