Победители без лавров - Джон Квирк

Всеми правдами и неправдами администраторы корпораций увеличивают свои дополнительные доходы помимо номинального жалованья, составляющего для президентов от 100 тысяч долларов до полумиллиона в год. Они получают, в частности, исключительное право приобретать акции корпорации по резко — нередко вдвое — сниженной цене. Мало того, что привилегированные акции, облагаются более низкими налогами. Их можно перепродавать с немалой прибылью. Коллеги героев книги Квирка из «Дженерал моторс» как-то купили пакет таких акций за 5300 тысяч долларов, а перепродали за 8400 тысяч, иначе говоря, получили прибыль в три миллиона долларов. Будучи, президентом другой автостроительной компании — «Америкен моторс», Джордж Ромни (ныне губернатор штата Мичиган) перепродал свои привилегированные акции с миллионным барышом.

Высшие администраторы автостроительной компании «Крайслер» избрали дополнительный источник личного обогащения. Они умудрились, как стало известно в начале шестидесятых годов, продавать «продукцию и услуги» своей собственной корпорации за значительное вознаграждение[29].

Когда знакомишься с этими фактами обогащения верхушки корпораций, родственных компании «Нейшнл моторс» из книги Джона Квирка, то финансовые махинации героев романа кажутся мальчишечьей игрой. Но тенденцию автор подметил верно: умножая прибыли корпорации, мэнеджеры стяжают все большие личные капиталы. И становится предельно ясно, что управляющие компаний — (никакие не «профессиональные служащие», а фактические капиталисты, прикрывающиеся корпоративной вывеской.

И, если вдуматься, не имеет никакого принципиального значения то обстоятельство, что часть этой прослойки финансовой олигархии вербуется не из сфер большого бизнеса, а «снизу» (в данном случае «низы»— весьма состоятельны). Автомобильный король Генри Форд Второй не смог одолеть премудрости учения в Йельском университете, он провалился на экзаменах и не получил диплома об окончании университета. Форду Второму дозарезу нужны были талантливые деловитые администраторы — неважно откуда. Король привлек к управлению корпорацией команду «мудрых ребят», в том числе Роберта Макнамару. Капиталистическая корпорация, как мы уже рассказывали выше, воскресла, капиталистическая прибыль приумножилась, и в конечном счете посвящение «неродовитого» Макнамары в рыцари большого бизнеса послужило интересам капиталистического предпринимательства. Смешно и глуповато трактовать приток деятелей из низов в финансовую олигархию как свидетельство некоей «трансформации капитализма» и «исчезновения капиталистов».

Дэвид Бэттл и его коллеги в романе Джона Квирка также предстают перед нами как капиталисты — по образу жизни, роду деятельности и мировоззрению. Дух капиталистического стяжательства, презрение к трудящимся, ненависть к прогрессу — таковы их движущие пружины.

Символ веры, который изложит менеджер Дэвид Бэттл на заседании совета руководителей «Нейшнл моторс», почти ничем не отличается от символа веры старомодного магната капитала техасского нефтяного промышленника Ханта, прославившегося своим яростным антикоммунизмом и покровительством ультра мракобесам. Бэт гл объявляет, что он против коммунизма, против рабочего класса, против профсоюзов, против движения негров за равноправие. Грим кусками падает с физиономии «современного» «просвещенного» мэнеджера, перед нами — типичный империалист-мракобес.

Публично лидеры корпорации нечасто высказываются столь откровенно. Чаще они разыгрывают из себя прогрессистов, поборников свободы и демократии, покровителей униженных и оскорбленных. Джордж Ромни как-то шел в рядах негритянской демонстрации за гражданские права. Роберт Макнамара, будучи президентом компании Форда, делал денежные взносы в ту самую Национальную ассоциацию содействия прогрессу цветного населения, которую клеймил Дэвид Бэттл, и даже в Американский союз гражданских свобод.

Но рано или поздно из Ромни и Макнамары выглядывал Дэвид Бэттл — ненавистник прогресса и свободы. «Друг негров» Ромни во время негритянских волнений в Детройте лично потребовал присылки воинских частей для усмирения «черных». Осенью прошлого года Макнамара хладнокровно наблюдал из окна своего пентагоновского кабинета, как приставы и военные полисмены истязали участников антивоенной демонстрации — черных и белых, пришедших к военному ведомству. Они пытались воспользоваться «свободой слова», но блюстители порядка по приказу либерала Макнамары внушительно доказали дубинками, что прочувствованные речи последнего о свободном волеизъявлении не стоят выеденного яйца.

