Абсолютное правило - Александр Матюхин

Мы вновь выехали с обочины на дорогу и медленно поехали в сторону железнодорожного переезда.

Все затаили дыхание.

Вот из-за поворота выплыла смотровая будка. В темноте самой железной дороги я не видел, но хорошо разглядел поднятый шлагбаум.

В наступившей в салоне автомобиля тишине только четко и равномерно сопел носом Евгений Валерьевич. Сом на переднем сиденье приподнял на уровень головы пистолет. Вася по-прежнему не снимал очков ночного видения и смотрел куда-то в сторону, ожидая, что в любую минуту из леса могут выскочить сумеречные. Оборотни, а может, еще кто. А могут и просто выпустить в нас пару снарядов из какого-нибудь нового сверхсекретного оружия, так что от нас не останется и воспоминаний, кроме мокрого пятна на асфальте. Вася-то, скорее всего, успеет раствориться в потоке информации, а вот мы… Да и Вася может не успеть, кто знает?

Уж очень медленно мы движемся. Смотровая будка приближалась, и вскоре я смог разглядеть два ее окна и железную лестницу, тянувшуюся метра на два вверх, к двери.

Окна целые.

И никакого движения вокруг. Машина мягко приподнялась — передние колеса выехали на рельсы, — затем опустилась. Еще чуть-чуть.

И в это время над нашими головами вдруг ярко вспыхнул свет!

Вася от неожиданности круто дернулся в сторону, и машина съехала с рельс, оказавшись прямо в центре железной дороги. Сом, ругнувшись, приоткрыл дверцу и полубоком вывалился наружу. Я замер. Вероника тоже. И ничего не происходило. Скрипнул опустившийся на место шлагбаум. И стало совсем тихо.

— Что это? — шепотом спросила Вероника.

— Свет включили, — ответил Вася. Я шумно выдохнул, осознав, что вновь пронесло

Майка под курткой уже прилипла к телу от пота. В салон вновь залез Сом.

— Снаружи никого нет, — сообщил он. — Вероятно, сумеречные просто восстановили систему освещения в селе.

— Для чего?

— Ты так хочешь узнать? — Вася вырулил автомобиль на дорогу.

Мы подпрыгнули в последний раз и на этот раз поехали со все нарастающей скоростью.

Спустя несколько минут лес расступился, и мы выехали на широкую трассу. Вокруг пошли поля, заросшие травой.

— Кажется, выбрались, — еще минут через десять сказал Сом. — Даже не верится.

— На этом еще ничего не закончилось, — ответил Вася. — Предлагаю не расслабляться.

— Аналогично. — Сом потянулся, громко хрустнув костяшками. — Черт возьми, а Тараса все же жалко! Такое пиво делал… Сколько сейчас времени?

— Без десяти три, — ответила Вероника, — уже почти утро.

— Вы отдохните немного, — сказал Вася, не отрываясь от дороги, — в Камск мы приедем никак не раньше обеда.

— Ты же говорил — четыре часа?

— Я не собираюсь гнать, как бешеный. Да и в городах придется пробираться осторожно. Еще неизвестно, что нас ждет впереди.

— Может, они уже захватили весь юг. Сегодня ночью.

— Вот именно. — Вася покрутил радио, и в салон ворвалась какая-то веселая мелодия, перебиваемая голосом диджея. — До центра, судя по всему, еще не добрались.

— Есть еще сигарета? — устало спросил я.

Вася протянул мне сигарету вместе с зажигалкой, и я вновь затянулся. Окно около меня чуть отошло вниз, открыв совсем небольшую щелку. Приятно потянуло ветерком. Вероятно, у него тут внутри все на автоматике. Тоже неплохо.

Я откинулся на сиденье, утонув макушкой в мягкой спинке, и закрыл глаза.

Мгновенно накатила какая-то усталость. Впрочем, не какая-то, а вполне реальная. Я ведь не в шашки играл последние несколько часов. Мысли уже невозможно было собрать — они беспорядочно летали где-то поблизости, вырывая из тумана обрывки образов, неясные очертания, чьи-то голоса… Я понял наконец, что устал не только физически, но и морально. За три с небольшим дня узнать столько о себе и об окружающем меня мире! Стать пусть и против воли, но все же убийцей! Видеть, как взрывается на твоих глазах здание, в котором сгорели заживо сотни человек… Да, наверное, обычные люди такое бы не пережили. А почему у меня получилось? Не имею ни малейшего представления. К тому же устал сильно, чтобы о чем-нибудь внятно поразмышлять.

— Разбуди часа через два, я поведу, — сказал Сом, но слова эти прозвучали глухо и почти неразборчиво. Словно из глубины пещеры.

Я сделал еще одну затяжку и отключился.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Мы подъехали к Камску затемно.

Вася действительно ехал не быстрее восьмидесяти километров в час, и нам удалось проехать, не привлекая ничьего внимания, через два крупных города и бесчисленное множество мелких деревушек.

Судя по всему, сумеречные и правда начали крупномасштабные действия. По крайней мере, за истребление населения они взялись.

Проезжая Краснодар, мы не заметили на улицах толпы, хотя было одиннадцать часов утра. Мимо нас проезжали пустые трамваи, окна домов были плотно зашторены, немногочисленные прохожие шли, низко опустив головы и засунув руки в карманы. Без сомнения, это были сумеречные.

— Господи, — шептала Вероника дрожащим голосом, — да когда же это все кончится? И я мог ее понять.

Сколько же их всего? Сумеречных. Да и вообще всех игроков, без разницы каких. Миллионы?

Я не знал. Или просто не мог себе представить всех масштабов.

Сом и Вероника, проспав несколько часов, сидели напряженные, разглядывая из окон местность и не выпуская из рук оружия. Я и сам был взвинчен до предела, хотя сон все же немного прибавил мне сил.

К полудню проснулся и Евгений Валерьевич. Взгляд его блуждал от одного из нас к другому минуты три, а потом он, разлепив окровавленные губы, прохрипел:

— Куда мы едем?

Вероника все ему объяснила, и Евгений Валерьевич заснул вновь, правда, на этот раз сном, гораздо более обнадеживающим, чем прежний.

Деревни, через которые мы проезжали, оставались пусты и неприветливы. Странно, что мы не привлекли ничьего внимания.

Около часа дня Вася вновь включил радио, и из новостей мы узнали, что происходит на самом деле. Во всех крупных городах на юге России минувшей ночью были совершены теракты. Были взорваны главные здания управления, крупнейшие компании, фабрики и заводы. Правительство предполагает, что это вновь кавказский след, и взрывы эти не что иное, как открытое заявление о начале новой войны на Северном Кавказе. Во многих крупных городах России объявлен комендантский час и идет тщательная проверка объектов на предмет обнаружения взрывчатых веществ.

— Чушь все это, ничего они не найдут, — проворчал Вася, выключая радио, — если только сами и не подложат, чтобы усыпить бдительность властей.