Пылающие небеса (ЛП) - Шерри Томас

– Поднимитесь, – приказал Лоуридж, в то время как его подчиненные изящно стукнули каблуками. – Вас почтил присутствием его благостное высочество принц Тит Седьмой.

Потрясение во взгляде женщины сменилось презрением.

– Лжете, – сплюнула она.

Тита это даже позабавило, хотя и мрачно.

– Она нас видит?

– Нет, ваше высочество, – ответил Баслан. – Прозрачность работает только с одной стороны.

– Кто она?

– Ее зовут Неттл Оукблаф. Регистратор из Малых Забот-на-Тяготе.

– Как вы сюда попали? – обратился к женщине Тит.

– Я не должна здесь быть! – расплакалась та. – Я хотела помочь Атлантиде, помочь им завладеть девчонкой.

Тит взглянул на Баслана, но выражение лица атланта оставалось совершенно спокойным.

– Вы подданная Державы. Зачем вам помогать Атлантиде?

– Ради денег. – Очевидно, по венам пленницы все еще текла сыворотка правды. – Я подслушала, как родственники моего будущего зятя обсуждали это тайком. Мол, Атлантиде позарез нужен очень могущественный маг стихий, и того, кто его им доставит, очень хорошо наградят.

– Получили ли вы означенную награду?

Неттл Оукблаф высморкалась в носовой платок.

– Нет. За свои старания я получила только бесконечные часы допроса. Я хочу золота. Хочу слуг. И виллу в Деламере с видом на океан. – Голос ее стал выше. – Слышишь меня, Атлантида? Ты должна наградить меня. Если бы не я, Иоланта Сибурн и ее опекун исчезли бы без следа. Ты в долгу передо мной! – Она поднялась на ноги. – Вы не сможете держать меня здесь вечно. Родственники моего будущего зятя – очень влиятельные люди. О, пощади меня, Фортуна… свадьба! Кто-нибудь, скажите, что случилось со свадьбой! Моя дочь должна выйти замуж за сына Греймуров, и я требую...

– Кажется, у нее все прекрасно, – заметил Тит. – Следующий.

В тот же миг стена вновь стала глухой, оборвав речь Неттл Оукблаф на середине.

Они прошли еще двадцать шагов по коридору. В следующей показанной Басланом камере царила такая же пустота. На матрасе, опершись спиной о стену, сидел мужчина. Лицо его было небритым, он похудел и постарел с их последней встречи. Но сомнений у Тита не возникло: перед ним опекун Фэрфакс.

Тит вытащил из-под складки мантии канарейку, крепко сжимая ее крошечное тельце. Другую же руку положил на карман, в котором спрятал свою палочку. Никто не заберет у него Фэрфакс – только если в драке не на жизнь, а на смерть.

– Хочу, чтобы он видел, с кем разговаривает, – приказал Тит. – Я не позволю еще одному своему подданному думать, будто в моем присутствии можно сидеть.

Баслан неохотно подчинился.

Горацио Хейвуд зажмурился против света и покосился на визитеров. В глазах его промелькнуло опасение, но пока еще не инстинктивный раболепный страх истязаемого.

– Поднимитесь, – вновь велел Лоуридж. – Вас почтил присутствием его благостное высочество принц Тит Седьмой.

Хейвуд опять зажмурился, кое-как поднялся на ноги, поклонился… но тут же потерял равновесие и, споткнувшись, упал на стену. Фэрфакс сидела очень спокойно в руке Тита, но ее коготки вцепились в его ладонь, а сердце колотилось под теплым пухом на грудке.

Тит спросил имя, возраст и профессию Хейвуда. Тот послушно ответил немного хриплым голосом.

– Что вы делали после того, как оказались в Инквизитории?

– До того на меня наложили обездвиживающее заклятье, паралич прошел только этим утром. С тех пор я отвечал на вопросы.

– Вы знаете, почему вас держат здесь в заключении?

Хейвуд взглянул на Баслана:

– Инквизитора интересует местонахождение моей подопечной.

– Некоторые осведомленные лица сообщили мне, что ваша подопечная будто сквозь землю провалилась.

Показалось, или Хейвуд в самом деле почти незаметно глазу расслабился? Плечи его уже не горбились так сильно.

– Я был без сознания, сир, и не видел, куда она подевалась.

– Как именно она сбежала?

– При помощи пары связанных сундуков-порталов, которые используются только единожды и в одну сторону.

– И в какую же сторону?

– Не знаю, сир.

– Откуда вам знать, что другой сундук не захоронен на дне океана?

Хейвуд сцепил вместе руки:

– Не думаю, что захоронен. Верю, он ведет к безопасности, а не к погибели.

«Он почти привел к погибели».

Тит раздраженно вздохнул:

– Ваши ответы не слишком много пользы приносят, не так ли?

– Мне мало что удается вспомнить, сир.

– Такое повальное стирание памяти влечет за собой нежелательные побочные эффекты. Вы от них не страдаете, я погляжу. Не доверили ли вы свою память хранителю?

Хейвуд лишь слегка вздрогнул. Инквизитор наверняка уже спрашивала его об этом.

– Возможно, и так, сир, но я не могу припомнить, кто это был и когда я доверил ему свою память.

– Но знаете зачем.

– Дабы обезопасить свою подопечную.

– Я понятия не имел, что Атлантиде нужен великий маг стихий, хотя должен бы о таком знать. Как же проведали об этом вы?

– Мне сказали. Но я не помню, кто.

В голосе Хейвуда наряду с разочарованием прозвучало облегчение. Он пожертвовал памятью не напрасно, ибо не мог никому изменить в своей забывчивости.

– Вам рассказали ее родители?

– Не помню, – ответил Хейвуд.

– Вы ее отец?

Фэрфакс встрепенулась от этого вопроса.

– Нет, но люблю ее как отец. Кто-нибудь, пожалуйста, передайте ей держаться подальше и даже не приближаться к Инквизиторию. Мне жаль, что я ее не уберег. Мне...

Стена стала непроницаемой.

– Ваше высочество, – мягко напомнил Баслан. – Нельзя заставлять ждать ее превосходительство.

* * *

Принц держал крепко, будто опасался, что Иоланта совершит какую-нибудь оплошность. Она бы не стала – только не после всех жертв, на которые пошел учитель Хейвуд. И точно не после его недавних мольб из камеры.

Но впервые в жизни Иола пожалела, что она не великий маг стихий. Тогда бы она развалила Инквизиторий до основания и раскрошила его стены.

Принц погладил перышки на ее голове и спине. Иоланте хотелось, чтобы он снова спрятал ее под мантию. Хотелось заползти в какое-нибудь теплое и темное местечко и очень долго не вылезать наружу.

Она едва заметила, что они опять остановились. Капитан стражи еще раз провозгласил присутствие своего сюзерена.

– Кто вы? – спросил принц.

– Мариголд Нидлз, сир, – ответили дрожащим голосом.

Иоланта чуть не выпрыгнула из держащих ее рук. Миссис Нидлз?!

В самом деле: к прозрачной стене прижималось доброе розовощекое лицо миссис Нидлз – полное одновременно страха и надежды.