Мне не больно - Андрей Валентинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Простите, товарищ Фраучи. Я – не Степан Косухин. Я другой человек, но тоже хочу во всем разобраться. Вы мне не поможете?
Теперь взгляд полковника выражал явное недоумение и даже некоторую растерянность. Бледные губы сжались в тонкую линию.
– Если… Если Всеслав прислал вас сюда… Договорить Фраучи не успел. Что-то заскреблось в дверь. Послышался сердитый голос сторожа, затем в дверь ударили, заскрипели петли – кто-то явно пытался войти.
– Стой! Куда ты! Да стой, говорю! В голосе сторожа слышались досада и почему-то страх. За спиной Чифа что-то завозилось, сторож охнул, а затем недовольно проговорил:
– Вот, гражданин начальник! Она опять… Чиф оглянулся. У дверей стояла девушка. Полутьма скрывала детали, можно было заметить лишь одну странную подробность: на гостье было надето только легкое черное платье, хотя и на улице, и здесь было холодно даже в пальто. Длинные светлые волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Девушка стояла неровно, чуть пошатываясь, голова то и дело заваливалась набок.
– Уходи! Уходи обратно, слышишь! Нельзя тебе сейчас!
Сторож стоял тут же, намереваясь взять гостью за плечи и увести обратно. Фраучи медленно встал, бросив Косухину: «Извините», – и подошел поближе:
– Вера! Вера, вы меня слышите?
Девушка что-то пробормотала, а затем неуверенно шагнула вперед. Голова странно дернулась. Тонкий луч света упал на гостью: лицо той, кого не пускали в этот мрачный зал, было белым, как известь, взгляд из-под полуприкрытых век казался безжизненным, ничего не выражавшим. Теперь можно было заметить, что черное платье с серебряной розой на плече порвано в нескольких местах и покрыто пятнами грязи. Мелкие комья земли запутались в густых волосах.
– Вера! Зачем вы встали? – озабоченно проговорил Фраучи, осторожно поддерживая девушку. И тут случилось неожиданное: голова вновь дернулась, глаза открылись, и неживой взгляд задержался на Чифе.
– Вера!
Но та, внезапно резко дернувшись, вырвалась из рук полковника и бросилась к столу. Она бежала странно: казалось, ноги и тело двигаются врозь, ее шатало, и Чиф испугался, что девушка упадет прямо на холодный цементный пол. Но она все же добежала, вцепилась белой тонкой рукой в край стола и начала медленно заваливаться набок. Чиф вскочил, пытаясь подхватить больную, услышал предостерегающий крик Фраучи: «Осторожно!» – и вдруг почувствовал, как его горло сжали сильные холодные руки.
Страх сковал тело. Лицо девушки оказалось совсем рядом, широко открытые глаза были холодны и пусты, и Чиф понял то, о чем подумал сразу, но во что боялся поверить: странная гостья была мертва. У живых людей не могло быть такого лица – застывшего, с белыми, подернутыми синевой губами, – не могло быть таких холодных, словно каменных, рук… Но эти руки вцепились в его горло, неживые глаза были открыты, а из приоткрытого рта доносилось хрипение.
Чиф рванулся, освободил горло от мертвого захвата и отскочил в сторону. Тело в черном платье шатнулось, но Фраучи и сторож были уже рядом. Девушку схватили за плечи, пытаясь отвести назад, к двери. Из приоткрытого рта послышался негромкий тоскливый вой, Вера забилась в руках тех, кто пытался остановить ее, и вновь бросилась к Чифу. Тот был уже наготове – резкое движение, и рука нападавшей оказалась завернутой за спину – элементарный прием, освоенный еще в детстве.
– Держите ее! – Фраучи шагнул поближе. – Не давайте ей…
Он опоздал. Девушка, не обращая внимания на захват, сковывающий Движения, потянулась вперед, пытаясь достать зубами до державшей ее руки. Чиф нажал на подбородок неизвестной, но та с усилием, которое бывает лишь у безумных, вновь рванулась, ее зубы оказались совсем рядом с кистью Чифа. Он понял, что не успеет увернуться, вновь стало страшно, но тут вспомнилось то, что он сам недавно показывал Лу. Зубы девушки вцепились в руку, но боли Чиф не почувствовал.
Послышался костяной мертвый звук – челюсти клацнули, пройдя сквозь кисть, словно сквозь туман. Странная способность неожиданно помогла, и Чиф понял слова сторожа: «…из наших…». Да, похоже он, Косухин-младший, тоже из этой компании…
Девушку оттащили, она уже не сопротивлялась, лишь тихо стонала. Безжизненное тело уложили на один из ящиков в глубине зала. Сторож и Фраучи уже возвращались, как вдруг послышался глухой удар – кто-то бил в крышку подземного люка…
– Почуяли, – буркнул сторож, – теперь не уймутся!
