Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц - Дмитрий Олегович Смекалин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Николас даже почувствовал легкий укол зависти. Ради императорской короны Отто не скупился на посулы и подарки, но вот Дете достался хоть и небольшой, но вполне реальный манор в подарок, а его герцогство так и осталось на уровне обещаний. Видимо, король понимал, что практичные женщины (а Дета, несомненно, была практичной женщиной) интересуются только конкретными вещами, а не абстрактными. Зато и интересуются «конкретно».
Переговоры затянулись на декаду, но больше напоминали череду торжественных мероприятий: похороны — поминки — коронация Бурхарда IV — гулянка — подписание договора о вхождении княжества Лерденского в Дэнляндский союз — гулянка, гулянка и снова гулянка. Во всех мероприятиях король Отто I принимал живейшее участие. На похоронах стал распорядителем и главным оратором, на коронации не только провожал князя в храм, но и корону на него умудрился возложить собственноручно, отобрав ее у жрецов. На пирах сидел во главе стола, на балах шел в первой паре, а на охотах и прогулках — возглавлял кавалькаду.
Николас неожиданно для себя принял участие во всех мероприятиях, хотя его помощь в их проведении не требовалась. Вроде он неявно пообещал всюду сопровождать короля, но наверняка не стал бы этого делать, если бы не Орлетта. Такого празднества в Лердене не было очень давно (а, может быть, и никогда не было), и пропускать его молодая герцогиня не хотела категорически. Ей нужен был спутник, ходить одной девушке неприлично. К тому же по инициативе Отто все гулянки шли под лозунгом демонстрации дэнского духа, и представители посольств недэнляндских государств получали приглашения не всегда, тем более представители Галлодии, которая рассматривалась как недружественная держава. В общем, наличие кавалера с «вездеходом» на все мероприятия стало для Орлетты серьезным бонусом, от которого она отказываться была не намерена.
Всю декаду Орлетта блаженствовала, находясь в самом центре светской и политической жизни. Сияя глазами, улыбкой, нарядами и драгоценностями, она без устали танцевала на балах, гарцевала во время конных выездов, играла в карты, лото и шарады, скользила от одной группы к другой на многочисленных приемах, пела и музицировала, флиртовала и пикировалась, слушала и сама рассказывала сплетни и анекдоты. Она привлекала всеобщее внимание обаянием и напором, поклонники крутились вокруг нее, как комары. Но при этом умудрялась вести себя в целом корректно по отношению к Николасу, время от времени демонстративно подчеркивая, что именно он ее кавалер. Хаотически порхая по залам, она тем не менее не выпускала его из виду и периодически к нему возвращалась. Первый танец на балах был обязательно с ним и как минимум еще один в течение вечера. Его же она подхватывала под руку и тащила к какой-нибудь очередной группе светских львиц и львов, когда атмосфера в этом кружке требовала наличие кавалера или когда какой-нибудь из очередных ее поклонников делался слишком навязчивым. Впрочем, если кто-нибудь из дам или девиц начинал проявлять к Николасу слишком пристальное внимание, она тоже немедленно появлялась рядом. В общем, все время контролировала ситуацию, тратя на этих мероприятиях массу сил, но получая от этого громадное удовольствие.
Николаса же такой «активный отдых» подруги стал сильно утомлять. Друзей среди аристократов у него не было, собственно, с большинством из них он только на этих мероприятиях впервые и познакомился. Политические беседы его не увлекали, недомолвок и намеков он не то чтобы не понимал, но совершенно не мог взять в толк, почему на данную тему надо было говорить именно недомолвками и намеками. Только обеды, а точнее — пиры серьезно скрашивали в общем-то зря растрачиваемое время. Тут он понимал, что и зачем, а главное, мог все оценить по достоинству со знанием дела. Обязательные патриотические речи, которые шли в нагрузку к переменам блюд, ему не мешали. Он их просто мимо ушей пропускал. Но обеды предварялись и завершались все теми же тусовочными мероприятиями, что и какое-нибудь «обозрение». Хорошо, если народ просто в карты играть садился, а то могли и танцы устроить.
Кстати, танцевал Николас очень неплохо. Сказывалось увлечение с детства театром, а актер, даже любитель, обязан уметь хорошо танцевать и петь. Проявлять свои таланты на этих вечерах (равно как и «утренниках») ему не приходилось. Он, может быть, и продемонстрировал бы свои музыкальные умения, но от кэра их никто не ждал, тем по должности голосом только врагов пугать полагалось. Самому же пробиваться через толпу желающих «себя показать» и навязывать свои услуги неловко было, да и зачем?
С танцами же возникала другая проблема. Практически все девицы, которых он приглашал, немедленно «делали на него стойку» и принимались отчаянно флиртовать. Сколько-нибудь приятного разговора при этом не получалось, а потом еще был гарантирован «разбор полетов» с Орлеттой. Сама в танцах с кавалерами чуть ли не целуется, а ему — ни-ни! И пойми потом, все эти правила поведения она сама выдумывает, или так и есть? Ну почему погладить партнера в танце по щеке — это знак кавалеру, что нельзя распускать руки, а случайно перехватить руку партнерши за запястье, а не за кончики пальцев — неприличная интимная ласка? А если на ногу наступить, это тоже за признание в любви сойдет? Нафиг! Проще у стеночки постоять. Тут даже не Орлеттино ворчание страшно, вдруг и вправду авансов незнакомым девицам понадаешь? А потом отбивайся от них и их родственников…
На время празднеств Орлетта полностью переехала к Николасу. Заканчивались мероприятия очень поздно, а начинались часто довольно рано. Проще — совсем не расставаться. Правда, по ночам их «личная жизнь» стала больше состоять из обсуждения событий дня прошедшего и планов на день грядущий. «Обсуждения» в форме монолога девушки, когда собеседнику предоставлялась возможность только поддакивать во время кратких пауз. Планов было «громадье», но они фактически полностью совпадали с маршрутом перемещений короля Отто и князя Бурхарда. Коронованным особам тоже приходилось вертеться как белке в колесе, и именно их присутствие и
