Восхождение девяти - Питтакус Лор

Я слышу мужской голос, исходящий откуда-то сверху. Это не Парди, агент разговаривавший со мной в прошлом вместилище. Я открываю свои глаза чтобы обнаружить вентиляционный люк или говорящего, но я ничего не вижу из-за этого потока мигающего без остановки света.

- Приготовся к транспортировке, Шестая. - небольшая панель в середине металлической двери открывается с лязгом. Я приближаюсь к ней и нахожу на полке пластиковую чашку с жидкостью фиолетового цвета. Мои внутренности бурчат при виде этого. Почему жидкость фиолетовая? Она опять напичкана наркотиками, как вода, которую я пила ранее?

- Ты должна выпить воды, чтобы быть транспортированной. Если ты этого не сделаешь, нам придется влить ее в тебя любыми требуемыми способами.

- Пошел к черту! - кричу я в потолок.

- Пейте, - повторяет голос. Это не подлежит обсуждению.

Я взяла чашку и пошла к туалету, подняв ее высоко над ним и наклоняя ее, демонстративно выливая все содержимое. В тот момент когда последняя капля почти упала, дверь камеры открылась с характерным звуком. Несколько человек с дубинками и щитами начали на меня надвигаться. Кислота бурлит в моем животе в момент когда я пытаюсь украсть себя для драки, потому что я собираюсь использовать свои Наследия. Я решаю, что в этот раз я могу это сделать. И может быть я смогу использовать этот мигающий свет в качестве своего преимущества.

Я приветствую первого офицера открытым ударом в горло. Дубинка начинает опускаться на меня слева, в этот момент я ловлю запястье атакующего и хорошенько его выкручиваю. Я слышу как оно ломается. Он вскрикивает и роняет дубинку. Теперь у меня есть оружие.

Офицеры формируют круг, тем самым окружая меня, но из-за мигаюшего света наши движения выглядят так, словно происходят в замедленной съемке и за ними трудно следить. Я беру случайного человека и атакую, пройдясь дубинкой по обеим его коленям. Он падает и я обрушиваюсь на его соседа. Физическая нагрузка вызывает рвотный позыв, но я его игнорирую. Теперь, когда я справилась с преодолением этого однажды, надеюсь это будет легче в дальнейшем. Я обрушиваюсь торцом дубинки на голову следующего. Один из мужчин ударяет меня чем-то по затылку, а другой хватает кусок волос и тянет на себя. Используя свой телекинез, я сталкиваю их друг с другом, вследствие чего они оба падают и я сильно их ударяю.

Итак, болезнь, приведшая к временной потере моих наследственных способностей, отступила и прошла, а сила, напротив, вернулась. Будучи вооруженной двумя дубинами, Я отбиваюсь от еще троих мужчин. Когда же они начинают стрелять в меня тазерами (полицейский парализующий пистолет, стреляющий стрелами), я останавливаю колючки в воздухе перед тем, как отклонить их полет обратно, в сторону стрелков. В результате, дверной проем свободен, и, похоже, сдерживать меня больше некому. Ступив за порог клетки, я окружаю себя и становлюсь невидимой. Хуже всего то, что боль пока еще не прошла, но я уверена, что смогу избавиться от нее окончательно. Мне просто необходимо продержаться еще короткое время, когда я смогу выйти отсюда и найти других.

Глава 23

Я оказалось лицом прямо в мокрой траве. Я поднимаю свою голову. Давлю руками на землю, чтобы приподнять свои плечи. Я слышу стон Восьмого где-то рядом. Элла зовет меня по имени, но моя голова слишком сильно пульсирует, чтобы сесть и найти ее.

-Шестая?- шепчу я в воздух. -Ты здесь?

- Я не вижу ее нигде, Марина, - говорит Элла, подходя и садясь рядом со мной. Я лежу щекой вниз на траве, и просто позволяю себе так лежать в течении нескольких минут. Элла зачесывает волос с моей щеки, но я вся онемела и не чувствую этого. Тошнота поднимается к моему горлу, когда я слышу как Восьмой продолжает стонать. Элла кажется не подверглась воздействию. Я не хочу, чтоб мы когда-нибудь снова телепортировались.

Я огляделась. В глазах двоится и я изовсех сил пытаюсь вернуть контроль. Основываясь на том как все зелено и пышно, очевидно, мы приземлились не там где хотели.

-Это ведь не Нью-Мексико?

-Даже не близко, -шепчет Элла.

Наконец я чувствую, как могу двигаться, хотя и медленно, и я посмотрела на Эллу. Ее карие глаза тяжело разглядеть в темноте, тут я поняла, что должно быть сейчас полночь. Я смотрю мимо Эллы в звездное небо. Я веонулась к синему океану, когда Восьмой прератился в осьминога. Потом я вспомнила. что Элла сказала как раз перед тем как мы телепортировались.

- Элла, мне кажется, или ты говорила, что разговаривала с Шестой?

Она кивает.

- С помощью мыслей, верно?

Элла посмотрела в сторону.

-Я уверена, ты думаешь я чокнулась? Я все время спрашиваю себя, что если это действительно произошло. Может я просто очень сильно этого хотела… -Элла качает головой и смотря на меня вниз на меня, ее лицо серьезное.

-Нет. Я не представляла себе этого. Я зная, я разговаривала с ней. Она сказала, что была в пстыне. Это должно значить, что она сделала это в Нью-мексико, точно?

- Элла, ты не сумасшедшая. Я верю тебе. И я думаю, что ты права, - говорю я, прижимая свои пальцы к своему пульсирующему виску. Желая отдалиться от боли, которая мешает мне думать ясно.

- Ты должно быть развила свое Наследие. Что нам сейчас нужно сделать теперь, так это выяснить что случилось, когда и каким образом мы сможем сделать это снова.

Глаза Эллы увеличились. -Правда? Ты думаешь это Наследие? Как оно называется? -спрашивает она с нетерпением.

- Телепатия, - голос Восьмого исходит из-за моей спины.

Я обернулась, с гримасой боли, и посмотрела на Восьмого, который стоял на огромной каменной плите стоящей приподнятой двумя еще большими валунами.

Я сажусь, перехожу на четвереньки и затем неуверенно встаю на ноги. Руки сложена на бедрах, я оборачиваюсь и понимаю, что это место выглядит ужасно знакомым. Но не потому, что я была здесь раньше. Я знаю это место из-за всех тех фотографий из учебников. Я оглядываюсь назад к Восьмому.

- Неужели мы и вправду у -

-Стоунхэндж? О да.

- Ничего себе, - шепчу я, медленно оборачиваясь снова, чтобы получше рассмотреть всю эту картину. Элла подходит к камню, который должно быть имеют высоту футов двадцать пять. Ее голова наклонена назад, так как она тянет руку по всей его поверхности. Я понимаю ее порыв, и поэтому тоже прикасаюсь к нему. Я умею ввиду, это же Стоунхендж. Я не могу не присоединиться к ней. Камни холодные и гладкие, и просто прикосновение к ним, заставляет меня чувствовать, что им по три тысячи лет. Некоторые из них находятся в прекрасной форме, в то время как другие, похоже, должны быть лишь простыми осколками того, чем они раньше были. Все мы блуждаем вокруг некоторое время, видя так близко то, что большинство людей видят только в учебниках.