Доброе. Светлое - Литунина Владимировна

– Так никто и не отнимает у вас эту свободу. Женитесь – и делайте, что хотите! В рамках приличий, разумеется…

Я хмыкнул.

– Знаешь, я недавно понял, что свобода заключается не в том, чтобы делать то, что хочешь, а в том, чтобы не делать того, чего не хочешь . Я не хочу жениться! Не могу. И не буду.

Тарк дернул шрамом:

– Посмотрим. Может, к концу нашего путешествия вы передумаете…

***Ехать в обход было не просто тоскливо. Это было убийственно, невозможно, невыносимо скучно. Нет, я не жаловался на недостаток уважения. Стоило мне что-то попросить – и я это получал… если, конечно, гноллы могли мне это дать. Поэтому просить освободить меня было бы глупо. Но, во-первых, мне действовала на нервы жара – хотя я уже почти свыкся с ней, дохрово солнце продолжало действовать на нервы. Во-вторых, после того первого дня я даже не мог ни с кем завести сто ящую дискуссию, поговорить или просто рассказать о своем путешествии. Гвардейцы Тарка были прекрасно вышколены и всецело преданы своему капитану. Дисциплина в его отряде была железная. К чему это я? А к тому, что Тарк приказал своим гноллам общаться со мной только по мере надобности и не сообщать никакой лишней информации. Видимо, он всерьез опасался, что я могу использовать ее ради побега. Знал бы он, что я уже который день пребывал в глубоком унынии по этому поводу! Единственным моим преимуществом перед гвардейцами была магия, но меня ее лишили. Все приходящие мне в голову идеи были завязаны именно на ней – и из-за этого оставались лишь мечтами. Я отметал план за планом и так и не смог выдумать что-то гениальное и конструктивное.Днем я ехал на безвольном Роке (спасибо, папа! Приеду – сочтемся!) в кольце из десяти гноллов, плюс по двое справа, слева, спереди и сзади нашей милой компании и еще парочка – далеко впереди исследует путь. Разведка, то есть. Ночью Тарк разбивал свой отряд на четверки и они по очереди караулили меня. Кроме того, я спал только на спине. Стоило перевернуться на бок или на живот – и меня переворачивали обратно (шахур знает зачем – может, чтобы не подготовил им какую-нибудь бяку под прикрытием своей широкой спины)… Надо ли говорить, что лежать всю ночь на спине – удовольствие ниже среднего? Я до хрипоты ругался на этот счет с Тарком, но тот был неумолим, так что каждое утро начиналось с того, что я уговаривал спину и шею не выть так сильно и обещал им мягкую кровать в ближайшем будущем. Как-то раз я решил взять своих сторожей измором (в ту смену одним из них был Бешеный, но – честное слово! – не это стало определяющим фактором) и полночи вертелся как детский волчок… ровно до тех пор, пока проснувшийся Тарк не пообещал, что если я еще хоть раз устрою нечто подобное, он на ночь будет приковывать меня к дереву. Гнолл изложил свою мысль так толково, что я проникся и перестал испытывать терпение караульных. Я потратил часы на то, чтобы исследовать свои браслеты – но выяснил только то, что теоретически они могут открываться. Для очистки совести поковырялся кинжалом в замке. Зря. Только оружие испортил – в какой-то момент слишком сильно нажал на рукоять и сломал лезвие. Ну да, из меня взломщик – как из шахура няня. Хотя кое-какую полезную информацию я из этого извлек – помимо того, что мои руки растут не из того места. Судя по всему, мои браслеты были всего лишь посеребренным железом. И я мог бы открыть замки заклинанием… Но для этого нужна магия. Получался замкнутый круг. Единственный способ – вскрыть хотя бы один замок физически – но, увы, я не владею подобными навыками. Хотя, конечно, попытаться стоило… Тарк тогда здорово повеселился. Я же чувствовал, как меня все больше охватывает уныние. Возвращаться домой не хотелось ни под каким видом. Еще более унизительно было то, что не я возвращался, а меня возвращали . Это наводило на меня такую тоску, что хоть вой, хоть каркай.Ежевечерне Тарк посредством замагиченного шарика отчитывался перед папой. Судя по репликам гнолла, Лорд Света пребывал в самом благодушном расположении духа и жаждал увидеть своего второго сына. Надо ли говорить, что мысли о предстоящей встрече заставляли внутренности свернуться в тугой комок и заледенеть, а по спине при этом зигзагами бегали толпы мурашек?В один из дней произошло то, чего я ждал – и боялся. Очень кстати случился привал, и мы отдыхали в тени деревьев, когда я почувствовал, как мой медальон нагрелся (удивительно, как я еще разобрал это при такой жаре!). Посмотрел – камень светится бордовым. Желудок мгновенно сжался, а сердце, казалось, остановилось, судорожно подскочило к горлу, а затем испуганно забилось где-то в районе пяток.

– Капитан, – официальным тоном позвал я.

Тарк обернулся.

– Милорд мой отец вызывает. Не снимете ли вы этот ошейник, чтобы я смог задействовать соответствующее заклинание?

Гнолл весело улыбнулся:

– Мой принц, вы считаете меня идиотом?

Провокационный вопрос.

– Я не дурак…

Опрометчивое заявление…

– Его Величество Лорд Света и я продумали и этот вариант.

И Тарк старательно выговорил магическую формулу. Действительно – сил на это тратится плевок, а дальше папа будет держать канал своей энергией… Но попытаться, опять же, стоило.

– Милорд мой отец?.. – полувопросительно произнес я, добавив в голос столько льда, что папа должен был покрыться инеем от одного его звука.

– Здравствуй, сын. Как себя чувствуешь?

Горт син, какой довольный!.. Что именно тебя интересует, папа? Содранные после падения с крыши ладони? Саднящее после рывка Тарка горло? Или, может, подвывающие из-за неудобных ночевок спина и шея? Спрашивай, не стесняйся!..

Но вслух я все тем же тоном равнодушно произнес:

– Не жалуюсь. А как ваше здоровье?

Но папа, как обычно, сразу перешел к делу:– Надеюсь, ты понимаешь, что я желаю тебе добра?..А вот этого говорить не надо было! Лед треснул под напором бушующих невысказанных эмоций. Теперь я понял, почему папа в минуты наивысшего раздражения не орет, а говорит спокойным голосом – боится сорваться…

– Нет, милорд мой отец. Я вообще отказываюсь понимать ваши действия. Разве что капитан ар'Сув был прав – вы там действительно сходите с ума от беспокойства.

– Тинар, ты перегибаешь палку.Сказал бы я, кто тут кого и куда перегибает!..

– Вынужден с вами не согласиться, милорд мой отец. Я честно высказываю свои соображения относительно вашего поведения. В данный момент вы нарушаете пункты с шестьдесят второго по сто восемьдесят шестой «Четвертого Кодекса Света»…