Пасынки страны - Анатолий Махавкин

К сожалению, не только нам. Воющие возгласы приблизились настолько, что мне натурально чудилось смрадное дыхание за спиной. Внезапно Ева, бежавшая рядом, глухо вскрикнула и её рука выскользнула из моих пальцев.

Дальше всё происходило так быстро, что я едва успевал реагировать на события.

Потеряв Еву я немедленно остановился и тут же некие, непонятные самому рефлексы заставили пригнуться к земле из за чего огромная зловонная туша пролетела надо мной и с визгом прокатилась по земле. Блин, а дела то обстояли много хуже, чем я думал.

Авангард оборотней о семи уродливых головах успел нас догнать и уже начал действовать. Рослая лохматая тварь скалила клыки, попирая мощной лапой слабо стонущую Еву, а Рекс с Марго сидели на земле, мотая головами, точно их оглушили. Пятеро охотников направляли сверкающие сабли им в грудь и весело скалили клыки, уставившись на меня.

За спиной глухо рыкнуло и я сделал крошечный шаг в сторону, позволив нападающему ещё раз протаранить носом плиты тропинки. Визг в этот раз оказался намного громче. Ладно, этот пока вне игры, но я заметил ещё десяток теней стремительно приближающихся к месту стычки. Однако всё это отстранённо фиксировала лишь часть сознания, в то время, как большинство мыслей захлестнула ослепляющая ярость. Эти твари осмелились тронуть моих друзей! Эти уроды посмели напасть на Еву и Марго!!

Неожиданно для самого себя я выбросил вперёд сжатый кулак, где багровым сиянием полыхал Эхо Бури. Внутри возникло ощущение восходящего солнца и ветвящийся разряд белого цвета разом смёл на землю всю семёрку оборотней. Кажется молнии продолжали окутывать каждую из визжащих тварей, но мне было не до того: вторая волна преследователей вынырнула из темноты. Зарычав от режущей боли чуть ниже груди я ещё раз ткнул кулаком перед собой и жёлтый шар, размером с футбольный мяч полетел в оборотней, взорвавшись среди подоспевших врагов.

Охотников накрыло волной жидкого огня, воспламенившего косматые шкуры и одежду у тех, кто был в человеческой форме. Теперь вой сменился истошным скуляжом и твари начали удирать прочь. К сожалению, насладиться плодами победы я не смог, потому что болевой спазм скрутил меня в три погибели, бросив на землю.

— Милый, — рука Евы коснулась моего лба и я ощутил некоторое облегчение, — что с тобой?

— Как он это смог? — в голосе Рекса звучало потрясение.

— Не время! — это Марго, — хватаем его и делаем ноги, пока эти уроды не очухались.

Сквозь режущую боль в животе, я сумел ощутить прикосновение рук, приподнявших меня над землёй. Точно дождавшись этого, светило, мирно выжигавшее моё нутро, обратилось в сверхновую, которая немыслимым жаром тотчас испепелила сознание.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я, издав глухой стон, приподнялся и медленно сел, привалившись спиной к холодной поверхности шершавой стены. Так, я был в какой‑то пещере, пол которой покрывал мох, весьма напоминавший зелёный бархат, а с потолка, где скалились оплывшие клыки сталактитов, медленно падали огромные водяные капли. Мрака не было: мясистые наросты на стенах, похожие на ёжиков–мутантов, испускали рассеянное сияние, позволяя разглядеть двух вампирш, сидящих рядом. Обе, с тревогой смотрели на меня.

— Как ты? — спросила Марго, а Ева едва заметно улыбнулась и прижалась к моей груди.

— На букву х, — пробормотал я, — но кажется не совсем хорошо. Где это мы? И куда вы дели Рекса?

— Рекс у входа в пещеру, — пояснила Маргарита и вроде бы потянулась ко мне, но взглянув на Еву, передумала, — смотрит, как эти уроды водят хоровод.

В подтверждение её слов, откуда‑то, из за тёмного поворота донёсся вой, полный бессильной злобы.

— Боятся входить, — криво ухмыльнулась Рита и покачала головой, — тебя, между прочим, боятся. Палёной псиной воняет на целый километр. Рекс до сих пор в шоке, сказал: на такие фокусы не каждый высший способен. Как это ты?

— Маргарита, — в голосе Евы прозвучал укор, — Максим ещё не полностью пришёл в себя, а я ничем не могу помочь: боль у него такая же непонятная, как и весь этот фейерверк.

— Уникум, короче, — хмыкнула Марго, — а где мы…Самое лучшее место в Стране: проход к Мёртвому Колодцу. Сам он немного дальше. Я уже сходила, кстати, посмотрела: дыры–дырой, только какой‑то тухлятиной воняет. Однако, как ни печально, но выхода у нас нет, посему придётся заползать в эту смрадную нору.

— Охотники полностью блокировали выход из пещеры, — пояснила Ева и погладила меня по щеке, — и кажется к ним прибыло подкрепление. Если просто останемся здесь, то рано или поздно сойдём с ума от голода.

— А если мы с Ритой зададим им жару? — задумчиво предложил я, — скрываться уже незачем, выйдем, шарахнем молниями…

— Максим! — Ева вцепилась в меня, — я не позволю!

— Ты совсем дурак? — спокойно осведомилась Марго, — пока мы не поймём, как ты это делаешь и почему потом падаешь с копыт — никаких фейерверков. Или думаешь нам с Евой не терпится порыдать над твоим телом?

Вампирши переглянулись, а я ощутил желание обнять и расцеловать…Обоих. Чёрт.

— Помогите мне подняться, — сказал я, вместо этого, — пойдём все посмотрим на эту вашу дыру смерти. Ева, милая, если у тебя есть какая‑нибудь информация про Колодец самое время всё вспомнить и рассказать. Пусть даже это будут дурацкие сплетни деревенских бабок.

— А я тебя предупреждала, — маленькая вампирша торжествующе ткнула пальчиком в Риту, — придётся слушать ещё раз. У вас с ним головы похоже работают в одном направлении.

И не только головы. Ладно.

Меня подхватили под белы рученьки и позволили принять положении более приличествующее разумному существу. Боль внутри немедленно пробудилась и настороженно уставилась на меня сквозь мрак. Пошла она к чёрту! Шаг, другой. Резь присутствовала, но терпимая. Можно не обращать внимания.

Казалось я иду по тренировочному мату: мох мягко пружинил, тотчас скрывая отпечатки ног. Не удержавшись, я склонился и провёл ладонью по пушистой поверхности.

— Мрр, — мурлыкнула Ева и обе вампирши рассмеялись.

Веселья у всех поубавилось, когда мы оказались на пороге огромного тёмного зала, стены которого поглотил серый сумрак. Тем не менее я мог различить массивные круглые колонны уходящие во тьму, куполом нависшую над нашими головами. По всему было заметно, это — не естественный грот, а плод чьего‑то титанического труда. Пол состоял из исполинских ассиметричных плит с рисунками, навевающими воспоминания о творчестве кубистов. Такие же, но крупнее, я заметил на ближайших колоннах. Хоть смысл нарисованного и ускользал от меня, но чем дольше я смотрел на изображения, тем больше у меня портилось настроение.