Арктический клуб любителей карри - Дани Редд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сварила кофе и, слушая потрескивание поленьев в печи, принялась планировать мартовское меню для клуба-ресторана. Прошлые несколько недель я подавала все тот же ужин в пенджабском стиле, и у меня кончился урад дал. Пора менять программу.
«Что бы такого приготовить на турбазе? Чтобы просто и недорого?» – написала я Джобину.
«Сырные тосты с чили? Пав бхаджи?» – отозвался он.
«Ланч: пав бхаджи», – записала я, вспоминая наш вечер на Фуд-стрит. А потом, немного подумав, добавила «коронационный цыпленок». Его я уже готовила раньше и знала, что идея блюда вдохновлена индийскими специями. Я принялась листать мамину записную книжку в поисках идей для ужина. Может, снова сделать карри с гольцом? Или замахнуться на мамину баранину? Я долистала до последней страницы. «Панирные крокеты». Я задумалась, не специально ли для папы мама записывала этот рецепт – он ведь любит картофельные крокеты.
Через двадцать минут у меня только и было, что листок бумаги, покрытый бессмысленными завитушками и разрозненными словами. От растерянности я позвонила папе по видео. Он ответил, вытирая пот со лба. Где-то сзади слышалось жужжание вентилятора. Очень трудно было представить себе место, где так жарко, что приходится пользоваться искусственными приспособлениями для охлаждения.
– Привет, пап, как дела?
– Почти вскипел, – пожаловался он. – У нас тут страшная жарища. Тридцать пять градусов – в феврале-то! Я почти не соображаю.
– Звучит сказкой, – протянула я с завистью.
Папа прижал ко лбу стакан холодной воды.
– Я позвонила, потому что мне нужна помощь с планированием меню на март.
– Ума! Ты нужна Майе! – позвал папа.
Через пару минут на экране показалась Ума.
– Майя, привет?
Вид у нее был настороженный. И неудивительно: она не ответила на все мои эсэмэски с вопросами про второй рецепт, который мама записала в отеле «Конкани», и попытками выудить какие-нибудь еще подробности того отпуска.
– Пытаюсь вот расписать меню на март, – сказала я.
Она просветлела.
– И что у тебя уже есть?
– Ничего. Мне нужны ланч и ужин. Про ланч я думала, может, пав бхаджи и сэндвичи с коронационным цыпленком. Это ж индийская еда, да?
– Но очень разная. Пав бхаджи – уличная еда из Мумбаи, а коронационный цыпленок – англо-индийское блюдо.
– Что значит – англо-индийское?
– Ну то есть, это еда, возникшая в период Раджа… – пояснила Ума.
– Какого еще Раджа?
– Майя! Период, когда Британия оккупировала Индию, – сообщил искренне шокированный моим невежеством папа.
– Ой, ну да! – Мне стало стыдно.
– Во время Раджа британцы часто нанимали поваров-индусов. Но вкусы-то у них оставались британскими – особо острого есть не могли, хотели, чтобы их кормили традиционно британской едой, – продолжила Ума.
– Прямо как ты, пап.
– Солнышко, дай Уме договорить.
– Так что индийские повара готовили свои местные блюда более пресными. И придумывали вариации британских блюд из местных продуктов. Так возникла англо-индийская кухня.
– А это вкусно? – поинтересовалась я.
– Я не очень-то много пробовала. Но знаю, что там много блюд со смешными названиями. Например, «курица деревенского капитана».
– Или еще суп маллигатони, – добавил папа. – У твоей мамы где-то был рецепт.
– А панирные крокеты? Тоже англо-индийские, да? – спросила я.
– Точно! Вот он, второй рецепт из отеля «Конкани», который записала твоя мама, – радостно выкрикнул папа. – Ты после дневного сна всегда получала тарелку панирных крокетов и стакан сока из сладкого лимона.
– Ой нет, их бы я готовить не стала, – сказала Ума.
Она скрестила руки на груди. Улыбки как не бывало.
– Но почему? Разве они не вкусные? – спросила я.
– Очень даже вкусные, – заверил папа.
– Просто… просто… ну они не очень сочетаются со всем остальным, – заявила Ума.
– Но, радость моя, крокеты же тоже из англо-индийской кухни, – возразил папа.
Ума выразительно посмотрела на него.
– Да я что, просто пытаюсь помочь, – растерянно проговорил он.
– А предложишь тогда что-нибудь еще? – спросила я.
Я рассеянно записала предложения Умы, лишь вполуха слушая, что она говорит.
– Спасибо за помощь! Но мне пора.
– Так быстро? Даже пары минуток своему престарелому папочке уделить не можешь?
– Прости, у нас с минуты на минуту заезд новой группы, – соврала я.
Лицо у него разочарованно вытянулось.
– Ну ладно, солнышко, развлекайся. И звони нам в любой момент, как выйдет.
– Позвоню. Обещаю.
Я разъединилась, меня трясло от волнения.
«Панирные крокеты». Вот он, рецепт, который я так долго искала. Но, проглядев список ингредиентов, я наткнулась на первое препятствие – отсутствие самого панира. К счастью, боги Интернета сообщили, что его можно приготовить и дома: простой, хотя и времязатратный процесс, требующий лишь молока и йогурта.
В кухне я завела альбом одной из своих любимых певиц, Эм-ай-эй, и, кипятя молоко, безголосо подпевала, пока она то пела, то частила рэпом о том, что жить надо быстро, а умирать – молодой.
Я добавила к молоку йогурта, чтобы оно расслоилось. Собранные в марлю комочки выглядели противно мягкими и склизкими. Я повесила марлю на крючок и смотрела, как сыворотка сперва хлещет сплошным потоком, а потом капает в подставленную миску. Когда творог стек, я поставила его под гнет и убила полчаса, выщипывая брови, выискивая в Интернете рецепты других сыров, которые можно приготовить в домашних условиях, и крася ногти на ногах ядовито-зеленым лаком. Я изо всех сил старалась не думать, что произойдет, когда я попробую крокеты, и сурово напоминала себе, что вряд ли вообще хоть что-то вспомню. Хорошо еще, паниру не требуется вызревать, а то он бы не сдюжил под грузом моих ожиданий.
Наконец панир был готов. Я накрошила его в миску вместе со вчерашней картошкой и размяла все вместе в пюре. Добавила измельченный чеснок, порошковый тмин, нарубленный кориандр и мелко нарезанный сырой лук. Скатала из получившегося теста маленькие цилиндрики, обмакнула каждый в смесь муки, взбитых яиц и хлебных крошек, а потом обжарила. Знакомые процессы, я много раз это все делала и раньше. Через несколько минут у меня вышла