Удары следовали один за другим. Кто-то – или что-то – рвался из подвала наверх. Фраучи озабоченно покачал головой, подумал и что-то тихо сказал сторожу. Тот кивнул и вышел, плотно закрыв дверь.
– Она вас не задела? – Фраучи присел к столу и вытащил пачку «Салюта». Впрочем, я, кажется, успел заметить…
Чиф поспешил убрать руку подальше. Полковник усмехнулся:
– Полезное свойство… Я, кажется, понял: вы издалека?
– Да, – выдохнул Чиф, постепенно приходя в себя, – очень издалека.
– Извините, там все… такие?
– Нет, – заволновался Чиф, – я… Ну, в общем, я сам не знаю, что это… Объясните! Вы сказали, что я – «сиб»…
– Не знаете наш советский язык? Вы иностранец?
– Не совсем… Прошу вас, объясните! Фраучи вздохнул:
– Это не сложно. У нас в моде сокращения. ЧК, ВСНХ, ликбез… Ну, чтоб поближе к теме, КР – «контрреволюционер», ЧСИР – «член семьи изменника родины»… А мы с вами – «сибы» – «существа с измененной биологией». Очень по-деловому, правда?
Голос Фраучи звучал невесело, в нем чувствовалась горькая ирония.
– Существуют еще какие-то категории: «сиб-1», «сиб-2»… Прямо как названия лагерей… Я, кажется, «сиб-1»… Мерзость…
– Эта девушка… она больна? – осторожно поинтересовался Чиф.
– Можно назвать и так… Когда-то это была болезнь – во всяком случае, мне так объяснили. Какое-то изменение в организме еще до рождения. Если ребенок рождался уродом – таких, кажется, называли «одминами», они жили не долго. Но мог родиться вполне здоровым, и перемены начинались уже в подростковом возрасте…
– Генетические изменения? – Чиф вспомнил рассказ Лу.
– Я не знаю этого термина. Короче, человеческий организм начинал меняться. Изменялось все – система кровообращения, пищеварение, даже костяк… Страшная вещь… Таких чаще всего убивали: наверное, читали об упырях?
Чиф удивленно пожал плечами:
– Но ведь это сказки! Если это болезнь…
– Да, болезнь. Большинство умирало через несколько лет. Некоторые выживали – и жили долго, дольше, чем обыкновенные люди… Кстати, кровью питались лишь некоторые – у кого организм уже не принимал обычной пищи. Таких уничтожали в первую очередь…
– Но… в легендах они… эти существа… бессмертны! – решился вставить Чиф. Фраучи покачал головой:
– Помилуйте!.. Просто смерть их… наша смерть… она другая. Отсюда все эти подробности с ожившими мертвецами. Таких часто хоронили заживо, они сходили с ума… Слышите?..
В люк продолжали стучать. Откуда-то из-под земли глухо доносился низкий нечеловеческий вой.
– Что еще вам сказать… Болезнь заразная – передается с кровью, тут легенды не лгут. Она может протекать по-разному – и в самой легкой форме, и в такой, как вы слышите… Конечно, не все безропотно давали себя убивать – некоторые убивали в ответ, другие, сойдя с ума, становились действительно опасны… В общем, хорошо, если б этим хоть немного занялась медицина. Я слыхал, веке в восемнадцатом, после первых научных описаний в Трансильвании, некоторые врачи пытались. Но против выступила церковь и, с другой стороны, так сказать, прогрессивная общественность. Нас не существовало – такое решение Французская Академия наук приняла в тот же год, что и решение об отсутствии метеоритов. Так что пока это не лечится…
Чиф слушал, не зная, верить ли. Пока все логично – слишком логично…
– Извините, – снова решился он, – а всякие, ну… оборотни. Я слыхал… Фраучи пожал плечами:
– Я тоже слыхал. У некоторых болезнь протекает в совершенно необычных формах. Появляются новые свойства, может быть, в этом дело. Сам я лично подобного не встречал. Впрочем, Всеслав мне что-то рассказывал. Ему-то повезло: он силен, смел и умеет цепляться за то, что люди называют жизнью… В общем, вот и все… Можете, конечно, предпочесть версию о злых духах и чертях, она романтичнее. Таких, как мы, немало. Здесь нечто вроде места встречи и, одновременно, больница. Делаем, что можем…
– Вы сказали, я тоже «сиб», – напомнил Косухин. – Я знаю, у меня совсем другая кровь, я могу… как сейчас, с рукой… Но мои родители не болели…
– Я не врач. Просто мы чувствуем, когда перед нами свой. Впрочем, кое-что могу предположить. Ваши родители – они не занимались, ну… научными опытами?
Чиф похолодел, вспомнив то, что слышал от Лу и от отца.
– Нам вводили ВРТ. Ваши родители могли получить заряд какого-нибудь излучения…
– А… что такое ВРТ? – Чиф поспешил перевести разговор на иную, не такую страшную для него тему.
