Журнал «Если» №10 2010 - Сергей Синякин

— Нужно построить барьер, чтобы отгородить коридор, — предложил кто-то.

— У нас хватит сил, чтобы поднимать камни? — последовал вопрос.

— Построим из дерева, — высказался кто-то после паузы. — В кладовой есть ящики и мебель, которые можно передвинуть.

Чиу сама предпочла ответить на подобную глупость:

— Бесполезно. Черви прогрызут дерево так же быстро, как твой живот.

— Лед по-прежнему движется, — добавила Гай, — и тащит за собой стену.

Черви всегда проникали в зимующий дом. В обычных обстоятельствах они были достаточно маленькими, чтобы пролезать через канализационные решетки в стенах, расположенные на разной высоте. В эти дырки сначала проникала весенняя слякоть, а позже выходила вода, унося с собой извивающихся мальков. Но теперь им грозила настоящая беда: в пролом могут заплыть черви значительных размеров и в количествах, достаточных, чтобы поглотить спящих маток вместе с зародышами в их чревах.

Поу прислушалась к возбужденным движениям родственниц. Ее усы улавливали увеличение тока крови в их лицах, хотя было трудно правильно считывать выражения, когда уши бессильно повисли. Только у Чиу и Гай уши были насторожены, показывая сложный рисунок горячих вен.

На миг Поу снова увидела маток дома Йе. Вот они медленно ковыляют по снегу двойной цепочкой, нагруженные рюкзаками, мехами и обремененные животами, тяжело свисающими между ног. Хвосты, обмотанные тряпками, волочились за ними. Все шествие казалось грубой пародией на осеннюю процессию производителей, задорно машущих хвостами во время шествия по длинному причалу, теперь исчезнувшему подо льдом, — к кораблям, которые унесут их на север.

Разведчицы ушли на рассвете, когда небо было ясным. До ближайшего здания, дома Ю, был день ходьбы. Самые сильные тянули за собой санки, груженные палатками, на случай, если погода переменится. Онг увела их, махнув на прощание. Только Поу вяло приподняла хвост.

Мунк, низко опустив голову, по-прежнему сидела на корточках между Поу и Чиу, смотревшими вслед разведчицам. Ее кожа уже выцвела, став из темно-бордовой светло-кремовой, жесткой и с бугорчатой текстурой. Шея Мунк была такой тонкой, что удивительно, как она еще не переломилась под весом черепа.

— Я чую снег, — прошептала она.

Чиу, развеселившись от такого заявления, фыркнула сквозь раздутые ноздри и захватила горсть снега, чтобы швырнуть в Мунк.

— Разумеется, чуешь, — согласилась Поу.

В тот день разразился буран, и теперь, три дня спустя, метель все еще не унималась. Поу и Чиу могли легко уйти в Ю вместе с самыми сильными матками. Обе приняли кой еще летом, совсем немного, не для того чтобы оттянуть перемены на год, но вполне достаточно, чтобы Чиу оставалась порожней целый месяц после того, как Мунк изменилась, а Поу — еще месяц после Чиу.

Они ушли бы, не будь Мунк на грани сна. И теперь у них не было возможности узнать судьбу разведчиц. Возможно ли, чтобы какая-то часть зародышей дома Йе оказалась в безопасности в Ю?

— Я не засну, — вызвалась Поу.

Усы и уши повернулись к ней, но она смотрела только на Мунк и Чиу.

Мунк едва смогла поднять голову.

— Мы хотели уйти в последний сон вместе, — прошептала она. Поу погладила ее висящие уши.

— Кто-то должен, дорогая, а я дальше всех от сна, — пояснила Поу, куда более спокойная внешне, чем чувствовала себя на самом деле.

— Во мне очень много мальков. Но в тебе и Чиу — их еще больше, по крайней мере в этом году.

Уши Мунк дернулись. Она подвинула голову к руке Поу.

— Тогда я тоже выпью кой, — заявила Чиу.

Поу зашипела, чтобы подчеркнуть силу своего возражения.

— Довольно того, что ты и я возродимся в потомстве Мунк, — не отступала Чиу. — Я из дома Мха. Не Йе. Моему клану ничто не угрожает. Я останусь бодрствовать с тобой.

По тону и посадке ушей Поу поняла, что Чиу все решила и спорить бесполезно.

— Я тоже готова бодрствовать, — объявила Гай с другого конца комнаты. Хаотическая пульсация ушных вен опровергала храбрые слова.

— Троих вполне достаточно, — сказала Поу.

Кой находился в маленькой кладовой наверху, в той половине дома, которая уцелела. Главная кладовая была уровнем ниже, на разрушенной стороне. Им пришлось пробивать лопатами свой путь на поверхность с самого низкого уровня: утомительная задача, тем более что только трое из них смогли внести в дело более или менее значительный вклад.

Они вышли в середину дня. И оказались среди длинных теней. Солнце поднимало голые сучья-лучи над северным горизонтом. Их глаза, не привыкшие к свету, слезились после мрака башни.

Взгляд Поу был прикован к тому, что осталось от дома Йе — расплывчатому силуэту на фоне неяркого неба. Метель похоронила почти все развалины. Она снова пожалела о том, что летом они всего лишь наломали камней в каменоломнях для перестройки дома, отложив остальные работы на следующий год. Но никто не подумал, что тяжесть подвижных льдов так скоро разрушит старый дом. Все твердили, что этой зимой дом устоит.

Они медленно, с трудом взбирались по ступенькам в кладовую. Гай, не дойдя до верхней площадки, была вынуждена остановиться и отдышаться.

В кладовой легко нашлись глазурованные керамические кувшины с нектаром коя.

Чиу вытащила из одного провощенную пробку, а Гай тем временем перевернула ящик и поставила на него три винных стакана, которые принесла с собой. Поу прищелкнула языком и повела ушами, оценивая на глазок сложенные припасы: груды ящиков, мешков, банок и завернутых в ткань кусков солонины.

— Нужно перенести все это вниз, — сказала она.

Чиу налила нектар в стаканы, и все молча присели на корточки у ящика.

Бледные пятна на коже Чиу отчетливо виднелись при свете из открытой двери: было очевидно, что число их увеличилось даже за те несколько дней, которые они провели в ожидании, пока метель уляжется. То же самое творилось с ее голыми руками. Если провести по ним, чувствовалось, как они загрубели. Цвет кожи Гай уже был скорее кремовым, чем темно-красным. Их конечности, шеи и хвосты сильно отощали. Но они, наверное, поправятся. После того как выпьют кой и их тела снова поглотят недоношенных зародышей.

Она потянулась к стакану, поколебалась и, отдернув руку, уселась на хвост и задние ноги.

Чиу погладила хребет Поу между лопатками, и та ощутила тупую тяжесть ее руки даже сквозь толстую одежду. И попыталась в ответ поднять уши. Кончики онемели. Мертвый груз обвисшей кожи…

Сидевшая напротив Гай схватила стакан, опрокинула содержимое в глотку, задохнулась и закашлялась. Чиу последовала ее примеру и, всхлипнув, почти отшвырнула стакан на ящик.