Российские вожди в борьбе, любви и смерти - Екатерина Рыбас

Отождествление Ленина, а потом и Сталина с Учителем имеет скрытый подтекст. Учителем называли Иисуса Христа. Нодар Джин утверждает, что Сталину выпало быть и богом, и дьяволом.

Выходец из России Ричард Лури написал книгу «Сталин. Автобиография», тоже от лица вождя. В этом произведении Сталин выглядит злодеем, драчуном, предателем, циником, признающимся в убийстве Ленина. Однако в «Автобиографии» много неточностей и спекуляций. Например, описана сцена убийства Троцкого, за ней наблюдает Сталин (который в Мексике и не был никогда). Эту сцену поставили в Кремле специально для Сталина с участием двойника Троцкого.

Теперь посмотрим на классическую живопись. Исторические портретисты много внимания уделяли царствующим особам, причем это были по большей части не парадные портреты, а драматические, даже трагические эпизоды жизни героев. Так, например, Илья Репин изобразил сцену убийства Иваном Грозным своего сына. Александр Бенуа считает, что Репин даже переборщил с трагизмом.

К фигуре царя искусство обращалось не раз, особенно в те годы, когда требовалась сильная личность и настоящий вождь. Сева Новгородцев вспоминал: «Помню, какой сенсацией был спектакль Театра Советской Армии по пьесе Соловьева об Иване Грозном. Там был эпизод, когда старик-отшельник говорит грозному царю, кого поставить во главе войска в ливонской войне. И на каждое имя царь Иван отвечает: его я казнил, этого я убил, этого обезглавил, этот под пыткой умер... В зале после каждого ответа раздавался шумный вздох: все воспринимали пьесу как современную».

У Репина Иван не грозен, а, скорее, жалок. Картина вызывает ужас, который словно затаился в темном пространстве царских палат… Один сумасшедший разрезал ее ножом — настолько сильное впечатление производит полотно на людей с неуравновешенной психикой.

Грозный Виктора Васнецова другой, величественный и сильный властитель. В левом углу под оконным проемом слова покаянной молитвы, в руках царя — четки и посох, точно такой же, как на картине Репина. Взгляд царя — исподлобья, пытливый и злой.

Тема детоубийства повторяется в картине Николая Ге «Петр I допрашивает царевича Алексея в Петергофе». Хотя царь сидит, он смотрит на изменника-сына сверху вниз, а тот ссутулился и потупил взгляд. Задумывалась картина автором в то время, когда он сочувствовал Петру, однако у каждого из героев своя правда, они очень выразительны, воспринимаются как живые дюди.

Петр Валентина Серова стремителен и деятелен, он широко шагает по берегу Невы, где идет строительство новой столицы. На этой картине Петр — главная и центральная фигура, возвысившаяся над зрителем. Художник явно пытается передать свое восхищение царем и возносит его на пьедестал. Причем сам Петр выглядит таким же необычным (смешным?), как и спешащие за ним иностранцы.

«Утро стрелецкой казни» Василия Сурикова показывает еще одного Петра — беспощадного и сурового. В его взгляде, как и в обращенном к нему взгляде стрельца, своя правда и своя ненависть.

Валентин Серов написал портрет Александра III через четыре года после его смерти, но художнику удалось передать внушительный и яркий облик царя, его добрую усмешку и ясный умный взгляд. Портрет его сына — Николая II — не менее удачный. Царь смотрит приветливо и спокойно, что очень к нему располагает.

Кстати, Репин, недвусмысленно подчеркивавший свое отношение к Столыпину, не погнушался писать полотно «Приема волостных старшин Александром III во дворе Петровского дворца в Москве». Сюжет, кстати, очень напоминает последующую традицию советских мастеров кисти изображать вождей вместе с народом. На залитой солнцем картине царь стоит в плотном окружении внимающей ему толпы волостных старшин. Старшины приехали со всех окраин великой империи — на полотне тщательно изображены представители всех народностей, в том числе жители Средней Азии, они в тюбетейках. Приоткрыв рты от напряжения, они внимательно слушают царя. Царь общается с народом напрямую, открыто. Речь царя приводится ниже, на раме: «Я очень рад еще раз видеть вас, душевно благодарю за ваше сердечное участие в торжествах Наших, к которым так горячо отнеслась вся Россия. Когда вы разъедетесь по домам, передайте всем Мое сердечное спасибо, следуйте советам и руководству ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным слухам и толкам о переделах земли, даровых прирезках и тому подобном. Эти слухи распускаются Нашими врагами. Всякая собственность, точно так же, как и ваша, должна быть неприкосновенна. Дай Бог вам счастья и здоровья». Похоже на зачатки того, что потом назовется агитплакатом.

