Израильский узел. История страны – история противостояния - Григорий Трестман

У еврейского народа существует легенда о Големе. В XVI веке жил в Пражском гетто кабалист, раввин Йехуда-Лива бен Бецалель. Время было тревожное: ожидание погромов, пожары, наводнения. Для того чтобы защитить евреев от недругов, раввин создал Голема – искусственного колосса, на плечи которого и была взвалена вся ответственность за безопасность гетто.

Вот что меня в этой истории изумляет. Обычно мифотворчество зарождается вместе с народом, в самом начале его появления на исторической арене. А здесь – XVI век!.. Неужели к этому времени народ так устал от своей истории, что ему понадобилось ее модифицировать и заботу о своей безопасности – что может быть важнее! – скинуть на кого-то другого, вынести за скобки собственного сознания, а значит, и бытия?..

В культурологическом смысле эта легенда, как и водится, привнесла в мир десятки сказок, сотни страшных историй, целую библиотеку фантастических романов о роботах, а в еврейской общине незаметно и постепенно зародился некий аппендикс безответственности (недаром аппендикс – придаток слепой кишки), который ведет общину к самоослеплению – синдрому Голема.

Кто бы ни выступал в роли Голема, собственную безопасность в чужие руки отдавать нельзя! Я уже не говорю о том парадоксе, когда функции по обеспечению безопасности израильских граждан передаются в руки вооруженных палестинцев.

Нация, лишенная защитных функций, способна всего лишь сонно отмахиваться от своего убийцы – как от надоевшего, но вечно сосущего твою кровь рокового вурдалака. Если предвыборные слова очередного «ястреба» – будь то Нетаньягу, Шарон или кто-либо иной – на вожделенном троне превращаются в голубиное воркование, а предвыборные обещания выветриваются из головы, будто «свежий» премьер-министр пережил не коронование, а лоботомию, то это означает одно: сознание нашей нации заражено СПИДом, наше здравомыслие потеряло иммунитет. Должен сознаться что, мне неловко произносить вслух азбучные истины, но что поделать, если здравомыслие апологетов «мирного процесса», от которых в большой степени зависит решение данной проблемы, – поражено?..

32. Перманентная война

Войны обычно везде кончаются миром. Обычно, но не всегда. Везде, но не в Израиле. На самом деле, в Израиле со дня его создания не было ни одного мирного дня. Война продолжается бесконечно, как само время. А названия войн условны, точно названия месяцев в календаре. Окончился месяц – начался другой. Со стороны кажется, что идет другая война, а это одна и та же, одна и та же затянувшаяся болезнь со своими кризисами и спадами, только называют ее во времени по-другому. Куда она ведет и чем окончится? Для того, чтобы увидеть это, возможно, следует осмотреть ситуацию с самого высокого места. Мало того, надо быть достаточно опытным человеком и политиком, чтобы разобраться в хитросплетениях политической ситуации.

Голда Меир, которая после смерти Леви Эшколя в 1969 г. заняла кресло премьер-министра, вспоминает о том, что, несмотря на прекращение огня, на Суэцком канале шло нечто вроде войны. Египтяне, которым русские уже поставили новые пушки, танки и самолеты вместо тех, что были потеряны в Шестидневной войне, расхрабрились. «Придет время – мы нанесем удар!» – гремел Насер и повторял принципы египетской политики: ни переговоров, ни мира, ни признания Израиля. Весной 1968 г. он начал Войну на истощение. Тем, кто наблюдал издалека, постоянный обстрел позиций израильской армии на канале казался, вероятно, просто одним из инцидентов, которые происходят на Ближнем Востоке с незапамятных времен; ну, еще одно доказательство невозможности сосуществования между арабами и евреями. По-видимому, никто за границей не относился серьезно к постоянному нарушению Египтом договора о прекращении огня.

Израиль относился серьезно. Израиль знал, чтó эти нарушения обещают в будущем, и потому начал строить оборонительную линию – линию Бар-Лева, – чтобы защитить свои войска по обе стороны канала.

