Глаза цвета тьмы - Антон Леонтьев

Наконец, говорили, что кто-то в итоге попытался совместить две гениальные идеи – выращивание человеческих тел и наделение их воспоминаниями. Ведь таким образом кто-то мог получить копию определенного человека или копию с совершенно иными воспоминаниями и, таким образом, совершенно иную личность. И манипулировать этим человеком при помощи кодовой фразы как марионеткой.

Или же, наоборот, имплантировать этой точной физической копии реальные воспоминания реального человека, пусть и не все, а хотя бы частичные. И в итоге произвести неотличимую копию этого самого человека!

Настя слушала все эти сплетни, впрочем, рассказанные на какой-то вечеринке бывшим работником суперсекретного ведомства на полном серьезе, но не придала им значения. Потому что на любой вечеринке, особенно после принятия определенного количества алкоголя, всегда находился работник суперсекретного ведомства, бывший или даже действующий, который рассказывал удивительные и передаче посторонним не подлежащие истории. Поэтому к этим слухам Настя отнеслась как к историям о крокодилах в московской канализации, вампирах, живущих среди нас, или о живых мертвецах…

Или о призраках…

Настя судорожно попыталась припомнить детали, имена, название клиники, но ничего этого она вспомнить не могла. Впрочем, и не требовалось, потому что она убедилась, что все сказанное – правда.

И теперь становилось понятно, что произошло не только с этим политиком, но и с ней самой. Кто-то подменил ее на клон – клон, который не только выглядел как она сама, но и клон, который был наделен при помощи новейших технологий ее воспоминаниями. Любую актрису, даже самую гениальную, можно раскусить, любое копирование внешности и манеры поведения распознать. Но если подделка ничем не отличалась от оригинала? Ведь даже ее дети, говорившие с клоном по Интернету, были уверены, что лже-Анастасия Бойко и есть их мама…

Что же, возникновение двойника она, кажется, сумела разгадать. Но она до сих пор не приблизилась к разгадке того, кто стоял за всей этой операцией. И чего, собственно, этот некто добивался.

Хотя и так было понятно: Дуйменов хотел лишить ее фирмы и желал, подменив ее на клон, сделать так, чтобы тот безропотно продал ему фирму, причем, вероятно, по бросовой цене, тем самым лишив обеспеченного будущего ее детей. А чтобы обман не вскрылся, он отдал приказание: оригинал, то есть ее саму, уничтожить. Вот и все…

Открылась другая металлическая дверь, и появился человек, облаченный в синий комбинезон. Тип в белом халате, махнув рукой на тело политика, лежавшее на каталке, произнес:

– Забирай на немедленную утилизацию…

Субъект в синем комбинезоне кивнул и повез из зала. Анастасия последовала за ним, без всяких проблем пройдя сквозь стену и оказавшись в коридоре. Оттуда она проследовала в лифт, на котором они спустились куда-то в подвал. И наконец оказались в большом помещении, в котором было весьма тепло.

Анастасия заметила две печи – сквозь особое толстое стекло в одной из них был виден горящий огонь. Тип в синем комбинезоне запихнул тело в другую печь, закрыл дверцу, а затем удалился в соседнюю комнату, где нажал несколько кнопок на компьютере, и в печи, загудев, вспыхнули языки пламени.

Насте стало понятно, что случилось с тем телом, которое когда-то было ее собственным. Его, как и бракованный клон политика, доставили сюда, в крематорий, запихнули в печь, не исключено, в ту же самую, и…

От нее осталась лишь горстка пепла – и ничего более. Если не считать, конечно, информационного поля, то есть призрака…

Настя вернулась в зал с холодильными камерами – и заметила только что доставленную каталку с еще одним телом. Тип в белом халате, что привез ее, отдал аналогичное распоряжение о немедленной ликвидации. А затем удалился, и Настя увязалась за ним.

Ей требовалось знать, кто стоит за этой фабрикой клонов. Хотя нет, не только это, ей требовалось получить неопровержимые доказательства того, что это олигарх Дуйменов. И, вероятно, лаборатория принадлежала ему тоже – ведь в его империю входило несколько фармацевтических фирм и гигант по производству медицинского оборудования.

Они снова спустились на лифте вниз и оказались в другом крыле разветвленного подземного комплекса. Это был уровень, на котором располагались лаборатории. Об этом свидетельствовали люди в белых халатах, мужчины и женщины, сновавшие из одного помещения в другое.

А в самих помещениях, отделенных друг от друга стеклянными перегородками, находилось что-то крайне занятное. Настя заметила автоклавы – огромные капсулы из металла и стекла, заполненные мутной желтоватой жидкостью. Таких капсул было много, несколько десятков. Некоторые были пусты, но в большинстве находились тела.

Трупы!

Однако ж нет, это были не трупы. Это были живые люди. Удивительно, но именно так – то, что плавало в автоклавах, жило. Но как такое возможно? Ведь если это живые люди, так они должны были непременно захлебнуться в воде.

Видимо, жидкостное дыхание: легкие наполнены насыщенной кислородом жидкостью. И люди плавали в особом физрастворе. Настя осторожно, словно боясь, что ее увидят, хотя увидеть, конечно, никто не мог, подошла к одной из прозрачных цистерн. Внутри находилась обнаженная женщина, причем, в отличие от фантастических фильмов, где сумасшедшие ученые выращивают современных гомункулов, далеко не молодая и явно не красивая.

Однако, как поняла Настя, лицо этой полной, одутловатой особы, которая, подобно гигантскому младенцу, парила в желтоватой жидкости, было ей знакомо. Это была весьма влиятельная миллиардерша, чей муж когда-то являлся высокопоставленным федеральным чиновником. Это и позволило ей сделать большой капитал, когда ее супруг вдруг впал в немилость, ей в одночасье пришлось расстаться с завоеванными позициями. Дама вместе с престарелым мужем скрылась в Лондоне и оттуда стала досаждать бывшим своим друзьям, заваливая их исками. То она хотела получить обратно контрольный пакет акций своего холдинга, якобы проданный по дешевке в результате давления спецслужб. То ее супруг намекал на то, что у него имеется компромат на очень высокопоставленных и очень влиятельных персон. Наконец, заморский суд даже вынес решение о том, что дама права, требуя возвращения себе то ли миллиарда, то ли сразу двух. А потом завели речь о том, что возможна вероятность полюбовной сделки.

Но если сделка была не за горами, то что делала эта дама в автоклаве? Настя поняла, что это была не дама, а ее клон. И клон, конечно, должен выглядеть так же, как и оригинал, – было бы странно, если бы миллиардерша вдруг в одночасье похудела или сбросила пару десятков лет.