Бросок Саламандры - Василий Мазурок

– Есть, сэр.

Жанейро предупредительно открыл дверь и стоял по стойке «смирно», пока капитан и генерал Шеридан проследовали мимо него. Затем Люк плотно притворил дверь и еще какое-то время прислушивался, опасаясь, что генерал вернется. Но все было тихо.

– Опанъки-опаньки! – с довольным видом произнес Жанейро и, обежав стол генерала, плюхнулся в широкое кресло. – О, кайф какой! – Жанейро даже закатил от удовольствия глаза.

– Ну, Филин, я пошел. Кажется, там никого нет, – неожиданно донеслось из пролома, и в отверстие пролез человек в комбинезоне обслуживающего персонала.

Раскрыв принесенную с собой сумку, он подошел к ближайшему шкафу, открыл его и увидел только стеллажи, заставленные папками.

– У-у, – разочарованно протянул он.

– Тебе чего здесь нужно, скотина? – строго спросил незамеченный вором Жанейро.

– Упс!!! – произнес тот и, захлопнув шкаф, несколько секунд пытался вздохнуть.

– Так в чем дело, скотина? – еще раз с явным удово, льствием повторил Люк. Ему нравилось, когда его боялись.

– Я хотел собрать кирпичики, – пролепетал рабочий, указывая на засыпанный обломками пол.

– Ну так собирай, скотина...

– Спасибо, сэр. – Воришка упал на четвереньки и стал лихорадочно запихивать в сумку бетонные обломки.

Увидев через пролом, чем занимается его напарник, второй рабочий тут же его поправил:

– Да ты чего делаешь, придурок! Серебро тащи! Подсвечники бронзовые!

– Скажи ему, чтобы он заткнулся, скотина, – потребовал Люк.

– Филин, заткнись, здесь господин офицер! – немедленно прокричал рабочий и, собрав полную сумку обломков, выбрался наружу.

56

Придерживая возле носа платок, капитан Энокс что-то невнятно бубнил о проведенной работе, перечислял количество внедренных агентов, отчитывался о потраченных суммах, однако Шеридан смотрел куда-то мимо него и думал о своих бытовых проблемах.

Они были все теми же.

Джуди сообщила, что беременна, и честно призналась, что не знает от кого.

Постоянные проблемы с этой нимфеткой уже доконали Шеридана. Джуди дважды заражала его отвратительными болезнями и вообще была совершенно бесконтрольной.

«Придется с ней окончательно расстаться, – решил он. – Избавиться – и все дела».

Другое дело Элла. Она работала продавщицей в магазине одежды, и с ней Шеридан познакомился совсем недавно.

Элла покорила его сразу. Ужас, до чего хороша. С ней у Шеридана получилось сразу и без всяких таблеток – одно это уже говорило о многом.

Кстати о таблетках – они быстро кончались. Генерал попросил своего врача, доктора Лейбуса, выписать ему еще, но тот отказался.

«Я не хочу, чтобы вы так скоро умерли, мистер Шеридан», – сказал Лейбус.

«Ну и хрен с тобой, найду себе другого врача. Такого, который не будет жалеть для меня таблеток за мои же деньги», – подумал Шеридан и рассеянно взглянул на капитана Энокса, который произнес знакомое слово.

– Что, капитан?

– Мне следует уничтожить их, сэр? Шеридан вздохнул:

– Нет, пожалуй, делать это слишком рано, но готовиться нужно уже сейчас. Спланируйте небольшое показательное побоище – немного жертв, много крови, а главное, чтобы ужаса было побольше, настоящего животного ужаса.

– Понял, сэр.

– Как только у вас все будет готово, сообщите мне. Может, к тому времени я приму какое-то решение. А теперь идите.

– Есть, сэр.

Когда капитан ушел, Шеридан некоторое время сидел и обдумывал ситуацию. Требовалось припугнуть этих обезьян, иначе они сорвутся с крючка, и тогда Джо Шеридану не видать двух миллиардов как своих ушей.

Генерал покачался на тесноватом стуле адъютанта и вспомнил, что когда-то вот так же сидел в приемной генерала Листвуда. И так же, как и Люк, спешил в кабинет босса по первому зову.

Неожиданно Шеридан почувствовал даже некоторую тоску по тому ушедшему времени. Тогда у него, молодого лейтенанта, была цель – забраться повыше. Теперь он забрался, но что толку?

Вся его радость – это азартные игры в компьютерной сети и развлечения с малолетками на грани уголовного кодекса.

Сняв трубку телефона, генерал соединился со специальной станцией дальней связи. Как только ему ответили, он прикрепил к микрофону свой личный скремблер.

Вскоре прибор сам вышел на нужную линию, и на том конце послышались гудки вызова.

– Ну, кто там? – Генерал узнал голос Скотта Смилдакса.

– Я, – тихо сказал Шеридан, чтобы попугать нечестного партнера.

– Кто "я"?

Голос Смилдакса звучал неуверенно.

– Я – твоя совесть.

– Что за глупые шутки? Кто это?

– Тот, кого ты пытался надуть!

– «Козерог»! – догадался Смилдакс. У них с Шериданом были свои позывные.

– Он самый. Я готов слушать твои лживые объяснения.

– Мои объяснения? Ты о чем, «Козерог»?

– О попытке обойти меня и сделать дело самостоятельно.

– Ты серьезно?

– Вполне. Полтора часа назад случилась такая попытка, Скажешь, что ты ни при чем?

Смилдакс задумался. Признаться, что он ничего не знал, означало потерять лицо, и он ответил:

– Ладно, «Козерог», не кипятись. Ну ошиблись немного – ты ведь тянешь время, а оно у нас дорого. Вот чрезвычайный совет и принял такое решение.

– Ты что же, мерзавец, думаешь, я тебя не достану? – угрожающе произнес Шеридан.

– Во-первых, мой позывной «Стрелец», а не «Мерзавец». А во-вторых, за мной величайшая сила восемнадцати планет – прошу не забывать.

– Короче, желтомордый обжора, ты разрываешь со мной договор?

– Нет, «Козерог», наши договоренности в силе. Ты, кажется, обещал все сделать через два месяца? Ну так мы согласны ждать, капус ты вонючий.

– Ну вот и поговорили. Я свое слово сдержу, смотри же и ты...

– Конечно, «Козерог». Мое слово – кремень. Генерал положил трубку, а Смилдакс вздохнул и вернулся к трапезе, от которой его оторвал телефонный звонок.

– Брутто! – позвал мэр.

– Я здесь, сэр. – Брутто появился в дверном проеме так быстро, словно материализовался из воздуха.

– Грумм еще здесь?

– Да, он в боулинг-зале.

– Позови его сюда немедленно.

Брутто исчез так же быстро, как и появился, и спустя несколько минут пришел Грумм.

За последние несколько дней мэр и начальник штаба сдружились, и главную роль в этом сыграл общий финансовый интерес.

– Садись, Мерлин, закуси. У меня тут немного, но кое-что осталось от обеда.

– Спасибо, не откажусь, – кивнул Грумм и вытащил из стойки поднос с пирожками. – M-м, с куриной печенью?

– Да, я их тоже люблю, – сказал Смилдакс и выбрал поднос с десятком пирожных. Он очень уважал сладкое.