Как писал Александр Бенуа, «в портретах Репин достиг высшей точки своей живописной мощи. Некоторые из них прямо поразительны по тому темпераменту, с которым они написаны. Но и портреты его не лишены обычных недостатков. Репин и в них не сумел держать себя скромно, в стороне. Он и в них во что бы то ни стало навязывает свою «рекомендацию» или «приговор». А между тем Репин никогда не был, подобно Перову или Ге, тонким знатоком людей. Его характеристики или грубы, или прямо неверны, в большинстве же случаев неясны и неопределенны… Старое определение репинских портретов в «животности», в «материализме» не лишено основания, так как действительно духовного в них ничего нет…»

Итак, образы вождей в изобразительном искусстве и литературе всегда были неоднозначными. Накоплен богатый опыт по их критическому восприятию, тем не менее, прошлые установки и ошибки по-прежнему проявляются в творчестве художников и писателей, а также у той околокультурной публики, которая занимается пропагандой или по-современному, «пиаром».

В принципе, для нас важно определить динамику художественного образа: сначала это бог, потом его сбрасывают в преисподнюю и награждают рогами и хвостом, но следует принципиально новая картина. Должно быть, это универсальная формула: обожествление, ненависть, умиротворенность.

Образ сегодняшнего российского лидера печатается массовыми тиражами и весьма популярен. Можно купить календарь «12 настроений Путина», выполненный в манере японской графики, можно купить обычный портрет (работы Никаса Сафронова). Пользуясь любовью народа к своему президенту, дельцы с Арбата наладили выпуск маек с этим портретом и успешно продавали их, пока Управление по борьбе с экономической преступностью не пресекло этот бизнес в связи с нарушением авторских прав художника.

Вот как описывает один немецкий журналист портрет кисти Сафронова: «Владимир Путин стоит прямо, правая рука — на спинке стула, левая — вытянута вдоль тела, решительный, уверенный, добрый, заботливый. На заднем фоне сияют кремлевские купола, зеленеют крыши, простирается Москва, простирается Россия. Этот портрет Путина представляет собой смешение различных стилей — социалистического реализма, византийского блеска и слабого подражания древнерусским изображениям героев. Стальной взор Путина устремлен в будущее — настоящий пророк, духовидец».

Сейчас появилось много изображений президента, в том числе портретов, которые напоминают подобные портреты Ленина — в самом начале ленинианы. Вятский художник Александр Окунев написал портрет Путина. Картина (холст, масло, 45х65 см) впечатляет: президент нисколько не отличается от Владимира Владимировича, которого мы привыкли видеть в вечерних теленовостях. Добрая улыбка, задумчивый взгляд, авторучка в руке, черный пиджак и синий с бело-красными полосками галстук. Будущее покажет, какое развитие примет это направление в современном искусстве.

Всероссийский центр исследования общественного мнения (ВЦИОМ) провел опрос среди населения: «как вам кажется, как скажется на авторитете Путина распространение его многочисленных изображений в виде портретов, маек и т.п.?» 44% откровенных ответили, что это никак не влияет на его авторитет, 42% заявили, что это «вызывает насмешки, представляет президента в невыгодном свете», и только 8% согласились с тем, что такая агитация укрепляет авторитет президента. Видимо, результат опроса свидетельствует скорее о том, что мы все еще бывшие советские люди, у которых такая пропаганда вызывает нежелательные ассоциации с временами застоя и еще более ранними, когда в стране — на улицах, в средствах массовой информации, на рабочих местах — везде была наглядная агитация. Негативное отношение к сусальным образам вождей сохранилась в народе, и пиарщикам следовало бы быть осторожнее с экспериментами в области агитации.

Культурный слой, который правит страной

Наверное, измерять прогресс государства правильно было бы по уровню потреблению продуктов питания и электричества, выпуска автомашин на душу населения. Оценивать же развитие цивилизации лучше по уровню культуры и влиянию ее на общество. Политологи уверены, что прогресс обеспечивают политики, экономисты, что главное — это банки и заводы, но историки всегда апеллируют к культурным традициям народа, потому что в конечном итоге именно произведения литературы, музыки, архитектуры и прочего — конечный продукт каждого из этапов развития цивилизации. И взлет в культуре далеко не всегда сопровождался экономическим прогрессом. В художественных образах перед нами проходит История. Время запечатлевается как бы вечными волшебными картинами, создавая иллюзию понимания Божественного промысла. Весь XX век можно разделить на семь этапов, по числу этапов развития страны, которые олицетворяют не главы государства (хотя их именами мы назовем эти этапы), а духовные и культурные лидеры — писатели, поэты, артисты, певцы и другие люди. Это и есть настоящая элита страны. Не случайно есть старый анекдот: «А кто такой Хрущев?» — «Мелкий политический деятель эпохи Райкина», — был впоследствии переиначен на Брежнева и Пугачеву. Именно о судьбах этих людей эта глава.