Мир растений: Рассказы о саксауле, селитрянке, баобабе, березах, кактусах, капусте, банксиях, молочаях и многих других широко известных и редких цветковых растениях - Алексей Всеволодович Смирнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Происходит это так. Волны тумана катятся с океана на калифорнийский берег. Раньше, не встречая препятствий, они ползли по холмам и рассеивались. Теперь на пути их оказались эвкалиптовые листья. Они точно специально созданы для того, чтобы вычерпывать влагу из воздуха. Длинные и узкие, как у ивы. Жесткие, как у дуба. Кривые, как турецкая сабля. На конце острие-капельница. Отличаются от ивовых еще и тем, что висят вертикально вниз, чтобы не так жгли солнечные лучи. Висят совершенно свободно, покачиваясь под дуновением морского бриза.
У наших деревьев листья никогда так вертикально вниз не висят. И к ветвям прикреплены более жестко. У молодых эвкалиптов листья тоже словно пришиты и не болтаются, но с возрастом это проходит.
Когда светит солнце, блики его пробегают по кроне, создавая совершенно фантастическую игру света и тени. А когда ползет туман, листья становятся мокрыми, и влага стекает, падая вниз монотонным дождем. Из тумана деревья выцеживают ни много, ни мало, а 250 миллиметров влаги, половину обычной калифорнийской нормы! Уровень грунтовых вод повышается.
Но эвкалипты могут и понижать уровень грунтовых вод, выкачивая влагу из почвы. Когда понадобилось осушать болота нашего Закавказья, стали сажать эвкалипты. Малярийный Адлер на Черном море, который называли Долиной Смерти, после посадки эвкалиптов стал здоровым и процветающим. А сами деревья украсили черноморский пейзаж. Избавились от малярии с помощью эвкалиптов и в Италии. Многие итальянцы даже стали считать, что малярийный комар не выносит запаха эвкалиптового листа и, чуть сядет на лист, погибает. Пришлось провести специальные наблюдения. Комары благополучно сидели на листьях, и пары эфирного масла, которые из них выделялись, насекомых ничуть не беспокоили.
В Эфиопии эвкалипты сыграли славную роль в истории государства. В тех малолесных краях приходилось не раз переносить столицу с места на место из-за того, что жители слишком быстро вырубали на дрова окрестные леса. Когда столица прибыла в то место, где находится сейчас, эфиопской императрице больше не захотелось менять адрес. У нее на то была своя причина: возле Аддис-Абебы находились минеральные воды. Один из советников предложил посадить вокруг города леса из деревьев, которые росли бы быстрее, чем их вырубали. Эвкалипт в то время уже завезли в Африку. Его посадили вокруг АддисАбебы, и больше с дровами не бедствовали.
Сажали эвкалипт и в Южной Африке, в Натале. В пустынных местах, где, кроме колючих акаций, почти никаких деревьев не росло, он оказался настоящим благодеянием для местных птиц. Засухи постоянно посещали Наталь, и птицы в это время очень бедствовали. Они ухитрялись собирать даже капли росы, оседавшей по утрам на листьях трав и кустарников. Иногда немного нектара находилось в цветках алоэ.
Цветок эвкалипта своим праздничным видом обязан не лепесткам, а тычинкам.
Вначале птицы не обратили на эвкалипты никакого внимания. Тень дает слабую, от солнца спасает мало. Ветви его круто идут вверх, и на них не очень удобно размещать гнезда. Но цветки австралийского дерева переполнены нектаром. Когда птица садится на ветку и она вздрагивает, во все стороны летят сладкие брызги. Не заменить этого нельзя. И постепенно птицы начали знакомиться с новым деревом. Даже те пернатые, которые никогда не употребляли в пищу нектар, постепенно освоились и стали завсегдатаями эвкалиптовых плантаций. Правда, на это потребовалось двадцать лет.
Первыми освоили нектарный промысел ярко-желтые ткачи и черноголовые иволги. За ними потянулись и другие птицы. И хотя у ткачей короткий клюв, совершенно не приспособленный к добыванию нектара, у эвкалипта столько сладкой жидкости, что можно пить без особой сноровки. Когда в 1946 году наступила семилетняя засуха и жаркие ветры высушили даже капли росы на листьях, эвкалипты остались почти единственным источником влаги.
На рассвете, как только встанет солнце, тысячные стаи ткачей рассыпаются по кронам, с шумом и гамом собирая обильную дань. После этого тушки ткачей надолго пропитываются медовым ароматом. Пчелы тоже не упускают случаи сделать запас меда, но люди эвкалиптовый мед не любят — слишком уж ароматичный, прямо как одеколон! Однако птицам он не вредит, они быстро нагуливают жир и имеют здоровый, упитанный вид.
Нa родине, в Австралии, самый полезный для животных эвкалипт марри. Растет в каждом школьном дворе. Медом снабжает не только птиц и пчел, но и ночных посетителей — медовых опоссумов, сумчатых зверьков. Деревянистые плоды — достояние попугаев. Живут они тут же, в густых сучьях. А под корнями марри находит убежище дикий сумчатый кот чудич. Он крадет кур и за это почти полностью истреблен. Из-за чудича едва не пострадал и сам марри.
Листья эвкалиптов жесткие, как жесть. Однако ими с удовольствием питаются опоссумы и сумчатый медведь коала. Коала никакой еды, кроме эвкалиптовых листьев, не признает. И даже не всякий вид эвкалипта ему годится, а только 10–20 видов. Поэтому ни в одном зоопарке мира, кроме австралийских, конечно, коалу встретить нельзя. Хорошо еще, что эвкалипты — вечнозеленые деревья и не оголяются, а то пришлось бы мишке поститься или переходить на другую пищу.
Эвкалипты остаются вечнозелеными даже высоко в горах, в Викторианских Альпах, где выпадает снег. Там растет снежный гам («гам» — эвкалипт, дословно — «камедь») — корявое деревце с раскидистой кроной, тонкой белой корой и белыми цветками. Когда выпадает снег, у снежного гама часто обламываются ветви. Когда нет снега, летом под деревом все равно бело от опавших цветков и коры.
Соблюдая истину, нужно сказать, что недавно отыскали несколько листопадных эвкалиптов. Растут они на жарком севере и сбрасывают листву не от холода, а от жары. Те же, что заполняют громадные пустыни в центре Австралии, сохраняют вечнозеленость, хотя и расплачиваются за недостаток влаги.
Расплачиваются ростом. Они карлики, два-три метра высотой. Рост, прямо скажем, для эвкалипта оскорбительный, компрометирующий эту древесную породу. Таких карликов 130 видов. Есть, конечно, и немного повыше, но высоких деревьев нет. Называют их «малли». Они образуют густые заросли вперемежку с такими же низкорослыми акациями.
Когда-то заросли малли сдержали порыв путешественника К. Лейхгардта, который в 1844 году попытался пересечь Австралийский континент. В гуще эвкалиптов Лейхгардт растерял все снаряжение, остался без лошадей. Волы, продираясь сквозь кусты, разорвали мешки с продуктами. Луч солнца едва достигал земли, а почва была покрыта упавшими стволами.
В таких плотных зарослях опасны пожары. Но малли быстро восстанавливается после
