На одной волне - Юрий Станиславович Климонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты в курсе, что Аркашку поймали на плагиате? — Зимин внимательно посмотрел на генерала.
— Я-то в курсе, а вот ты откуда знаешь? — прищурился он.
— Мне звонили из Конторы и выясняли некоторые подробности общения с Ивановым. Заодно в разговоре сообщили и эту мерзкую новость. Никогда бы не подумал, что он станет таким…
— Волк в овечьей шкуре… Сколько таких Комитет вывел на чистую воду… Так ты не ответил на мой вопрос.
— Револий, он гений! Новый Михайло Василич Ломоносов. Вот так и никак иначе.
— Ты его звал сюда?
— Я ему предлагал место моего зама.
— И он отказался? — удивился Суслов-младший. — Да ладно!
— Понимаешь, он идеалист. До мозга костей. Ему не нужны высокие посты и власть над миром. Ему нужна тихая работа по душе. Он аккумулирует всех единомышленников, и вот это уже серьёзная научная сила!
— А ты знаешь, что вчера из Рязани он увёз шестерых молодых специалистов? — усмехнулся генерал. — И там все были в шоке, как он провёл коллоквиум. Соглашусь с тобой, что он, как Ломоносов, нестандартно мыслит. Как думаешь, мы как-то сможем перетянуть его в Москву?
— Нет. Если на него давить, может вообще отойти от научной работы и тихо клепать конструкции, которые уже изобрёл. Он же артель организовал, а в свете твоей информации рискну предположить, что Иванов думает расширять спектр выпускаемой продукции. Я уже и не знаю, кто на рябиновском радиозаводе главный — местный директор или Константин. А какие конструкторские решения он предлагает! Ты знаешь, что он умудрился присобачить американский Z-80 к своему новому синтезатору частоты, и теперь такое изделие имеет размеры 11 на 15 сантиметров. Три такие платы заменяют наши «гробы на колёсиках»! Ты представляешь, какой это технический прорыв? В пору там строить новый завод по типу Силиконовой Долины в Америке. Если Иванову дать карт-бланш, он нам такого напридумывает!
— А ты не преувеличиваешь?
— Я тебя когда-нибудь обманывал? И он не мой протеже! — сердито ответил Зимин. — Ладно, скажу ещё кое-что, но… — он чуть помедлил — ты это не слышал!
— Даю слово, — кивнул Револий.
— Он как-то в разговоре обмолвился, что видит в уме физические процессы, протекающие в устройстве. Знаешь, я склонен верить этому.
— Почему?
— Не могу сказать даже тебе.
— Ты, оказывается, знаешь о проекте «Иссык-Куль»? Откуда?
— Ты Жору Брылёва помнишь?
— А-а-а… понятно теперь. Его жена тогда много лишнего растрезвонила. Но как пересекаются Иванов и Брылёв?
— Константин тогда служил там.
— Ладно, я тебе дал слово, поэтому не буду устраивать допрос. Я понял, что ты как-то заполучил информацию с грифом «особой важности». Хорошо, что только верхушку, касающуюся не самого проекта, а обсуждаемого нами фигуранта. И ты думаешь, что его способности — это последствия этого воздействия?
— Я не знаю, что там было, но всё возможно.
— Скажу тебе только одно: их оставалось всего четверо, после той катастрофы, и никто, кроме Иванова, не выжил. Максимум год с небольшим — и всё. Он тогда пошёл до ветру в подвал, где располагался нужник. Поэтому и уцелел. Но полы были металлические… хм…
— Думаешь, эманация?
— Не исключаю такого варианта.
— Револий, только не вздумайте его сажать в золотую клетку. Я уверен на двести процентов, что будет обратный эффект.
— Это приказ? — усмехнулся генерал.
— Это дружеский совет одногруппника.
— А у тебя нет желания навестить его?
— Я недавно у него был. И привёз от Иванова заявки на пять международных патентов. Вряд ли за такой короткий срок он придумал что-то ещё дельное, — покачал головой Зимин. — Хотя… хотя, мы недалеко от истины — у него есть мечта: построить крупный электронный завод в Рябиновске.
— Зачем? — искренне удивился Суслов-младший.
— Хочет вдали от крупных городов заниматься проектированием систем. Я подозреваю, что он придумал многое заранее, а мне с Красновым показал только краешек айсберга.
— Если он такой умный и хитрый, будет выдавать нам открытия по крошке.
— А ты хочешь сразу и всё? Я уже говорил на эту тему. На таких нельзя давить или силой отбирать уже придуманное. Ручеёк сразу пересохнет.
— И всё-таки я хочу съездить к нему, — задумчиво проговорил генерал. — Удивлён? — усмехнулся он, видя ошарашенные глаза Зимина. — Понимаешь, не сходится что-то… вроде бы идеалист, а не рвётся в науку… организовал артель, но не падкий на деньги… — он полез за пазуху, извлёк газету и протянул одногруппнику. — Третья страница, вся полоса. Почитай, а я пока покурю.
Зимин достал пенсне и углубился в чтение. Пока генерал курил, он бегло прочитал статью, сложил аккуратно газету и протянул её обратно.
— Знаешь, не удивлён.
— А я — очень. Какой-то дикий разрыв психологического портрета. Нутром чую — там есть какая-то тайна. Это чутьё ни разу меня не подводило. Но ты прав: сейчас брать его под белы рученьки — так себе ход. Поэтому мы поедем. Именно с тобой, Лёша. Он тебе как-никак доверяет, а это уже что-то. В общем, готовься к поездке.
2 июля 1982 года. г. Рябиновск. ул. Лесная, 21. Вечер
Работая практически на износ, Костя начал входить в прострацию, порой забывая реальную дату или какой нынче день недели. Катя не подавала виду, хотя в душе очень сильно переживала и старалась помочь любимому человеку всем, чем можно. Сегодня они снова планировали заняться перерисовкой пакета схем, касающихся видов электрогитар — молодое пополнение изнывало от безделья.
Вообще, всех молодых специалистов приняли на ура. Старков, например, тут же взял под своё крыло Клюевых — Веру сразу стали величать по фамилии жениха, да что там — мужа, ведь осталась лишь формальность — штамп в паспорте. Ирина сдержала своё слово, данное брату в ресторане — они с Катей нашли время побеседовать со Светланой Мыскиной, и та выразила полную поддержку идее создания ВИА. Тощий паренёк в очках — Вениамин Котов, недолго слонялся по заводу. Костя на время пустил его в свой производственный кабинет и дал некоторые наработки. Тот засел по уши за любимое дело и только окрик остальных, что нужно ехать домой, вернул его на бренную землю.
Поставив ноутбук посередине стола, чета Ивановых заскрипела шариковыми ручками, взяв копировать по одной схеме. Неожиданно в дверь постучали. Костя, чертыхаясь, поспешно спрятал ноут под подушки, а Катя открыла дверь. На пороге стоял Александр Петрович — Костин куратор.
— Добрый вечер. Можно войти?
— Конечно, Александр Петрович. Проходите. Сейчас чаем вас напоим.
— Увы, сегодня я склонен
