Крик совы - Патриция Хайсмит

— Куда тебя везти, Грег?

— Домой, — ответил Грег. — Куда же еще?

— К нам?

— Ко мне домой, в Хэмберт Корнерз, отец о чем тут спрашивать? Прости меня — нетерпеливо добавил он. — Но я думаю, все ясно. Ясно, что я хочу к себе.

Несколько секунд длилось молчание, потом отец сказал:

— Ты не слишком-то спешил к себе домой эти две недели. Откуда же мне знать, куда ты хочешь?

— Послушай, старик, не начинай, пожалуйста Уж будь добр!

— Ты представляешь, каково мне было добывать ночью деньги на этот залог? — проговорил отец и поглядел на Грега, продолжая вести машину. — Ты понимаешь, что я ничего не добился бы, если б знакомый юрист не знал здешнего судью? А судья сказал, что по закону должны присутствовать пять человек — окружной прокурор, обвинитель…

— Да ладно, отец, ведь удалось. А остальное меня не интересует.

— Тебя, может, и не интересует, а я считаю, что не мешает послушать! Как я намучился, собирая все, что у меня было, только бы ты и ночи не провел в тюрьме!

Голос отца задрожал, и это так поразило Грега, что он ничего не ответил Он понимал, что даже одна ночь, проведенная им в тюрьме, бросает пятно на всю семью. Помимо Грега, у родителей был еще сын, старший его звали Берни, от него, кроме неприятностей, они ничего не видели — он бросал одну работу за другой, не женился и в конце концов сделался алкоголиком. Он жил в Сан-Диего, и никто не знал, чем он там занимается. Для родителей он все равно что умер. Они вычеркнули его из сердца и сосредоточили все надежды на втором, на Греге. «А такое ярмо нести трудновато, не каждый выдержит», — подумал Грег. Отец с матерью не прощали ему никаких ошибок, даже промахов не спускали.

— А если бы этот доктор умер, залог был бы в пять раз больше, — добавил отец. — Между прочим, говорят, что он вряд ли выживет.

— Да ладно тебе.

— Не понимаю я тебя, Грег. И мать не понимает. Как ты мог?

— Ну хорошо! Я тебе объясню, — закричал Грег. — Он убил мою девушку, это вам понятно? И пытался убить меня! Он псих! Он…

— Кто «он»?

— Кто? Да Форестер. Роберт Форестер! Ты что, считаешь, что я свихнулся? Кто же еще?

— Ладно, ладно, я так и думал, что ты про Форестера говоришь, — нервно сказал отец, и Грег вгляделся в него внимательнее.

Отец был дюймов на шесть ниже Грега ростом. Ему еще не перевалило за пятьдесят, но выглядел он лет на десять старше. По его напряженному выражению, по тому, как он сутулился, сидя за рулем, можно было судить, до чего ему скверно. В последнее время у него обнаружилось что-то с почками и стала побаливать спина. Грег хотел спросить, как его поясница, но передумал. На висках у отца прибавилось седых волос. Он уже работал неполный день, и Грег видел, что отец примирился со старостью, наступившей до срока. Отец служил старшим контролером в складской компании.

— Вот здесь поверни налево, — сказал Грег. Они ехали в Хэмберт Корнерз кратчайшим путем.

— Этот Форестер на самом деле пытался тебя убить? Утопить то есть? — спросил отец

— А то как же! Именно, — ответил Грег и закурил последнюю сигарету из пачки. — Да я все это уже рассказывал в полиции, — Грегу действительно надоело повторять свою версию, хотя он осознавал, что сам в нее уже поверил. Чувствовал, что сможет выдержать любые допросы, даже пытки, но не отступится от нее.

— Значит, он врет, что вытащил тебя из реки? В газетах так написано?

Грег засмеялся

— В газетах! Да это сам Форестер так говорит, а газеты повторяют. Ясно, он и не думал меня вытаскивать. Знаешь, я познакомился в Нью-Йорке с его бывшей женой.

И Грег рассказал отцу о Никки, какая она добрая, умная и обаятельная, как открыла ему глаза на Форестера, как давала деньги в долг, чтоб он скрывался подольше, потому что только так и можно было изобличить Форестера, «привлечь к нему всеобщее внимание», как выразился Грег. Ведь Никки говорит, он из тех психопатов, которые никогда не сделают ничего такого, за что их можно запереть в психушку. Зато портят жизнь людям.

— И вот тебе пример — самоубийство Дженни. Господи!

— Мне кажется — начал отец, — если он нарочно старался столкнуть тебя в реку…

— Старался, старался.

— И хотел тебя утопить, ты должен был сразу обратиться в полицию, как только вылез из реки.

— А разве полиция поверила бы? И потом, драку на самом деле затеял я. Я хотел его проучить. Ну знаешь, честный мужской поединок на кулаках. А Форестер схватил какую-то корягу да как даст мне по голове, и все время норовил спихнуть меня в реку. А когда ему это удалось, он решил, что дальше я и сам утону, и смылся.