Знакомство с крупными бизнесменами убеждает, что они по меньшей мере консерваторы, а по большей части — реакционеры правого толка. Однако большинство из них не стало бы повторять безапелляционное заявление Дэвида Бэттла, что он — «против правительства». Хотя Бэттл и осуждает на словах берчистов, но такое заявление звучит чересчур по-берчистски. Современные мэнеджеры достаточно осведомлены, чтобы понимать, что федеральное правительство США служит коренным интересам государственно-монополистического капитализма. Правда, они нередко брюзжат по поводу «чересчур высоких» налогов на корпорации, по поводу «чрезмерного вмешательства» федеральных органов в дела бизнеса, однако это брюзжание не следует принимать всерьез. Лидеры большого бизнеса отлично понимают, что Вашингтон оберегает их от революционных движений современности, от рабочего и массовых демократических движений в США, от «негритянской революции». В условиях растущей милитаризации экономики Соединенных Штатов государство в лице военного ведомства выступает поставщиком прибыльных военно-промышленных заказов. Десятки миллиардов долларов перекачиваются ежегодно из карманов рядовых налогоплательщиков через государственные каналы в сейфы фабрикантов оружия. Государственные научные центры опять же за счет налогоплательщика ведут дорогостоящие исследования, результатами которых в конечном итоге пользуются монополии.

Современная хирургия позволяет отделить друг от друга сиамских близнецов. Но нет такого скальпеля, который бы отделил монополистический капитал от государственного аппарата. Они слиты воедино.

Всевластие монополий, проникших во все поры государственной системы США, не сразу доступно взору. По сей день правительство публично становится в позу некоей надклассовой силы, служащей-де всей нации в целом. Государственные мужи любят подчеркивать свое «одинаковое внимание» ко всем «блокам избирателей» — к профсоюзному блоку, фермерскому, негритянскому, «академическому» и т. п.

Но вот гаснут юпитеры пропагандистского «паблисити», и все опять становится на свое место. Правительственная машина продолжает свою повседневную работу, как полномочный комитет по управлению делами государственно-монополистического капитализма. При разработке каждого важного государственного решения (внутри- или внешнеполитического) внимательнейшим образом учитываются рекомендации влиятельных людей из корпораций — лоббистов, «деловых советников», юристов крупных фирм и т. д. В последний период вошло в практику создавать «совещательные комиссии» при Белом доме по актуальным проблемам политики США. Влиятельнейшее место в этих комиссиях занимают нынешние или бывшие мэнеджеры большого бизнеса. Крупные управляющие корпораций сплошь и рядом занимают правительственные посты. На высших ступенях вашингтонской иерархии часто можно встретить людей, когда-то служивших в «Дженерал моторс», у Форда, Рокфеллера и т. п. Конечно же, они сохраняют самые теплые и доверительные отношения со своими прежними коллегами по бизнесу. После завершения государственной карьеры многим вашингтонским ветеранам предлагают почетные и щедро оплачиваемые посты в сфере большого бизнеса. Поистине, как говорится в персидских сказках: откуда приходим, туда и возвращаемся.

Неразрывная связь корпораций с государственным аппаратом предельно обнажается — как в большом, так и в малом — во время избирательных кампаний. Активисты обеих буржуазных партий — демократической и республиканской — организуют, к примеру, так называемые блюдовые обеды. Меню на редкость примитивно — кусок жареной говядины с зеленым горошком, но каждое блюдо стоит несколько сот долларов, а то и больше. Собранные на банкете средства идут на финансирование предвыборных мероприятий. Кто может купить говядину с горошком по такой баснословной цене? Только «жирные коты» — так зовут партийные активисты крупных бизнесменов. И вот, забыв о своей «независимости», государственные мужи буквально охотятся за «жирными котами», в надежде продать пригласительные билеты на блюдовой обед. Билеты раскупаются оптом и в розницу. В награду «коты» получают удовольствие прослушать речь именитого правительственного лидера, а главное — после выборов — возможность сказать веское слово в государственных делах.