Сборник "Приграничье" - Павел Корнев

– Давай так, – попытался успокоить меня Ямин. – Ты иди куда хочешь, я договариваюсь насчет машины. Встречаемся на Торговом углу…

– Не пойдет.

– В смысле?

– Ну надо же кому-то на стреме стоять, нет?

– Я на это не подпишусь, – замотал головой Федор. – И не уговаривай.

– Ну тогда я прямо сейчас из Форта валю. И впаривай свое серебро кому хочешь. Жизнь дороже.

– Не надо… – враз покрылся испариной Ямин.

– Надо, Федя, надо.

– Но, блин…

– Все, пошли, – почувствовав перемену настроения компаньона, усмехнулся я и зашагал по тянувшейся вдоль Кривой тропинке. – Пошли, у Алика контора здесь неподалеку.

– Ну ты даешь! – догнал меня Федор. – Ты вот так придешь к нему и начнешь вопросы задавать?

– Вот так приду и начну, – оскалился я и похлопал себя по поясу. – Но для начала жезл «свинцовых ос» к его башке приставлю. Как тебе такой план?

– Ну блин…

Мимо проехал УАЗ с синей полосой на боку, но дружинники никакого внимания на нас не обратили. Да я особо на их счет и не волновался. Отметка разрешительного отдела Гимназии на жезле «свинцовых ос» имеется, – значит, агрегат сертифицированный. Выходит, все законно. Как Яровой и говорил…

– Ты когда с ним работал, охрана у него в конторе была? – спросил я у Федора, после того как мы перебежали через Кривую и углубились во дворы.

– Нам не в контору, Алик в том же доме квартиру снимает. Зуб даю, дрыхнет еще. – Ямин глянул на замаячившее неподалеку здание доходного дома Гадеса и тяжело вздохнул: – Может, не стоит все же?

– Почему нет? – ухмыльнулся я.

– Евгений, у тебя сейчас такой вид, будто ты Алика завалить хочешь, – нервно сглотнул Федор. – Ты ведь не собираешься его убивать?

– Вот что я точно делать не собираюсь, так это его убивать. – Я остановился на перекрестке, огляделся по сторонам и пояснил: – Нельзя мне.

– В смысле? – удивился Ямин. – По религиозным убеждениям, что ли?

– Ясновидящие очень хорошо чувствуют окружающий мир, – поморщился я. – И если я сейчас дам тебе по уху…

– Не надо!

– …то вскоре сам ощущу точно такой же удар.

– Ни фига себе! – присвистнул Федор. – А если ты кого убьешь?

– Аналогично.

– У тебя уже было такое?

– Один раз, – нехотя признал я, хоть и стоило промолчать. Но водка развязала язык, и шагать молча было невмоготу. – Случайно получилось.

– Это как?

– Ну на тот момент это казалось неплохой идеей. Знаешь, когда тебе в лоб упирается пистолетное дуло, какие только глупости в голову не придут…

– И как выкрутился?

– Грабитель пистолет с предохранителя не снял. А я ж всеведущий. В общем, повезло просто…

Повезло остаться живым. И умирать едва ли не каждую ночь весь следующий месяц. Умирать взаправду, без дураков. Физическая боль – это не так страшно на самом деле, а вот касание смерти… Ты падаешь, падаешь в бездонный колодец, а потом – хоп! – и нет ничего. Ни тебе батута, ни кучи сухих листьев. Просто ничего. Ты умер, и баста.

Вот тогда-то я всерьез и задумался о необходимости глушить свой дар. Вышел на нужных людей, подобрал таблетки. Ну и не жалею пока в общем-то.

– Звезданись об угол с разворота! – обалдел Федор. – Так ты вообще никому сам ничего сделать не можешь?

– Почему не могу? Если приспичит, накачаю снотворным, вколю новокаин… Ну и, допустим, коленные чашечки раздроблю. Раз жертва ничего не чувствует, то и мне по барабану…

– Прикалываешься, да?

– Само собой, – подтвердил я. К чему такие хлопоты? Зря, что ли, «крыше» деньги плачу? Парни и без анестезии прекрасно обходятся.

Федор надулся, я отвернулся, с трудом сдерживая смех, и начал разглядывать яркие пятна вывесок на фасаде офисной пятиэтажки.

«Обогревательные приборы», «Лунные камни», «Спецодежда», «Магия inc.», «Нотариус», «Лики хаоса», «Чудо-техника», «Траволечение», «Ножи и аксессуары», «Эдельвейс», «Братья по оружию», «Техномагия». И везде скидки и распродажи, скидки и распродажи…

– А шея у тебя не болит, часом? – Ямин вообразил, будто его разыгрывают. – Не болит ведь? А ты тому гаду конкретно что-то повредил.

– Так это ж не я был. А мое альтер – это та еще скотина. Ему все как с гуся вода.

– Да?

– Угу.

– Не туда смотришь. – Федор ткнул рукой в неброскую вывеску ювелирного салона «Аленький цветочек», прикрепленную к стене на высоте второго этажа, и потянул меня за собой. – Нам во двор.

– Веди.

Стена пятиэтажки со двора оказалась обшарпанной и уныло-серой. Ни тебе красочных вывесок, ни завлекательных плакатов. Переполненные мусорные баки, свежие пятна масла и кучи конского дерьма на грязном снегу, обрывки картонных коробок…

– Вон лестница на второй этаж, – указал на сваренную из металлических прутков лесенку Ямин. – Иди.

– Что значит – иди? Ты на всеобщем обозрении торчать собрался? Пошли давай.

– Вот ведь связался с тобой, на свою голову! Я внутрь заходить не буду.

– Черт с тобой, не заходи.

Вламываться к Алику в одиночку не хотелось. Вроде и надо, и водка решимость подогревает – а вот трясутся поджилки, и все тут.

Ладно, мы ведь ничего противозаконного не делаем пока, так ведь? Да и терять уже особо нечего…

Все, ходу!

Я первым поднялся по лестнице к массивной железной двери и с удивлением обнаружил, что она слегка приоткрыта. Насторожившись, достал из-за пояса жезл «свинцовых ос», на миг зажмурился и тут же спрятал его обратно.

– Ты чего? – прошептал у меня за спиной Федор.

– Он один дома, – потирая виски, распахнул я дверь и спокойно прошел внутрь.

И в самом деле, кроме Алика, больше никого в квартире не обнаружилось. А сам он опасности для нас не представлял, как, впрочем, не представлял ровным счетом и никакого интереса. Господин Чемизов в блаженном забытьи валялся на низеньком диване рядом со стоявшим на полу кальяном.

Вот ведь сволочь…

– Стрелять… колотить! – закашлялся Ямин из-за витавших в воздухе клубов дыма. – Пошли отсюда!

– Пошли, – скрепя сердце согласился я.

Обыскивать квартиру без толку, а ждать, пока этот гаврик очнется, можно до посинения. Он явно не травку, а кое-что посерьезней курил. Опиум, скорее всего.

– Ну все, я побежал, – поспешил распрощаться со мной во дворе Федор Ямин. – Машину организую, где встречаемся?

– Давай в два на Торговом углу. Уложишься? Или занят будешь?

– Да не, нормально. – Парень пожал мне на прощание руку. – Сам пока делами займусь. Все, покедова…

– Не опаздывай. – Я глянул на часы и направился в другую сторону, безуспешно пытаясь прогнать из головы непонятно откуда взявшуюся там строчку: «Добрый доктор Айболит по-китайски говорит… добрый…»