Декан Слизерина - Severatrix

- И чем же вам может помешать ваше магическое поле?

- Ну... – слизеринец замялся. – Оно... не такое, как нужно.

- И каким же оно должно быть?

- Э-э-э... особенным?

- Мистер Гонт, вы доучились до седьмого курса, вот уже год, как ходите в продвинутый класс по зельеварению – и не знаете элементарного? Жаль. Класс, вам вопрос.

Студенты виновато притихли. Декан сурово сдвинул брови:

- Никто не знает?

- В учебнике этого нет... – слабо пискнули с последней парты.

- В библиотеке мы тоже спрашивали, нет там!

- Мы решили у вас спросить...

- А вы что же, не помните общую теорию чар? – зельевар качнулся с пяток на носки и обратно. – Первый курс, между прочим.

Молчание.

- Я попрошу профессора Флитвика пересмотреть свой план уроков – если вы уже сейчас не помните материал первого курса, что же будет на экзаменах? Неужели вы не понимаете, что все, что вам преподают в Хогвартсе – будь то углубленная программа или ознакомительные уроки - все важно на протяжении всех семи лет учебы!

Виноватое молчание.

- Что ж... – Сев потер переносицу. – Тогда краткий экскурс в материал первого урока Чар первого курса. Магия, как известно, цельна и неделима. Все разделение на Темную и Светлую – крайне условно, хотя и основано на неких специфических чертах тех или иных ритуалов, заклинаний, и даже самого менталитета волшебника. Однако многие именно так ее и делят, ошибочно полагая, что заклинание Авада Кедавра кардинально отличается от Экспекто Патронум, в то время как зельеварение и трансфигурация всего лишь разновидности одной области магии. Да, Авада отличается от Патронуса – это сугубо отрицательная энергия магического поля волшебника, в то время как Патронус сугубо положительная. Но объединяет эти два заклинания одно: оба они лишь модифицированная версия вашей магии, вашего поля. Да, не удивляйтесь: кастуя* и Аваду, и Патронуса вы используете исключительно свои волшебные силы, преобразуя их.

Всю Магию условно подразделяют на три типа преобразования: Чары и заклинания - преобразование собственно энергии мага, Трансфигурация - преобразование энергии изменяемого объекта, Зельеварение - передача своей энергии неким объектам (ингредиентам) и частичное преобразование полученной "смеси": энергии самого мага и энергии ингредиентов. Разумеется, сознательно контролировать этот процесс маг не в состоянии, он лишь способен запустить механизм преобразования посредством определенных действий. К таким относятся взмахи палочкой и произнесение заклинаний, приготовление ингредиентов, порой даже желание волшебника что-то совершить. Магия зависима от эмоций, равно как и эмоции от магии. Чем сильнее волшебник, тем он острее чувствует и ощущает происходящее, - отсюда отчасти проистекают вспыльчивость Темного Лорда и любовь профессора Дамблдора подурачиться, - «И профессора Снейпа поязвить», - добавил про себя преподаватель, - хотя им по статусу положено быть более сдержанными... А теперь скажите мне, почему вы не сможете приготовить зелья с индексом выше NC-13.

- Потому что наши магические поля не обладают нужной спецификой, - отрапортовал Гонт. – Обучаясь магии, мы развиваем ее, но стоит проявиться каким-либо склонностям к определенным предметам, как наше волшебство становится специфичным. Оно перестает реагировать или на магию окружающих нас предметов, то есть, зачет по трансфигурации становится мечтой идиота... простите, сэр! – или же надежды на смешанное преобразование в зельеварении худеют, как клобкопух в период линьки. Однако ингредиенты, реагирующие на магическое поле зельевара, используются только в зельях с высоким индексом, поэтому мы можем осилить только «чертову дюжину».

- Наконец-то, - Сев привычно скривил губы.

- Профессор, а почему тогда трансфигурация и зельеварение считаются предметами-антагонистами? – вопрос студента пресек возможность съязвить. Под горящими взглядами семикурсников декан не решился медлить с ответом, боясь, что его раздерут на амулеты в конце урока:

- Потому что трансфигурация подразумевает оперирование только полем изменяемого объекта, тогда как зельевар своей магией подстраивает энергию ингредиентов под себя. Эта специфика обуславливает и... хм, определенное мировоззрение. Поэтому Мастера Зелий и Мастера Трансфигурации никогда не сходятся во мнениях, разве что за редким исключением.

Студенты весело переглянулись: образы деканов враждующих факультетов так и встали перед глазами. Сев нахмурился и подавил усмешку, поняв, какая возникла ассоциация на его слова.

- Скажите, а Темные Зелья – это группа NC-8? – тут же задали следующий вопрос.

- Большая часть – да.

- Но ведь Темными Зельями называют и те, с помощью которых Инквизиция мучила людей, хотя в них кровь не используется!

- Я же сказал: большая часть, а не весь список! Темные Зелья это не только зелья, в состав которых входит человеческая кровь или иные сильнодействующие ингредиенты. Существует еще и эстетическое разделение. Точно так же, как и с заклинаниями: Аваду Кедавру считают темномагическим, хотя оно, как и Патронус, относится к группе энергоемких чар. Напиток Кипящей Крови будет считаться Темным, тогда как Костерост – обычным зельем, хотя оба они принадлежат к одному индексу.

- А к какому индексу относится «Феликс Фелицис»?..

Преподаватель вздохнул. Студенты, видимо, поставили целью выяснить все накопившиеся за два месяца учебы вопросы, причем эти вопросы касались тонкостей науки зельеварения. С одной стороны, ему было приятно чувствовать отдачу на уроках, с другой – было трудно подготовиться к очередной лекции, зная, что ученики могут спросить нечто из ряда вон выходящее, да еще и потребовать ответа. Ставший уже анекдотичным случай с мисс Фоссет был особо показательным: студентка, сообразив, что декан Слизерина просто от нее сбежал, решила взять его в осаду. Два дня она отлавливала Сева по коридорам, не обращая внимания на смешки студентов и, в конце концов, вытрясла-таки из учителя его мнение по поводу последней монографии Фламмеля. Выслушав емкую и лаконичную характеристику работы выдающегося алхимика, Фоссет, сияя аки красно солнышко, умчалась исправлять начатую курсовую по зельеварению, а декан мысленно возблагодарил Снейпа за то, что тот заставил Сева прочитать монографию и обсудил ее с подопечным. К концу второго дня у декана голова шла кругом от заумных терминов и фраз на латыни, но зато бойкая когтевранка оставила его в покое.

Однако повторения истории Сев не желал – изучение монографии в столь сжатые сроки плохо сказалось на его самочувствии, несколько дней зельевар ходил, маскируясь под недобитую муху и подскакивая среди ночи от кошмарных снов, в которых Фламмель танцевал твист с мадагаскарской лягушкой и угощал всех лимонными дольками. Во избежание второго круга ада, декан задался целью прочитать все современные публикации по алхимии и зельеварению. Что-то было интересным, что-то не очень, но преподаватель ни в жизнь бы не справился с этим объемом информации, если бы не уроки, помогающие разложить новые знания по полочкам. Так что каверзные вопросы студентов были порой очень кстати. Севу иногда даже было непонятно, кто кого учит: он студентов или они его.