— Сколько же ты пробыл в воде?

— Не знаю, минут пять, наверно. Когда я вылез и вскарабкался на дорогу, я ничего не соображал. Потому-то я и машину бросил. Я даже не помню, видел я ее или нет, — Грег рассказал отцу об амнезии, которая у него еще долго не проходила, о том, как он стремился попасть в Нью-Йорк к бывшей жене Форестера, потому что, когда он до этого звонил ей и жаловался, что Форестер отбил у него Дженни, она ему очень сочувствовала. Грег рассказал отцу и о том, что Форестер подглядывал за Дженни — он сам признался. Дженни говорила об этом Сузи Эшем.

Отец цокал языком и качал головой.

— Я не говорю, что Форестер ни в чем не виноват, — начал он, но Грег перебил его, поскольку они въехали в Хэмберт Корнерз и пора было повернуть. Отец раза два приезжал к Грегу в гости, но дороги не помнил, во всяком случае, сегодня.

— Вот черт! Хотел купить сигарет, а все закрыто, — пробормотал Грег. Сквозь верхушки деревьев на улицу, где жил Грег, пробивалось теплое желтое солнце. Хорошо, что он снова на этой знакомой улице! Дома! Грег подался вперед на сиденье.

— Вон тот дом, первый слева, где белое окно фонарем. Поезжай прямо по дорожке до конца.

Но когда машина подпрыгнув на коком-то бугорке, повернула от дома миссис Ван Флит к гаражу, над которым была его квартира, Грега вдруг охватила тревога и дурные предчувствия. Он боялся встречи с миссис Ван Флит.

— А мама что говорит?

— Ну, радуется, что ты жив и здоров, — устало сказал отец и потянул на себя ручной тормоз.

Не успел Грег выйти из машины, как в доме миссис Ван Флит скрипнула дверь черного хода. В халате, в сетке на волосах на заднем крыльце появилась хозяйка.

— Кто там? Грег? — спросила она и голос ее дрогнул.

— Привет, миссис Ван! — крикнул Грег, он всегда с ней так здоровался.

— Господи помилуй! — одной ногой она шагнула вниз на ступеньку и пошире открыла дверь, чтобы лучше видеть, как будто глазам своим не верила — Вы живы, Грег?

— Ага. А это мой отец. По-моему, вы с ним знакомы.

— Доброе утро, — едва повернулась к Уинкупу старшему миссис Ван Флит.

— Доброе утро, мадам.

— Где же вы были, Грег? — спросила миссис Ван Флит.

— Ну… — Грег сделал к ней несколько шагов и остановился. — У меня была амнезия, миссис Ван. Целых две недели. Я потом вам расскажу. А сейчас хочу скорей забраться к себе. Хорошо? — он помахал ей рукой и повернул к гаражу.

— Но вы ведь тонули, Грег? — спросила миссис Ван Флит, все еще стоя одной ногой на ступеньке.

— Еще бы! Хотя в реке я пробыл недолго. Меня туда сбросили. Все потом расскажу, миссис Ван.

Он вынул футляр для ключей. Это было единственное, что у него осталось, если не считать двух любительских фотографий Дженни, которые он носил в бумажнике.

— Я знаю, мне пора платить за квартиру, миссис Ван, — добавил он через плечо. — Пошли наверх, отец. — Грег отпер дверь, и оба поднялись по лестнице. Дверь в комнату Грега была слева на верхней площадке лестницы. Он вошел и поднял раму.

— Садись.

На плите стоял кофейник, и когда Грег потряс его, оказалось, что в нем еще остался кофе. Отмывая кофейник, Грег увидел новенькую, запечатанную пачку сигарет «Кент». Он улыбнулся. Когда-то он принес эту пачку и давно о ней забыл. Хорошо бы где-нибудь была припрятана еще и бутылка виски, но он знал, что бутылки нигде нет. Впрочем, если бы он сейчас приложился к бутылке, отец бы, наверно, рассердился.

— Через минуту кофе будет готов, отец. Правда еды нет никакой. То, что в холодильнике, думаю, подпортилось.

— Мгм. Неважно, Грег. — Отец сидел на кровати согнувшись, переплетя пальцы на коленях.

— Не хочешь полежать, пап? Давай приляг.

— Я, пожалуй, не прочь.

Грег прошел в маленькую ванную, где не было окон, зажег свет, сполоснул лицо и почистил зубы. Потом снял рубашку, покрыл щеки мыльной пеной и сбрил свою чуть ли не трехдневную щетину.

Отец продолжал угрюмо молчать, даже когда они пили кофе.

— Мне очень жаль, па, что тебе пришлось таскаться туда-сюда, — сказал Грег.

— Ничего, не беспокойся. И помни, что сегодня до шести вечера тебе надо позвонить в полицию. Они должны знать, где ты.

Грег кивнул.

— Хорошо, пап.

Зазвонил телефон, и звонок показался Грегу оглушительным, как взрыв. Он не представлял, кто бы это мог быть, и, когда брал трубку, от волнения его даже пот прошиб.