В это же время арабские террористические организации, которым не удалось спровоцировать серьезные антиизраильские действия на контролируемых территориях, решили перейти к террору за тысячи миль от Израиля. Разумеется, для них это было куда безопаснее и эффективней: выбор мишеней был широкий, в том числе гражданская авиация и ни в чем не повинные пассажиры на чужих аэродромах. К тому же террористы в то время вовсе не собирались ограничиться одними евреями. Саудовская Аравия следила за тем, чтобы ООП не нуждалась в деньгах; Насер снова послал палестинским террористам официальное благословение, король Хусейн, как саркастически пишет Голда Меир, опять блеснул искусством канатоходца. Но опять просчитался – как и в Шестидневной войне. Он с энтузиазмом поддержал террористов, которые начали отчаянную борьбу с ним за господство в Иордании и стали для него много опаснее, чем для Израиля. В 1970 г. ему пришлось настрадаться от палестинских террористических организаций, и он, как затравленный, стал озираться по сторонам в поисках помощи. Он был похож на человека, убившего отца и мать, который просит о милосердии на том основании, что он сирота.

На севере мира не было тоже. Южный Ливан, куда перебралась из Иордании Организация освобождения Палестины, постепенно превращался в оплот террористов. Города, поселения и фермы Израиля, даже школьные автобусы с детьми постоянно подвергались обстрелу, а ливанское правительство проливало крокодиловы слезы, не в силах ничего поделать с террористами и с тем, что Ливан стал базой для их операций и местом их тренировки.

Израиль оборонял линию прекращения огня, не обращая внимания ни на Насера, ни на организацию Фатх, руководимую Арафатом. Более того, Израиль продолжал поиск путей к миру. Резервистам приходилось неделями сидеть на Хермоне, в Синае и в Иорданской долине в постоянной боевой готовности. Армия резервистов – это фермеры, официанты, студенты, владельцы химчисток, врачи, водители такси. У каждого были свои дела и свои обязанности, и, право же, никогда еще свет не видел такой грустной армии победителей, ибо война, которую они выиграли, так и не кончилась. Резервисты возвращались по домам на несколько недель или месяцев, а потом их призывали снова.

Развязанная Египтом Война на истощение началась, по мнению экс-премьера, в первых числах марта 1968 г. и продолжалась до лета 1970-го. Советский Союз не только не старался удержать Насера от убийств, но, напротив, – срочно отправил в Египет тысячи инструкторов для переучивания побитой египетской армии и оказания ей помощи в войне против Израиля, а также огромное количество оружия, скромно оцениваемого в 3–5 миллиардов долларов.

От советских щедрот перепадало и Сирии, и Ираку, но главным получателем был все-таки Насер. Две трети всех танков и самолетов, которыми СССР запрудил регион сразу после Шестидневной войны, предназначались для него, в надежде, что под постоянным огнем Израиль не выстоит на канале и отступит, не добившись ни мира, ни окончания конфликта. Дело в том, что СССР не смирился с унижением, перенесенным в 1967 г., и именно СССР навязал Израилю Войну на истощение. В рамках операции «Кавказ» в Египет прибыли три советские бригады ПВО, оснащенные ракетами класса «земля-воздух» и радарами раннего предупреждения. Под их защитой находились советские истребители с египетскими опознавательными знаками. Однако эта предосторожность никого не обманула: «арабские» летчики переговаривались друг с другом и с землей по-русски и матерились без малейшего акцента к удовольствию сотрудников израильской службы радиоперехвата.

Потеряв несколько самолетов, сбитых советскими зенитными ракетами, командование израильских ВВС решило проучить противника. 30 июля 1970 г. два израильских «фантома» атаковали египетскую радиолокационную станцию на побережье Суэцкого залива. Завидев легкую добычу, им навстречу поднялась эскадрилья «МиГ-21» в составе восьми машин. Советские летчики с опозданием осознали, что израильские бомбардировщики прикрывала с большой высоты четверка истребителей «Мираж-3». В завязавшемся воздушном бою израильтяне, не понеся потерь, сбили пять «мигов». Лишь один советский летчик смог катапультироваться, остальные погибли.

Это было последнее советско-израильское воздушное столкновение. Получив наглядный урок, советское командование прекратило полеты своих летчиков, боевой дух которых был фатально подорван таким чувствительным ударом по самолюбию. А вскоре было заключено перемирие, которое продержалось вплоть до следующего большого конфликта – Войны Судного дня.

Израиль не сдался – просто потому, что не мог себе это позволить. У Израиля был только один способ предотвратить тотальную войну, которой, как обещал Насер, должна была завершиться Война на истощение. И Израиль, без особого желания, начал стратегические авиарейды в глубину вражеской территории, надеясь, что египтяне поймут: они не смогут наслаждаться миром, если будут продолжать вести войну. Ибо война – оружие обоюдоострое. Но умению Израиля все делать в одиночку тоже был предел. Израилю нужна была помощь и поддержка, самолеты и оружие, и как можно скорее.